Болезнь Паркинсона. Диагностика, уход, упражнения
Шрифт:
После беседы, в ходе которой врач внимательно наблюдает за мимикой, голосом, манерой говорить, он предлагает предполагаемому больному сделать несколько шагов по кабинету. Доктор отмечает, идет ли больной короткими шажками, движется ли одна его рука меньше другой в ритм шагов, заплетаются ли его ноги во время поворота. Проверяя чувство равновесия, врач слегка толкает пациента из положении стоя. Письменный тест показывает, стал ли почерк более мелким или дрожащим. Для оценки степени ритора мышц больной должен как можно больше расслабиться и улечься на кушетке. Чтобы проверить силу противодействия мышц, врач двигает конечности больного, выявляя характерные для БП феномены, при которых повышение мышечного тонуса проявляется прерывистым (феномен «зубчатого колеса») или монотонным (феномен
Тремор, который неспециалисты часто считают неоспоримым признаком БП, подлежит более тщательному изучению. Задачей врача является исключение других причин, зачастую вызывающих эссенциальный тремор. Типичный для БП тремор проявляется в руке или ноге в расслабленном состоянии и исчезает в процессе движения, например, при захвате предмета рукой. Как и другие формы тремора, он усиливается при волнении.
В поисках диагноза
Во время поисков диагноза для пострадавших наступает очень тяжелое и трудное время. Многие сначала не хотят принимать предполагаемый диагноз и идентифицировать себя с ним, а также с нарушениями и отклонениями, якобы происходящими у них в организме. Часто даже возникает мысль, что они напрасно направились к врачу. Во многих случаях к этому призывают члены семьи и друзья, обращая внимание страдающего на аномалии в его поведении, что вызывает в нем страх неизвестности. Ему кажется, что лучше пребывать в этой неизвестности, прибегая к страусиной политике – пряча голову в песок.
Многие страдающие БП в своих заметках описывают все увеличивающееся беспокойство, так как они замечают, что изменения, которые они ощущают, не исчезают, а наоборот, становятся все более заметными. Именно в это время следует серьезно обратить внимание на это угнетающее состояние организма и активно, по существу попытаться разобраться в нем. Проблемы, в том числе и связанные со здоровьем, могут быть объяснены и решены только тогда, когда они не откладываются в дальний ящик. Иначе пациент обрекает себя на безнадежность, неуверенность, пассивность и возникающее при этом ожидание роковой неизвестности. К сожалению, для пациента поиск причин заболевания, несмотря на все желания и устремления, может закончиться неудачно. Многие отзывы пациентов свидетельствуют о том, что они кочуют от одного врача к другому, от одной безрезультатной терапии к другой, вовлекая себя в так называемый «врачебный туризм», при котором пытаются лечить такие недомогания как депрессия, боли в суставах плеча, рук и др. В конце концов, все же приходится услышать и принять определенный окончательный диагноз о наличии неврологического заболевания – болезни Паркинсона, который объясняет все возникшие ранее симптомы.
НЕ ОТКЛАДЫВАЙТЕ ВИЗИТ К ВРАЧУ, ОСОБЕННО КОГДА ЧУВСТВУЕТЕ, ЧТО БЕСПОКОЯЩИЕ ИЗМЕНЕНИЯ В ОРГАНИЗМЕ НЕ ПРОХОДЯТ, А СТАНОВЯТСЯ БОЛЕЕ ЗАМЕТНЫМИ.
Трудно себе представить всю драматичность пути: от первого визита к врачу с жалобами на ранние симптомы нераспознанного заболевания, до окончательной постановки диагноза – пути, которым вынуждены пройти и сам пациент, и его близкие.
При этом анализ многочисленных воспоминаний, приведенных ниже, показывает не только весь комплекс чувств, владеющих пациентами, но и позволяет сделать определенные выводы. Приведем одно из воспоминаний:
«…Противоречивые и неопределенные диагнозы вынуждали к очередным врачебным консультациям и приводили в состояние безнадежности. «Непосвященному» трудно представить себе мое угнетенное состояние и нарастающую депрессию. Прогрессирующее ухудшение состояния вселяло страх за будущее. Никому из моих коллег я не решался рассказать о своем несчастье, так как сам не знал, что будет дальше, какие перспективы ожидают меня… Все усиливающаяся дезориентация доводила до отчаяния.
