Большие батальоны. Том 2. От финских хладных скал…
Шрифт:
— Вот этой информацией со мной никто не поделился. Но поскольку их самих никто не видел, а источник — только слухи, могу предположить, что после своего очередного безбашенного подвига (у Императора на них скоро крестов не хватит) они опять куда-то делись. Меня весьма утешает тот факт, что кроме Уварова и Басманова при девушках находится профессор Удолин со своей бригадой некромантов. Возможно, это они там чего-то переколдовали, и дела пошли наперекосяк. Надеюсь, скоро узнаем. Возможно, в ближайшие часы.
О том, что к группе Уварова присоединилась экстренно вызванная по предложению Басманова Сильвия, Секонд не знал. А если бы знал, то трудно сказать, прибавило бы это им с
На Киевском шоссе головная машина резко прибавила скорость до сотни, и за ней вся колонна, растягивая интервалы.
При таком режиме движения квалифицированная слежка маловероятна, разве что беспилотниками. Да и в случае с заводом Фёст склонялся к мысли, что их вообще не выслеживали и не преследовали, сразу ждали на месте, заранее зная, когда и в каком составе его группа там появится. Сколько-то боевиков могло подъехать и позже, для усиления. Но засада там сидела с того самого момента, когда у Хворостова возникла идея лично пообщаться с представителем «Чёрной метки». А она могла возникнуть сразу после «представления», что устроила Людмила на Триумфальной и в Каретном Ряду, под непосредственным наблюдением, из первого ряда партера, Эдуарда и Григория — мужиков, похоже, стоящих в иерархии «тесного кружка друзей» полковника Хворостова повыше простодушного Бориса Ивановича.
Так всё постепенно выстраивалось. Если б побольше времени заняла дорога, пазл в голове Фёста успел бы сложиться целиком. А то и ехали недолго, и девушки с Секондом отвлекали своими разговорами на близкую им тему участия Уварова с пятёркой валькирий в какой-то совсем новой операции. Они вплотную приблизились к мысли, что смысл задания был как раз в этой антианглийской акции, а остальное — Крым, Катранджи — только прикрытие. Почему и Людмилу с Гертой из неё вывели в самый последний момент. А что сам Секонд в эти «тайны мадридского двора» оказался не посвящён, так на то, наверное, прошла команда с самого верха. Ляхов-второй даже вспомнил, что Тарханов показался ему… Ну, не совсем в своей тарелке.
К облегчению Фёста, которому абстрактные гипотезы, высказываемые с азартом и напором, мешали думать, магистральная дорога наконец закончилась. Для них. Само-то Киевское шоссе продолжало разматываться, вперёд и вперёд, до того самого, ныне иностранного города, куда язык доводит в тех случаях, когда не успел довести до Шлиссельбурга или Магадана.
Машины с мигалками развернулись и ещё быстрее, чем ехали сюда, рванули обратно в столицу. Там у всех этой ночью дела найдутся.
В известном месте «Патриот» Хворостова свернул на узкую асфальтовую дорогу, ведущую в весьма обширный и запущенный Ульяновский лесопарк, вполне достаточный по площади, чтобы там надёжно затерялся целый мотострелковый полк. Несколько человек из его чоповцев высадились перед длинным и еле-еле выдерживающим вес машин мостиком через сильно заболоченный, трудно проходимый даже вброд ручей. Застава на всякий случай, совсем «на всякий», потому что милицейские передали по рации, что и на обратном пути до самой Москвы ничего подозрительного, особенно грузовиков, способных доставить значительное количество боеспособных преследователей, замечено не было.
Да Фёст с Секондом и не думали, что прямо сейчас за ними будет отряжена погоня. Некому её организовывать, все, кто мог что-то решать и связно доложить о последних событиях «наверх», — лежат кучей на полу своего мини-вэна. То, что имеется ещё одна группа специалистов, дублирующая работу именно этих, — маловероятно. При всём их интересе к Ляхову и его друзьям — не до того сейчас в штабе мятежников. И без этого они должны пребывать в состоянии, близком к истерическому. Слишком уж сразу всё пошло наперекосяк: как только не удалось захватить Людмилу с Журналистом. Дальше — по нарастающей. Приличные потери при безрезультатном штурме президентской дачи, попавший в плен генерал Стацюк, разгром на заводе…
Очень всё у них плохо. А если вообразить, что каким-то образом они в курсе «Мальтийского креста» — сейчас настроение в руководстве «Фороса» весьма сравнимо с тем, что творилось в Москве 16 октября трижды пресловутого сорок первого
И в то же время, если руководствоваться беспристрастным анализом и сохранять ледяное спокойствие полководца, безусловно верящего в свой талант и умение управлять «стратегией чуда», — с мятежом ещё ничего фатального не случилось. Да, несколько темпов проиграно, но «большие батальоны» на нашей стороне. Пусть у Президента суетятся и изображают эффектные выпады несколько десятков непревзойдённых специалистов. «Три мамелюка смогут победить десяток призывников-драгун. Тысяча драгун всегда изрубит сотню мамелюков» [38] . Все ставки уже выиграны. На руках — каре тузов с джокером. Соответственно, флешь-рояля у противника не может быть по определению…
38
Значительно адаптированная к текущим обстоятельствам формула Наполеона.
Вообще-то может, конечно, если туза заменить вторым джокером. Но и в этом случае «покер» [39] выигрывает. А если у партнёра всё же флешь-рояль, но с тузом и двумя джокерами? Здесь уже возникает коллизия, аналогичная «большим батальонам». У кого шандал [40] тяжелее. Иным способом доказать, чьи здесь настоящие пятый туз и третий джокер — крайне сложно.
С асфальта съехали на грейдер, покрутились так, что любой потеряет ориентировку, а на экран «джипиэс» просто противно смотреть. В. И. Ленин советовал захватывать почту и телеграф, но веком спустя — удобнее базы сотовых операторов и ретрансляторы спутниковой связи. Простой рационалист их отключит, а умный человек перенастроит так, что на любой запрос будет выдаваться день рождения двоюродной бабушки и цены на дрова в Якутске при царе Алексее Михайловиче.
39
«Покер» как раз и есть каре тузов с джокером, отчего и название игры, как «преферанс» — и игра, и почти невероятная комбинация из трёх старших карт по всем мастям.
40
Шандал (перс.) — большой настольный подсвечник, с помощью которого в XVIII–XIX веках решались споры между игроками и шулерами.
Остановились на поляне, вполне сказочной, окружённой елями в два обхвата. И избушка присутствовала, правда, без куриных ног и двухэтажная. От обилия людей и машин перед домом сразу стало тесно.
Сначала из «Патриота» высыпали бойцы, приехавшие с Хворостовым, затем девушки вперемешку с чоповцами из четырёх «Самшитов», их туда набилось столько, что впору было вспомнить знакомые только людям старшего поколения консервы «Частик мелкий нерядовой укладки в томатном соусе». Ценителям «Сёмги по-византийски» и лобстеров такой продукт на своём столе представить трудно. Пока! А дальше по-всякому может повернуться.
Да по опушкам поляны успело обозначиться не меньше трёх десятков человек с оружием. Определить, сколько на самом деле, — света фар не хватало.
Фёст с Людмилой из своего пикапа сошли на густую траву последними. Демонстративно оставив в мини-вэне оружие. Впрочем, все, кому нужно, знали, что и без стволов напоказ «гости», до сих проявившие себя верными союзниками, способны на очень многое.
— Прорвались вроде бы, Сергей Саввич, — дружелюбно сказал Фёст, как бы намекая, что стоит оставить взаимные подозрения и заняться настоящим делом.