Боги Стикса

Рудкевич Ирэн

— Повернись. Опусти руки. Сведи за спиной, живо!

А вот это Шпильке уже не понравилось. Рейдеры эти откровенно мутные, надо быть готовой вступить в драку. А со связанными руками особо ничего не навоюешь. Ну вот что за непруха, а?

Вздохнув и смирившись с неизбежным, Шпилька послушно развернулась вправо… но только для того, чтоб взять разгон для выстрелившего в пропитую морду Сивого локтя.

Удар вышел хороший, а главное — неожиданный благодаря тому, что никто не был готов, что нулёвка пойдёт ва-банк. Сивый, выронив автомат, схватился за сломанный нос.

— Урою, самка собаки!

Но Шпилька

уже не слушала. Подхватив рюкзак, она, не оборачиваясь, со всех ног неслась прочь из двора и про себя считала секунды до того, как на её побег среагирует Хвач и доразвернёт пулемёт. Понимала, что не успевает, но всё равно бежала в надежде на чудо…

— Ур-р! — громко заявило о себе чудо, и тут же послышался гнусавый крик Сивого:

— Элита-а!

«Лишь бы не по мою душу, — взмолилась Шпилька. — Лишь бы не с моей стороны».

Ведь ей, при попытке спрятаться от рейдеров потерявшей даже швабру, противопоставить элитнику было решительно нечего.

Но, по крайней мере, развитый заражённый отвлёк от неё внимание рейдеров и дал дополнительные секунды, что в текущей ситуации уже было неплохо. А Шпилька подарок судьбы использовала на полную, выбежав, наконец, из злополучного двора.

И снова остановилась, упёршись в обычную для летней Москвы картину — дорогу ей перегородил окруженный красными полиэтиленовыми лентами длинный коммунальный раскоп.

Глава 11

О логике цифры замолвите слово…

— И как, ш-шайс-се, ты тут оказался, а? — громко поинтересовался майор.

Ошибок предыдущего водителя Шайтан совершать не собирался, поэтому двигатель бронированного седана заглушил, вынув ключ из замка зажигания. Выйдя из машины, для надёжности щёлкнул кнопкой закрытия дверей и постановки на сигнализацию. И только после этого направился к ожидавшему его Жнецу.

Тот стоял неестественно неподвижно, и со стороны казалось, что даже не дышал. Взгляд его был пустым, направленным в одну точку, одежда и волосы тоже оставались без движения несмотря на лёгкий ветерок, сквозивший вдоль дороги.

Ну точь-в-точь статуя, пусть и очень реалистичная! Может, потрогать?

Шайтан едва удержался от детского желания тыкнуть в неподвижного Жнеца пальцем или, ещё лучше, какой-нибудь палкой. И, наверное, к лучшему, потому что именно в этот момент Жнец совершенно неожиданно пошевелился, глубоко вдохнул и сфокусировал взгляд на майоре.

— Доброе утро, герр Жнец, — не сдержался от паясничанья Шайтан. — Хорошо ли спалось?

— Режим ожидания не является сном, — дрогнули в лёгкой усмешке губы Жнеца. — Но на загрузку требуется пара секунд — у меня сложная организация процессов.

Сказать, что майор слегка обалдел, было равнозначно ничего не сказать. Он в буквальном смысле слова едва устоял на ногах, когда до него дошёл смысл ответа, а следом — однозначные, хоть и невероятные выводы.

— Ты что, тоже цифра? — прямо уточнил Шайтан, немного придя в себя.

— Верно, — не стал юлить и Жнец. — Я — цифровая копия того Жнеца, которого ты знал.

— А оригинал где? — всё никак не мог придти в себя Шайтан.

— Оригинал, как водится, в своём родном мире, — усмешка Жнеца стала чуть заметней. — Живёт обычную жизнь и знать ничего не знает ни об Улье, ни о Континенте. Ты был знаком с его

копией. А копию, в свою очередь, уничтожила ещё одна наша общая знакомая, которой, насколько я понял, тоже уже нет в живых.

— Опасная знакомая. С ней тоже придётся пересечься? — насторожился майор и мысленно матюгнулся.

— Нет, — отрицательно мотнул головой Жнец. — Континент и Улей, хоть и являются частями Стикса, практически не взаимодействуют. Погибшие в Улье не переносятся на Континент, они просто исчезают или, если хочешь, отправляются на тот свет. Но есть материал под названием «нодий» — тот ещё ядрён батон, скажу я тебе. Найти его можно на серых кластерах. Тут, на Континенте, такие кластеры — не редкость. Но в Улье их практически нет. А точнее, имеется парочка в Пекле и штук так несколько в регионе крайнего Северо-Востока. Так вот, обитатели этих кластеров создают из нодия предметы с оч-чень необычными свойствами. Одним из таких предметов — саблей, — убили меня. Не буду расписывать весь процесс взаимодействия, но именно благодаря этой сабле моя личность после смерти была оцифрована и помещена сюда. Ада же, насколько я понял, была убита при помощи Дара.

— Я так понимаю, проблемой меньше? — хоть слова Жнеца и не поддавались двоякой трактовке, на всякий случай уточнил Шайтан.

И действительно почувствовал пусть крохотное, но облегчение — груз опасности стал ровно на полграмма меньше. Всего лишь на полграмма.

В голове у майора, чья память о прошлом превратилась в разрозненные и мутные обрывки сна, творилась форменная каша. При упоминании некоторых имён и событий перед его внутренним взором всплывали бессвязные образы, но объединить их в одну цельную картину не получалось. Где-то внутри копошилось ощущение чего-то знакомого, привычного, известного на все сто. Но к ясности оно никак не приходило. Вопросы копились, как снежный ком, нарастали друг на друга и перепутывались. В результате Шайтан, привыкший всё и вся в своей жизни держать под собственным контролем, чувствовал себя несмышлёным ребёнком, которому учитель в школе пытается объяснить очевидные вещи, но их смысл всё никак не доходит до адресата.

Это бесило, напрягало и… неслабо пугало. Как можно противостоять опасностям, если внутренне ты абсолютно уверен, что уже сталкивался с ними, но твоя память в любой момент может оказаться пуста?

Да, больше всего Шайтана пугало именно это — чувство полной уверенности в наличии знаний и высокая вероятность их отсутствия на деле. Причём заранее это отсутствие можно было определить, лишь задумавшись о том или ином заражённом или ситуации. А при внезапном столкновении, увы…

— Да. Ада нам больше не помешает, — улыбка, и без того бледная, внезапно сползла с лица Жнеца, словно он сам был почему-то не очень рад отсутствию этой Ады.

Кстати, при упоминании имени Шайтану очень хотелось представить себе знойную брюнетку с горящими глазами, но память подсовывала такую образину, что впору заикой стать.

— Ладно, всё потом, — решительно рубанул ладонью воздух заметно погрустневший Жнец. — Ты хорошо придумал с машиной, сэкономил немало времени. Но совсем скоро дороги станут непроезжими, так что поторопимся.

— Из-за тварей? То есть, заражённых? — снова всякий случай уточнил майор.

— Из-за них — тоже. Но первыми начнут творить дичь цифры.