Вот история другого пациента: «Я был преподавателем высшей школы и имел большой круг друзей, знакомых, коллег… Обычные дела и повседневные обязанности – вождение автомобиля, преподавание и особенно лекции перед студенческой аудиторией стали источником постоянного, изнуряющего и мучительного страха. Многие годы такие физические недомогания как боли в желудке, дрожь в коленях, склонность к диарее и частое сердцебиение я принимал за следствие состояний страха и паники. И лишь со временем, когда все эти симптомы усложнились перманентной усталостью и диффузными болями в конечностях, мне стало ясно, что со мной что-то не так» (Dubiel, 2006).
Эти истории среди огромного количества им подобных достаточно полно показывают два аспекта проблематики: Первый – это слишком долгий промежуток времени для каждого пострадавшего между появлением первых симптомов и постановкой диагноза. При этом не только врачи и другие работники систем здравоохранения и социальных структур, но и каждый – действительно каждый из нас – должны понять и прочувствовать тот факт, что в среднем два года поисков диагноза – слишком долгий срок для человека, терзаемого страданиями и неизвестностью.
Второй аспект касается взаимоотношений окружения с «новоиспеченным» пациентом, который уже как минимум два года живет с более или менее выраженными явными симптомами – акинезией, ритором и тремором. За спиной этих людей бесконечная череда походов по кабинетам терапевтов, специалистов по внутренним органам, ортопедов, пока один из них – чаще всего невролог – не подведет черту под всеми этими хождениями: «У Вас идиопатический синдром Паркинсона».
Конечно, это откровение должно сопровождаться обстоятельной беседой с врачом, так как, несмотря на весь печально богатый опыт поиска диагноза, подобный вердикт каждый раз застает больного врасплох. К сожалению, сегодняшняя реальность порой выглядит иначе, и врач часто в силу своей профессиональной неподготовленности к такому разговору выглядит еще более подавленным, чем пациент.
Установленный наконец диагноз приносит сначала даже определенное облегчение: «Наконец-то мне все ясно, теперь мои новые жалобы будут приняты во внимание, и мне можно будет помочь». Однако, вскоре завершившийся период неизвестности и неопределенности сменяется шоковым состоянием: «У меня неизлечимое прогрессирующее неврологическое заболевание! Почему это случилось именно со мной? Все кончено!» Подобная реакция типична для всех людей.
БП имеет перед другими неврологическими заболеваниями те преимущества, что, по большему счету, существует большое количество медикаментов против БП и, еще, огромные возможности самовнушения. Каждый человек, принимая медикаменты, прописанные врачом, которому он доверяет, сразу чувствует себя немного лучше. Возможность позитивного самовнушения многим не известна, и многих сначала смущает ответственность, накладываемая на самих себя в собственных возможностях управлять собой, но это чувство быстро проходит.
Когда мы здоровы, мы не думаем о болезнях и не стремимся побольше узнать о всем многообразии физических и психических заболеваний. Не мудрено, что подобный неожиданный и бескомпромиссный диагноз застает врасплох, делая нас в этой ситуации беспомощными и бессильными. Многие не желают делиться своими чувствами ни с кем, кроме своего партнера, не могут без отчаяния и слез даже думать о своем будущем.
В первой фазе конфронтации с диагнозом IPS следует отдельно отметить значимость важнейшего фактора – коммуникации! Еще под первым впечатлением подтвержденного, но пока еще не «переваренного» диагноза начинаются размышления на тему «кто должен быть проинформирован о заболевании?» Разумеется, в первую очередь эта проблема затрагивает всех, кто входит в социальную сеть пострадавшего. В первую очередь – это члены семьи, близкие друзья, часто коллеги и члены общественных организаций, созданных на основе общих интересов.