Большие чемпионы

Беленький Александр

Буквально через месяц после боя Корбетта с Джексоном в Сан-Франциско приехал Салливан, и здесь Джентльмен Джим еще раз доказал, что с головой у него полный порядок. Джон Л., так же как и Корбетт, работал в театре, но только чем-то вроде аттракциона имени самого себя. 26 июня они встретились за кулисами, где Корбетт предложил чемпиону поспарринговать с ним за некую сумму денег. Салливан согласился, но при одном довольно странном условии: что они будут делать это прямо в смокингах. Корбетт не стал возражать, и вот два джентльмена провели, к радости собравшихся, четыре раунда в своих столь экзотических для такого занятия нарядах. Таким образом хитрый Джентльмен Джим получил всю нужную ему информацию о стиле чемпиона из первых рук.

А уже через год с небольшим, 7 сентября 1892 года,

в Новом Орлеане Джентльмен Джим встретился на ринге с Великим Джоном Л. в бою за титул чемпиона мира. Этому матчу предшествовали долгие переговоры. Салливан был щедр, но именно поэтому ему всегда было нужно очень много денег. Его стандартный гонорар за официальный бой составлял 25 тысяч долларов (годовой оклад президента США в то время), но Джону Л. этого показалось мало. Он выдвигал еще одно условие: его противник должен был поставить сам на себя еще 10 тысяч долларов, а Салливан соответственно ту же сумму на себя. Победитель должен был забрать все 45 тысяч долларов, десять из которых и так принадлежали ему 10 тысяч долларов считались огромной суммой, но Корбетт легко нашел «спонсора». Его менеджером был театральный продюсер Уильям Брейди, с которым Корбетт работал артистом. Брейди безоговорочно верил в своего подопечного и не только дал 10 тысяч долларов, но и решил поставить пьесу «Джентльмен Джек», в которой Корбетт должен был сыграть после победы над Салливаном.

Великий Джон Л. недолюбливал правила маркиза Куинсберри, но на этот раз он сам на них настаивал, так как понимал, что выносливость не является его сильной стороной. Корбетт легко согласился. Он также предпочитал новые правила. Бой проводился в стандартных для того времени пятиунцевых перчатках.

На ринг поднялся Джентльмен Джим, натренированный как никогда ранее, и тень Салливана. Джон Л. весил 96 кг, на 5 кг больше, чем в бою с Килрейном три года назад. Кроме того, он вообще был плохо тренирован, и к 34 годам его фантастическое здоровье уже подточило многолетнее пьянство. Тем не менее Джон Л. не сомневался в победе, а зрители заключали ставки из расчета 4—1 в его пользу. Но уже после первых раундов те, кто ставил на Салливана, забеспокоились.

Не имеет смысла описывать этот бой, в котором раунды очень похожи друг на друга. Позже Салливан сказал: «Я бы нокаутировал его, если бы он хотя бы на секунду остановился». Но Джентльмен Джим как раз останавливаться и не собирался. Джону Л. еще повезло, что у Корбетга не было нокаутирующего удара. Чемпион мира в легком весе Джон Маколиф, близкий друг первого чемпиона, вспоминая этот бой, сказал: «Я часто думаю, почему Салливан умудрился так долго продержаться на ногах, находясь под дождем джебов и хуков, которые обрушил на него Корбетт». Маколиф сказал и еще одну важную вещь: «Корбетт был первым человеком в жизни Салливана, который посмел смеяться над ним как во время боя, так й до него. Это было совершенно ново для Салливана, и он потерял контроль над собой».

Человек хоть чуть-чуть более робкий испугался бы Салливана, потерявшего над собой контроль, но Корбетт этого и добивался. Он не торопил события, и развязка наступила в двадцать первом раунде. Пропустив серию ударов, Салливан пошатнулся, отошел в угол и взялся рукой за канат, чтобы не упасть. Корбетт нанес размашистый длинный удар правой, и Салливан рухнул на колени. Из последних сил он встал, но, пропустив последнюю серию ударов, упал лицом в землю.

Публика приняла Корбетга плохо. Люди еще просто не были готовы принять чемпиона, исповедующего такой защитный

стиль ведения боя, но нового чемпиона это не слишком волновало. После боя Джентльмен Джим 15 месяцев разъезжал со своим театром по Штатам, играя главным образом Джентльмена Джека из поставленной в его честь пьесы. Все это время он проводил демонстрационные бои, в одном из которых встретился еще раз с Салливаном, причем встреча состоялась всего через 10 дней после титульного боя в Медисон-сквер гардене в Нью-Йорке.

