Большая книга восточной мудрости
Шрифт:
Между тем, узнав, что монахи скоро прибудут, император поручил одному чиновнику спрятать под дворцовым порогом экземпляр «Алмазной сутры».
Не подозревавшие о том монахи перешагнули порог один за другим и вошли во дворец. Лишь бедный подвижник повел себя по-другому. Приблизившись к порогу, он опустился на колени и сложил ладони перед грудью. Напрасно привратники окликали его и пытались поскорее затолкать внутрь. Об этом эпизоде доложили императору, который понял, что прибыл нужный ему монах, и лично вышел ему навстречу.
Но прежде император спросил:
– Почему вы не входите во дворец?
Монах отвечал:
– Я не
Тогда император предложил:
– Почему бы вам все же не войти, встав на голову?
В итоге монах уперся руками о землю и, совершив сальто, оказался во дворце. Император оказал ему величайшие почести и поместил во внутренних покоях дворца.
На вопрос об алтаре и обряде монах ответил:
– Обряд состоится завтра утром во время пятой ночной стражи. Мне понадобится лишь один алтарь с одним путеводным знаменем (14), один стол с благовониями, свечами и плодами для подношений.
Императору, конечно, не очень-то пришлось по душе то, что предстоящий обряд будет столь скромным; в то же время он все-таки опасался того, что монах не обладает достаточными опытом и добродетелью для его проведения. На всякий случай он поручил двум придворным дамам прислуживать монаху при омовении. Придворные дамы сообщили императору, что во время омовения детородный орган монаха оставался неподвижен, что свидетельствовало о том, что монах, по крайней мере, не распутник.
В общем, все распоряжения монаха относительно приготовлений к обряду были выполнены, и на следующее утро подвижник приблизился к алтарю, соединил ладони и, держа в руках знамя, подошел ко гробу с такими словами:
В действительности я не прихожу;Однако в своих пристрастиях вы односторонни.Стоит лишь в одной мысли осознать,что рождения нет,Как вы пронесетесь над обителями дэв.После церемонии подвижник заявил императору:
– Поздравляю вас с освобождением ее величества Императрицы-Матери!
Все же император еще сомневался в эффективности обряда, который закончился так скоро. Но тут в помещении вполне отчетливо голосом покойной императрицы прозвучали слова: «Отныне я свободна; ты должен поклониться святому наставнику в знак признательности».
Император был ошеломлен и просиял от радости. Он поклонился монаху и поблагодарил его. Во внутренних покоях дворца для наставника была приготовлена вегетарианская трапеза. Увидев на императоре цветистые штаны, монах задержал на них взор. Император тут же спросил:
– Преподобному пришлись по душе эти штаны?
С этими словами монах накрыл ступу своим длинным рукавом, поднялся в воздух и исчез.
И тут же снял их и преподнес гостю. А затем даровал монаху титул Государственного Наставник. а «Штаны Дракона». После трапезы император пригласил монаха в сад, в котором возвышалась драгоценная ступа. Увидев ее, монах пришел в восторг и остановился, чтобы ею полюбоваться. Император спросил:
– Государственному Наставнику пришлась по душе эта ступа?
Гость ответил:
– Она удивительна!
Император
– Я хочу поднести ее вам в знак почтения.
Когда хозяин отдавал распоряжения относительно отправки ступы в Чжанчжоу, монах сказал:
– В этом нет нужды, я могу забрать ее сам.
С этими словами монах накрыл ступу своим длинным рукавом, поднялся в воздух и исчез.
Предсказание Хосина
Мастер дзен Хосин много лет прожил в Китае, где изучал чань. Вернувшись на родину, он поселился на северо-востоке Японии, где у него было много учеников. Уже совсем состарившись, он как-то поведал историю, слышанную им в Китае. Вот она:
– Как-то двадцать пятого декабря совсем уже состарившийся Тофуку сказал своим ученикам: «Я не собираюсь жить в следующем году, так что вы, ребята, ведите себя со мной хорошо в этом».
Ученики решили, что он шутит, но поскольку он был великодушным учителем, то в оставшиеся дни уходящего года каждый по очереди приглашал его на праздничный обед. В канун Нового года Тофуку заявил: «Вы все были ко мне добры. Я покину вас завтра днем, когда кончится снегопад».
Ученики только посмеялись про себя, решив, что это – старческий бред. Да и ночь была ясной и бесснежной. Однако в полночь вдруг повалил снег, а на следующий день ученики долго нигде не могли найти своего учителя. Когда же они зашли в зал для медитаций, то увидели, что он умер там.
Рассказав эту историю, Хосин сказал ученикам:
– Мастеру дзен нет нужды предсказывать свой уход, но он может это сделать, если захочет.
– А вы сможете? – спросил кто-то.
– Могу, – ответил Хосин, – через семь дней я докажу вам, что могу.
Никто из учеников ему, конечно, не поверил. Большинство даже забыли эту беседу, когда Хосин созвал всех снова.
– Семь дней назад, – начал он, – я объявил, что собираюсь вас оставить. На прощанье принято писать стихотворение, но я – не поэт и не мастер каллиграфии. Пусть один из вас запишет мои последние слова.
Ученики все еще думали, что он шутит, но один из них приготовился писать.
– Готов? – спросил Хосин.
– Да, господин, – ответил ученик.
Тогда Хосин начал:
Из сиянья пришел я —Возвращаюсь в сиянье.Что ж это?До положенных каноном четырех строк недоставало еще одной, и ученик заметил: «Учитель, у нас не хватает строки».
Львиным рыком ответил ему Хосин: «Ха-а!..» – и ушел навсегда.
Просто вымой чашу
Один монах обратился к Чжаочжоу с просьбой:
– Я только что пришел в вашу обитель. Учитель, дайте мне наставление.
Чжаочжоу спросил его:
– А ты уже ел сегодня похлебку?
– Да, ел, учитель, – отвечал монах.
Чжаочжоу сказал:
– Тогда пойди и вымой свою чашу.
В этот момент монах прозрел.
Золотая середина
Император Китая сидел на помосте под навесом и читал книгу. Внизу мастер-колесник ремонтировал его карету. Через некоторое время император отложил книгу, стал с интересом наблюдать за действиями старого мастера, а потом его спросил: