Большая кровь

Захаревич Сергей

Замысел операции был совершенно нереальным — если ударная группа Дитриха могла осуществить (и практически его осуществила) прорыв советской обороны и рейд к Сексарду, то просто смешно было рассчитывать на то, что крайне слабые и немногочисленные 34-й и 91-й отдельные корпуса группы армий «F» без всяких средств усиления смогут опрокинуть 3-ю югославскую и

1-ю болгарскую армии соответственно, а после этого совершить чутьли не 100-километровый рывок к каналу Шио на соединение со своей 6-й танковой армией. Как бы низко немецкое командование ни оценивало боевые качества югославов и болгар, южная группировка все равно должна была быть куда сильнее их. В довершение,

советское командование располагало информацией о концентрации крупной танковой группировки противника севе-ро-восточнее Балатона и ожидало здесь контрудар.

2-й и 3-й Украинские фронты к тому времени в своем составе насчитывали почти 800 тысяч человек, однако 3-й Украинский, по которому пришелся главный удар, имел 465 тысяч человек, более 7 тысяч орудий и минометов, 400 танков и САУ (относительно небольшое количество бронетехники обусловили последствия предыдущей бойни на этом направлении), более 1000 самолетов.

Войска Ф.И. Толбухина, готовясь к удару противника, возвели оборону в два эшелона и три линии глубиной 25—50 км, насытили подходы к Будапешту противотанковой артиллерией (средняя оперативная плотность — 18 орудий на километр), утыкали землю минами (на отдельных направлениях плотность достигала 2700 противотанковых и 2500 противопехотных мин на один километр), навели наплавные мосты, паромные переправы и канат-но-подвесную дорогу через Дунай. По дну реки проложили трубопровод.

Однако советские полководцы не были бы самими собой, если бы в очередной раз не «лопухнулись» — прикрывалось не то направление, в сторону которого последовал удар немцев. Исходя из печального опыта месячной давности, командующие Украинских фронтов посчитали, что главный удар, как и в январе, последует на Будапешт, где и расположили свои резервы по линии от Ганта до Дунафельдвара. Немецкий же удар был направлен значительно южнее — в сторону Шимонторья, где из всех советских резервов имелся один только 5-й гвардейский кавалерийский корпус. Целью немецкого наступления являлся не Будапешт, а группировка 3-го Украинского фронта, располагавшаяся южнее озера Балатон. Ее планировалось окружить в районе Домбовара.

Лишь после начала вражеского наступления, когда определилось направление главного удара немцев, командование 2-го и 3-го Украинских фронтов стало спешно перебрасывать свои резервы южнее.

Армия Дитриха пробила советскую оборону на 30 км (южнее озера Веленце 2-й и 3-й танковые корпуса продвинулись до 12 км), но, лишенная поддержки южной группировки, которая свою задачу не выполнила (да и не могла, по сути дела), и неся тяжелые потери (которые нечем было восполнить), к 16 марта остановилась и закрепилась на новых позициях. Общие потери Вермахта составили около 40 тысяч убитых и раненых, до 500 танков и САУ, 300 орудий и минометов, около 200 самолетов.

Официальные потери одного только 3-го Украинского фронта составили 32.899 человек, из них 8492 убитыми и 24.407 ранеными.

Балатонская операция примечательна тем, что стала той самой соломинкой, которая сломала хребет Вермахту в целом. Дело не только в том, что обескровленные в этой бредовой акции танковые дивизии СС понесли тяжелые потери, что сразу же позволило 2-му и 3-му Украинским фронтам наступать на Вену и Прагу (если бы не «Пробуждение весны», Малиновский с Толбухиным долго еще топтались бы в Венгрии, наверное, до прихода западных союзников).

А дело в том, что под это самое «Пробуждение» с центрального сектора Восточного фронта стащили 11 танковых дивизий из 24 имевшихся там, да еще 6, были отправлены в Восточную Пруссию и Померанию,

да еще 3 оставили обороняться в Курляндии — и Ставке ВГК было об этом известно. 4 февраля, на первом заседании Ялтинской конференции держав антигитлеровской коалиции, начальник Генштаба Красной Армии А.И. Антонов в своем докладе отмечал:

«Оба эти направления (восточно-прусское и будапештское. —• С.З.) для немцев были очень чувствительны, и они быстро реагировали на наше наступление переброской сил на фланги за счет центрального участка фронта; так, из 24 танковых дивизий, имевшихся на нашем фронте и представлявших собой основную ударную силу немцев, 11 танковых дивизий были притянуты на Будапештское направление, 6 танковых дивизий — в Восточную Пруссию (3 танковые дивизии находились в Курляндии), и таким образом, на центральном участке фронта осталосьтоль-ко 4 танковые дивизии...

а) Немцы будут защищать Берлин, для чего постараются задержать продвижение советских войск на рубеже р. Одер, организуя здесь оборону за счет отходящих войск и резервов, перебрасываемых из Германии, Западной Европы и Италии (чего не произошло по причине полного разгрома немецкого фронта союзниками в Рурской операции 23 марта — 18 апреля 1945 года. — С.З.).

Для обороны Померании противник постарается использовать свою Курляндскую группировку, перебрасывая ее морем за Вислу.

б) Немцы будут возможно прочнее прикрывать венское направление, усиливая его за счет войск, действующих в Италии» (этого не произошло по причине принципиальной позиции командующего немецкими войсками на Апеннинах фельдмаршала Кессельринга, настроенного на сдачу союзным войскам. — С.З.) (Тегеран. Ялта. Потсдам. Сборник документов. М., 1970, с. 104,106).

То есть Берлин, накануне удара по нему, оставался голеньким, и успеть вернуть туда части в полном составе (учитывая наступление советских войск в Венгрии, Австрии, Чехословакии, Восточной Пруссии и Померании, а также союзников на Западе) не представляется возможным.

Вот почему, несмотря на благоприятную возможность (после того как Жуков застрял в немецкой обороне у Зеелова), не последовали обычные для Вермахта контрудары танковыхдивизий — контратаковать было просто нечем. Вот почему фюрер в разгар берлинской операции как манны небесной дожидался подхода армий из глубинных районов Германии — больше помощи ждать было неоткуда, так как все лучшие войска его собственными предыдущими распоряжениями были разбросаны по всем встречным и поперечным направлениям, исключая то, которое требовалось.

Венская и Пражская операции (16марта —15апреля и 6—11 мая 1945)

Затеянное фюрером бестолковое наступление в районе Балатона нарушило хрупкий баланс на южном крыле немецкого фронта. Фактически в миниатюре повторилась история Курской битвы: войска, которые до того являлись становым хребтом обороны группы армий «Юг», были обескровлены авантюрным наступлением и последующий контрудар советских войск отразить уже было нечем.

Надо отдать должное Р.Я. Малиновскому и Ф.И. Толбухину — свое контрнаступление они провели мастерски. Это была флеш-атака, как в фехтовании: увидев свой шанс, командующие 2-м и 3-м Украинскими фронтами не ввязывались в нудные бои на укрепленных рубежах противника, а бросили подвижные группы на Вену — в обход основных опорных пунктов противника.