Боишься?
Шрифт:
Мел мороз продирал по коже, когда она видела это. Ощущение надвигающейся беды росло и крепло. А Атарик, ничего... Встречался с ним спокойно. Будто и не боялся того, что юнец может выкинуть. И не обижался на него...
Глава 21.
Вошли в посёлок они, как и положено, через ворота. Некоторые из знакомых Перси парней дежурили там. Они просияли, увидев её, живую и практически не изменившуюся. А она только то и могла, что коротко махнуть им рукой в знак приветствия.
Хэд Атарик ждал их с
– За мной!
И быстрым шагом пошёл по улице. Перси пришлось бежать за ним вприпрыжку. Мел безнадёжно отстала. Те, кого они встречали на улице, расцветали улыбками при виде неё так явно, что тёплое чувство разгоралось в груди. Она вернулась домой! Улыбалась тем, кто радовался её возвращению, и бежала за хэдом. А он вёл её к дому нёрс.
Влетел туда. Ра следом. И встала растерянная. Что теперь? Атарик смотрел на неё напряжённым, не читаемым взглядом. Молчал... Она растерялась ещё больше и стала неловко стягивать с себя верхнюю одежду.
Он не дождался. Сдёрнул пончо сам. И только тогда обнял её так, что, кажется, не разжать рук. Подхватил. Прижал к груди. А Перси подумала:
– Предусмотрительный! Задохнулась бы в меховом пончо!
И так было жарко. Но она не возмущалась. Он ходил с ней по комнате, укачивая, как маленькую, и бормотал вещи, которые не имели особого смысла, но были полны просто невероятной нежности. Он и ругал её, и "дурой малолетней" называл, и восклицал: "живая". Это, похоже, было главным. Остальное, "здоровая", "не изменилась", "почему так долго" и прочее шло фоном.
Перси тоже обнимала хэда. Гладила его голову и утешала. Она сразу поняла, ещё там у ворот, что он не злится на неё... Так он, бедняга, справлялся со страхом и горем: костенел и становился совсем страшным, пытаясь не выдать то, чем полон. Таким же он был у Барьера, куда Кир загнал его шантажом и угрозами, стереть Горячий с лица земли, и заставил убивать.
Ту свою вину хэд так и не забыл. Это, как ни странно, позволило ему пережить потерю Лив. Не отправиться к Хоррору раньше времени. Он искренне считал смерть женщины, которую любил, местью самой жизни ему. За те убийства у Барьера. Это он мог принять, а потому терпел всё: её потерю, одиночество и вину. За убийства и за то, что забрал Лив. Заставил её жить все эти годы без того, кого она любила...
Теперь он едва не потерял своего ребёнка. Ужас его, в эти три месяца, был просто запредельным. Он не говорил Мел, она, наверное, знала и так. Она сходила тогда к Хоррору, в первый раз. Тогда Ужас их мира запретил кому-то из изменённых соваться к себе, пока не позовёт...
Атарик таскался туда потом ещё раз десять. Ну, как таскался... Хоррор вырубал его где-то на подходе к своему городу. Он, очнувшись, пытался идти дальше... И падал без сознания снова... Если честно, Атарик думал, что Ужас их мира убьёт его за такое. Он даже хотел этого! Что угодно, только бы не эта душевная боль!
Нет. Он оставался жив. И тащился потом домой, шатаясь от слабости.
Как не мог сердиться на юного дурака, когда тот явился к нему в первый раз. Он, это более умное и толковое продолжение Кирилла, орал на него и угрожал посёлку. И, конечно, мог исполнить всё, что обещал. Во-первых, папаша, хоть и "воспитывал" сына жестоко, но мало в чём ему отказывал. А, во-вторых, свалить Атарика было ярым желанием самого верховного Хэда.
В ответ на все угрозы, Атарик просто сказал:
– Не вздумай туда соваться.
Парня, как выключили. Он перестал бегать по кабинету, уселся напротив. Остро глянул на хэда Горячего:
– Почему?
– Потому!- зло ответил Атарик.- Там не помогут ни мозги, ни папа.
– Почему?- допытывался парень.
Атарик промолчал бы. Но глянул на юного дурня и пожалел. Как тех, "своих" юных дураков, которые скопом собирались окунуться в Хоррор. Не понимая, куда идут. И что потеряют... Этому конкретному парню купания в радиоактивной луже, судя по всему, не избежать. Это одно... Но сгинуть просто так, он не желал ему. Тем более, понимал, что движет им.
Потому он и сказал ему то, в чём не признался бы никогда и никому:
– Не пройдёшь. Никто не пройдёт. Мел ходила в первый раз. И я уже несколько раз...
– И что?- напряжённо спросил его юноша.
Атарик отвёл глаза:
– Вырубает. Не даёт даже к городу подойти. И не говорит ничего. Только "иди прочь" я и слышал. Думал убьёт...
Снова напряжённое:
– И всё равно шёл.
Атарик перевёл взгляд на красивое и взволнованное лицо молодого человека. Криво усмехнулся:
– И снова пойду. Когда невмоготу станет... Я люблю её. Это единственный ребёнок, какой у меня будет.
Парень вспыхнул:
– И ты отпустил её туда!
Хэд Горячего напомнил:
– Я, помнится, клялся тебе, что не знал.
Нет! Это теперь мальчишка вспыхнул! Перегнулся к нему через стол и заорал не хуже, чем умеет он сам:
– Не делай из меня дурака! Я знаю, что ты любишь притворяться идиотом. Тебе верят. Из-за рожи, или потому, что хотят считать себя самыми умными. Мой отец, например. Только я не он! Я знаю, что ты, хитрый сукин сын, и вертишь всех этих умников на одном месте! Ты знал, что она пойдёт туда! И допустил это!
Атарик кивнул:
– Я отпустил бы её снова.
Парня снова, как выключили. Атарик даже зауважал его. Так манипулировать и так владеть собой! Правильно его дочка издевалась над ним. "Золотые мозги" и есть! И сейчас вот, мгновенно перестроился. Улыбнулся даже. "Дружески":
– Почему?
Ну её, такую "дружбу"! Улыбка, как у крокодила, который приглашает жертву подойти поближе. Просто так. Пообщаться... Послать бы его! Со всеми его примочками и умностью!.. Только дело в том, что он, судя по всему, не отлипнет... Значит, придётся говорить... Атарик вздохнул: