Болгары старого времени
Шрифт:
А Ненко? Когда бабушка Джуровица все ему рассказала, бедняга был ошарашен. Сначала он подумал, что дед Славчо сказал правду и Райке в самом деле еще рано выходить замуж.
— Ну, коли так, я подожду! — сказал он бабушке Джуровмце.
Но когда старуха растолковала ему, что дед Славчо ответил так, только не желая прямо в лицо говорить «нет», а потом уже совсем напрямик заявил, что Райка не для Ненко, парень сам не знал, что с ним сделалось. У него в глазах потемнело, будто кто-то вдруг хватил его по голове чем-то тяжелым.
— Ну что? Говорила я, не надо
— Эх, сестрица Вытовица, где тут все предугадать, — возражала тетка Стойка. — И дед Славчо вроде бы человек хороший, и Ненко он всегда нахвалиться не мог. Кому в голову пришло бы? Думали, может, сговоримся. О девке толковать нечего, они с Ненко друг в дружке души не чают. Плохо, что ли, было бы! Мы ведь хотели, как лучше. Да вот не судьба! Ну и ладно, там не вышло, в другом месте поищем. Может, и правда суждено ему у твоей соседки счастье найти…
— Эх, тетя, не говори мне об этом. Ты же знаешь: или Райка, или никого мне не надо, — вздохнул Ненко.
— Бог с тобой, сынок, что ты городишь! Не помереть же нам из-за этого. Конечно, хорошо, коли б вышло, да что со стариком сделаешь! Не горюй, племянник, найдем невесту еще краше. Не у тетиной соседки, так в другом месте. Будто уж все девки на селе перевелись. Куда ни постучимся, всюду нам двери откроют!
— Так-то, тетя, так, да мне это не подходит. Сердце мое там, где Райка. Ты про других и речь не заводи!
Тетки разошлись, оставив Ненко в глубокой задумчивости.
«Почему дед Славчо отказал?» — спрашивал себя Ненко. Вспомнил, как ласков и приветлив был он с ним, как расхваливал его Райкиной матери. Думалось, с первого слова согласится, а оно вон как обернулось. Ненко понять не мог, в чем тут дело. Быть не может, чтобы дед Славчо отказал ему из-за того, что он сирота и сын бедняка. Не такой он человек. Ненко считал, что лучше деда Славчо нет никого в деревне. Казалось, зная парня, он не посмотрит ни на род, ни на богатство.
Вечером Ненко пошел на чешму, покружил возле бахчи деда Славчо, но Райки нигде не было. Подождал, подождал, повертелся внизу в лощинке и, повесив голову, вернулся домой мрачней, чем был. Еще горше стало ему от того, что Райка не вышла рассказать обо всем. Потолкуй они, как быть дальше, ему стало бы легче. Хоть знал бы, что делать. А что он мог так?
Тетка Гана пришла подбодрить его и утешить, но он не стал ничего слушать. Не такое у него горе, чтоб словами его унимать.
И изменился же Ненко! В несколько дней пожелтел и высох — не узнать. Работал без охоты, кое-как, вертится с боку на бок да вздыхает.
Как-то вечером, дня через три, Ненко, рано вернувшись с поля, поспешил на чешму. Только подошел к мосту, глядь навстречу идет Райка с кувшином и полным ведром в руках.
Он даже издали заметил, как сильно она изменилась. Румяное личико осунулось, побледнело, стройный, как тополь, стан согнулся. Поравнявшись, Райка подняла на него заплаканные,
При виде Ненко у Райки задрожали ноги, глаза наполнились слезами. Как он высох, пожелтел, бедняга! И все из-за нее! Райка уже готова была подойти к нему, сказать, что она ни в чем не виновата, что любит больше прежнего и страдает не меньше его. Но на это у нее не хватило храбрости: стыдно было людей, страшно — вдруг узнает дед. И она прошла мимо, кинув на него исподлобья быстрый взгляд. Сколько в нем было любви и сердечной муки!
Ненко и Райка рассказали друг другу глазами многое. Но тем сильней почувствовали они, как нужно им повидаться. И они без слов договорились, каждый про себя решил: сегодня же встретимся где-нибудь наедине и потолкуем обо всем как следует.
Райка шла домой, не переставая думать о Ненко; его милое, грустное лицо так и стояло у нее перед глазами. И хотя последние дни она всячески избегала его, теперь твердо решила выйти к нему на бахчу.
А Ненко ноги несли прямо в балку — так был он уверен, что Райка придет туда.
Вернувшись домой, Райка проворно убрала кувшин в чулан, поставила ведро возле рукомойника, подложила дров в очаг и, повесив над огнем котелок с водой, схватила корзинку, с которой всегда ходила на огород за зеленью, и выскользнула во двор. Мать, собираясь доить, сидела на завалинке и замешивала пойло коровам, которых только что пригнали с пастбища.
— Мама, я поставила похлебку. Пока вода закипит, пойду на огород, надо помидоров, мяты да перцу нарвать.
— Иди, да не мешкай там, — .проговорила мать, направляясь к хлеву, чтобы выпустить телят.
Райка осмотрелась — не видно ли деда, и, убедившись, что во дворе его нет, поспешила на огород. Торопливо набрала там мяты, нарвала перцу и помидоров и, оглянувшись еще раз, помчалась на бахчу. За забором уже мелькала чья-то тень. Земля кругом была усыпана сухими листьями, они шуршали у нее под ногами. Райка бежала, не обращая на это внимания, забыв об осторожности. Ветка ударила ее яблоком по лицу, — она сломала ее и отбросила. Не бежала, а летела она навстречу Ненко.
Облокотившись о плетень, он напряженно всматривался в темноту, но почему-то не решался в этот раз перелезть на ту сторону.
Сразу за огородами начиналось поле. Сегодня там не слышно было людских голосов, обычно оглашавших его в эту пору летом. На огородах не раздавалось веселого чириканья птиц. Кругом стояла тишина. Только из деревни доносились собачий лай да мычание коров. Мелкий дождик кропил высохший бурьян у забора, свинцовые тучи густо обложили небо. От этого сумерки казались еще гуще, а осенний вечер, и без того неприветливый, еще мрачней и печальней.