В январе 1894 года Корбетт провел бой со старым знакомым, Чарли Митчеллом, и нокаутировал его в третьем раунде. Потом снова проводил лишь демонстрационные бои. В ноябре 1895 года он решил оставить ринг навсегда и сосредоточить все внимание

на театральной карьере, но передумал и вернулся. Один человек его уже давно ждал, и с нетерпением, — некий Боб Фитцсиммонс. Вообще-то против этого странного малого Корбетт должен был защищать свой титул,еще в октябре 1895 года, но переговоры тогда сначала затянулись, а потом провалились. Затем Джентльмен Джим покинул ринг, потом набирал форму, едва не проиграв при этом здоровенному малому Тому Шарки, весьма колоритному персонажу, получившему кличку Моряк Том — не столько за свою бывшую профессию, сколько за вытатуированный у него на груди парусник. Но наконец и Фитцсиммонс дождался своей очереди.

РЫЖИЙ РОБЕРТ

Вряд ли существовал другой чемпион в тяжелом весе, чью внешность обсуждали бы так много и охотно. Никак не могли решить, на кого он больше похож, на пеликана или на журавля. Джон Л. Салливан называл его «боевой машиной на ходулях». Впрочем, почти у каждого, кто его видел, находилось свое определение. Современники говорили, что фотографии ни в коей мере не передавали того странного впечатления, которое он производил. Ростом 182 см, с могучим торсом, что было не так заметно из-за очень длинных рук, с такими же длинными, но невероятно тощими ногами. Все это венчала маленькая лысеющая абсолютно птичьего вида голова с остатками рыжих волос. Если Корбетт по своим внешним данным вполне мог играть героя-любовника, то Фитцсиммонс идеально подходил для ролей, которые уже лет тридцать с неизменным успехом играет Пьер Ришар.

Однако за столь забавным фасадом скрывался очень достойный и чрезвычайно мужественный человек. Роберт Фитцсиммонс родился 26 мая 1863 года в городе Хелстон на полуострове Корнуэлл в Великобритании. Уроженцев этих мест по традиции считают потомками кельтов, самым древним из известных племен, населявших Британские острова. Как ни странно, Корнуэлл с его легендами и мифами все-таки оказал на Фитцсиммонса какое-то воздействие, хотя он еще ребенком покинул эти места вместе с родителями и уехал в Новую Зеландию. Там в ранней молодости Боб много работал подмастерьем кузнеца. Неизвестно, когда он начал заниматься боксом, но в 17 лет он выиграл довольно серьезный по меркам Новой Зеландии турнир в легком (это не опечатка) весе, в 1882 или 1883 году уехал в Австралию, где выступал до февраля 1890 года, а в марте уехал в Америку.

Своего первого успеха здесь он добился менее чем через год. 14 января 1891 года Фитцсиммонс, чью внешность к тому времени уже давно обсудили и присвоили ему клички Рыжий Роберт и Конопатый Боб, в 13-м раунде нокаутировал одного из самых прославленных здешних боксеров — чемпиона мира в среднем весе Несравненного Джека Дэмпси (не путать с чемпионом мира в тяжелом весе 1919—1926 годов Джеком Дэмпси). В том бою Фитцсиммонс бежалостно раз за разом укладывал Несравненного на пол, пока не уложил окончательно. Специалисты, однако, много говорили тогда, что Рыжий Роберт — чудо анатомии и только благодаря этому очутился в среднем весе, так как у него торс тяжеловеса, а ноги не весят почти ничего.

Последующие несколько лет Фитцсиммонс дрался то в среднем, то в тяжелом весе, хотя его собственный колебался в районе 72—76 кг. За это время он подтвердил, что личность его так же эксцентрична, как и внешность.

Например, вряд ли в истории был еще хотя бы один боксер, который тренировался с ослами и мулами. Делал он это, по словам очевидцев, следующим образом. Подходил к раздраженному чем-то животному сзади. Всякий нормальный осел или мул в такой ситуации начинает лягаться задними ногами. При этом сила удара такова, что он вполне может проломить копытом череп человека. Боба это не смущало. Находясь в опасной близости от ослиной задницы, он не только уворачивался от копыт, но еще и наносил массу ударов сам, разумеется, по воздуху и не причиняя вреда животному, так что даже нынешние защитники окружающей среды вряд ли бы нашли в его действиях состав преступления. Тренировался Рыжий Роберт также с подрастающими львятами и медвежатами. Он парировал быстрые атакующие движения их лап, и даже боролся с ними. Скорее всего, это были цирковые животные с подпиленными когтями, иначе просто невозможно понять, как же он это делал.