Бои в застое
Шрифт:
– Разберешься. Ты парень бойкий. Пойдем лучше, посмотрим.
Брежнева можно было обвинять в любых погрешностях, но только не в плохом зрении. В отличие от Миши, которому все было внове, генсек ко всему привык и от него не скрывались мелкие погрешности. Брежнев только хмыкал.
В конце взялся за телефон:
– Это я, Георгий. Да, нахожусь у Миши, любуюсь обстановкой. В целом все хорошо, хвалю. Оперативно провернули. Премию можешь выписать, это ты правильно сказал. Теперь о доделках. Надо еще дополнить музыкальный
Не кладя трубку, повернулся к Мише:
– У тебя еще пожелания есть?
Миша поколебался, но отрицательно покачал головой:
– Пока хватит, не разобрался еще в обстановке.
Брежнев понятливо посмотрел на него:
– Не привык к такому количеству вещей. Привыкнешь. Я тебе подскажу, чего у тебе не хватает – подруги. К такой квартире надобно жениться. Сразу все придется к месту. А иначе жилье станет сплошной обузой. Помочь?
– Нет, – улыбнулся Миша, – кандидатура уже есть. Не хватало жилья, но теперь это препятствие ликвидировано.
– Меня на свадьбу позови, – предупредил Брежнев, – а то обижусь.
– Леонид Ильич, с вами наша свадьба будет сплошной красотой! – воскликнул Миша, про себя подумав, что вскоре станет блестящим лицемером. Теория пришлась хорошо, но практика – великая вещь.
Брежнев, однако, на одной материальной натуральной стороне не остановился. Старик помнил, что Миша перешел к нему работать с должности кочегара, то есть с очень плохо оплачиваемой работы.
– Вчера распорядился, – сообщил он, – за большие успехи в работе ты премирован. Зайди в кассу, получи денежку.
Это было приятно. Миша рассыпался в благодарности. Еще вчера он думал, как ему прожить на три рубля до зарплаты. Спасибо!
На большом мягком диване Миша провел глубокий массаж, успокаивая нервы и давая возможность старику этим вечером сравнительно легко уснуть.
Брежнев заторопился домой – ближе к постели. Знал, что краткий период активного бодрствования сменится сильной сонливостью и тягой ко сну.
– Речью не займемся? – обеспокоено спросил генсек. Сильно же его задели успехи, сам интересуется.
– Достаточно один раз в сутки, утром, – успокоил Миша, – и через неделю можно будет с певцами соревноваться.
– С певцами я и раньше любил посоревноваться, – улыбнулся Брежнев, – но твои мысли мне понравились. Ладно, я домой, тут недалеко, пешком дойдешь!
Миша проводил всех гостей до дверей, перебросился напоследок несколькими словами с Брежневым, а потом и с охранниками.
И наконец-то принялся исследовать свою кухню – большую, свободную, наполненную различными агрегатами.
Впрочем, все передвижения прекратились уже на мощном, объемном холодильнике. Там было столько продовольствия, сколько Миша не видел, что в будущих веках, что еще в настоящем.
В морозильнике
Миша немножко стеснялся позвонить Свете, опасаясь ее грозной мамы, но под влиянием этих запасов в холодильнике он все же набрал ее номер.
Вопреки его опасениям, ему ответила Света. Голос был немного запыхавшимся, видимо, только пришла и заторопилась к звонку.
– Вы к кому? – не узнала она его по телефону.
– Милиция, – строго представился он, – гражданка Савельева Светлана Ивановна?
– Да, я, – оробела Света.
– Вы обвиняетесь в серьезном проступке, – предупредил ее Миша.
– Но я ни в чем вроде не виновата, – голос Светы ощутимо дрогнул. Разумеется, она ничего противоправного не совершала. Но попробуй еще отбрыкаться от подозрений, нервов не хватит!
– Вы обвиняетесь в то, что не узнали по голосу своего хорошего знакомого Михаила Ивашина! – торжественно объявил Миша.
Света ахнула от неожиданности. Затем она аж зарычала, так отреагировала на шутку Миши.
– Я могу прямо сейчас прийти в кочегарку и набить твое личико, – сердито сказала она, – это ж надо так жестоко пошутить, скотина! Нельзя же так обращаться
Она собирается к нему явиться? А почему бы и нет? Но тут надо сразу расставить акценты. Мало ли что он ее любит, садиться на шею он не даст.
– Ты придешь в кочегарку, – утрировано радостно заявил он.
Света хотя и была блондинкой, но отнюдь не дурочкой. Тон его слов наталкивал на то, что ее обманут.
– Ты сам в кочегарке будешь? – прямо спросила она.
– Нет, у меня же сегодня выходной, – простодушно пояснил Миша.
– А когда ты будешь? – тоном великомученицы спросила Света.
– М-да, – вслух задумался Миша, – дай вспомнить. Сегодня меня там нет, завтра тоже. Послезавтра… подумаю. Вообще-то я оттуда уволился, – пояснил он.
Легкий треп не получился.
– Тебя уволили? За что? Милицию вызывали? – Встревожилась Света.
Девушке явно пришли на ум нехорошие мысли. Пьянство, драки, хулиганство. Бедная барышня.
– Света, – назидательно сказал Миша, – о людях надо думать хорошо. Ты подумала, что я опять начал пить и меня выгнали? Ай-яй-яй! Приезжай, пожалуйста, ко мне на квартиру, у меня где-то есть ремень, выпорю.