Большие надежды. Соединенные Штаты, 1945-1974

Паттерсон Джеймс

В ноябре 1947 года Клиффорд, Джеймс Роу и другие помощники Белого дома передали Трумэну сорокатрехстраничный меморандум. В нём было подробно изложено, что должен сделать президент, если он надеется победить на выборах 1948 года. Во многом это был самый откровенный источник предвыборной стратегии демократов на предстоящую президентскую кампанию.

Меморандум вряд ли можно было назвать непогрешимым. В нём легкомысленно принималась на веру лояльность так называемого «твёрдого Юга»: «Как всегда, Юг можно смело считать демократическим. И при выработке национальной политики его можно смело игнорировать». Но в остальном меморандум был здравым, подчеркивая центральный факт американской политической жизни со времен «Нового курса»: потенциальную электоральную силу демократической коалиции. Если Трумэн сможет привлечь на свою сторону основные группы интересов в этой коалиции — рабочих-синих воротничков, чернокожих, евреев, другие этнические группы, фермеров и бедняков в целом — он сможет одержать победу в 1948 году, как это делал Рузвельт

на четырех президентских выборах с 1932 года. Это означало, что президент должен продолжать противостоять русским. Особенно это означало, что он должен противостоять республиканскому Конгрессу, рассчитывая не на принятие законов, а на победу на выборах:

Администрация должна выбрать те вопросы, по которым у неё возникнет конфликт с большинством в Конгрессе. Она может предположить, что не получит одобрения ни одной важной части своей собственной программы. Поэтому её тактика должна быть совершенно иной, чем в том случае, если бы существовал хоть какой-то реальный смысл в переговорах и компромиссах. Его рекомендации в послании «О положении дел в стране» и в других местах должны быть рассчитаны на избирателя, а не на конгрессмена; на них должна быть надпись «никаких компромиссов». [356]

356

Clark Clifford, «Serving the President: The Truman Years (2)», New Yorker, April 1, 1991, p. 60.

Удовлетворение элементов демократической коалиции требовало осторожного маневрирования, что Трумэн быстро обнаружил в начале 1948 года в отношениях с двумя такими группами: чернокожими и евреями. Расовый вопрос, хотя и занимал в то время гораздо меньше места в национальной политике Америки, чем впоследствии, уже создавал напряженность в партийных расстановках. После того как Трумэну не удалось добиться создания постоянного FEPC, в декабре 1946 года он назначил либеральный комитет, который должен был консультировать его по вопросам политики в области гражданских прав. Доклад комитета, «Обеспечить эти права», был опубликован в октябре 1947 года и требовал принятия ряда мер против расизма в Америке. Они включали в себя принятие законов, устраняющих дискриминацию и сегрегацию в сфере занятости, жилья, медицинских учреждений, межгосударственного транспорта и общественного жилья; закон, делающий линчевание федеральным преступлением; отмену налога на голосование; федеральную защиту избирательных прав; создание постоянного FEPC; издание указов против расовой дискриминации на федеральной гражданской службе и в вооруженных силах.

Доклад вызвал большое волнение в либеральных кругах. Газета New Republic писала: «Для тех, кому дороги вольность, свобода и терпение; для тех, кого тошнит от вида реакции, правящей страной; для тех, кто чувствует себя одиноким, и для тех, кто боится, — вот благородное подтверждение принципов, которые сделали Америку». Трумэн тоже выглядел довольным и готовым действовать. «Каждый человек, — провозгласил он, — должен иметь право на достойный дом, … право на достойную работу, право на равное участие в принятии государственных решений посредством голосования». [357]

357

Hamby, Beyond the New Deal, 188; William Chafe, «Postwar American Society: Dissent and Social Reform», in Lacey, ed., Truman Presidency, 167.

Поддержка Трумэном гражданских прав не включала в себя социальное смешение рас. «Негр сам знает, что ему лучше», — объяснил он однажды, — «и самые высокопоставленные негритянские лидеры совершенно откровенно говорят, что предпочитают общество своих собственных людей». [358] В частных беседах он время от времени употреблял слово «ниггер» и другие расовые ругательства. Его министерство юстиции мало что делало для расследования и судебного преследования многочисленных нарушений гражданских прав в стране. Тем не менее, назначение Трумэном столь либерального комитета и одобрение им доклада закрепили за ним репутацию друга гражданских прав. Ни один американский президент до него, включая Рузвельта, не занимал столь решительной позиции.

358

Hamby, Beyond the New Deal, 46.

Однако говорить о гражданских правах — это не то же самое, что предпринимать решительные действия. Когда дело дошло до этого, Трумэн двигался медленно. В феврале 1948 года он направил на Хилл послание с призывом принять некоторые из рекомендаций комитета, включая принятие закона о борьбе с линчеванием, постоянного FEPC, законов против налогов на избирателей и дискриминации в межгосударственном транспорте. Он заявил, что издаст исполнительные приказы против дискриминации в вооруженных силах и на государственной службе. Но он не стал вносить законопроект,

что вызвало бы филибастер, и в течение весны и начала лета 1948 года так и не издал исполнительные распоряжения. На Демократической национальной конвенции в июле он поддержал план по гражданским правам, настолько расплывчатый, что либералы вроде Хьюберта Хамфри разразились протестом. Только после этого, столкнувшись с открытым восстанием, Трумэн развернулся и поддержал более либеральный план. [359]

359

Barton Bernstein, «The Ambiguous Legacy: The Truman Administration and Civil Rights», in Bernstein, ed., Politics and Policies of the Truman Administration (Chicago, 1970), 269–314; Donald McCoy and Richard Ruetten, Quest and Response: Minority Rights and the Truman Administration (Lawrence, 1973); and William Berman, The Politics of Civil Rights in the Truman Administration (Columbus, Ohio, 1970).

Только после этого он наконец издал свои исполнительные приказы, политические мотивы которых были очевидны: предотвратить потерю голосов чернокожих на Севере. Но и здесь Трумэн действовал осторожно, поскольку вопросы оставались нестабильными. Указ, касающийся гражданской службы, призывал к прекращению дискриминации, но не сразу к сегрегации. Более важным был его приказ против сегрегации в вооруженных силах, куда впоследствии должны были быть призваны миллионы впечатлительных молодых людей. Сторонники гражданских прав, настроенные в те дни относительно оптимистично, надеялись, что расширение межрасовых контактов между молодыми людьми постепенно уменьшит предрассудки. Они приветствовали этот шаг Трумэна.

Но и этот приказ выполнялся медленно, отчасти из-за сопротивления ему высшего военного руководства, которое боялось, что десегрегация повредит воинской дисциплине и спровоцирует боевые действия в войсках. На следующий день после того, как Трумэн издал свой приказ, начальник штаба армии Омар Брэдли предупредил: «Армия не собирается проводить какие-либо социальные реформы. Армия не будет размещать людей разных рас в одних и тех же ротах. Она изменит эту политику, когда её изменит вся нация». [360] Подобное сопротивление отсрочило повсеместное выполнение приказа Трумэна до вторжения Северной Кореи в Южную летом 1950 года, когда американской армии пришлось в спешном порядке формировать подразделения из всех имеющихся в наличии военнослужащих. Уже тогда чернокожие призывники скапливались в Японии, армия не позволяла им присоединяться к белым частям, даже когда командиры на поле боя умоляли о помощи. Только в 1954 году процесс десегрегации в армии был завершён — ни одно подразделение не состояло более чем на половину из чернокожих. После этого чернокожие продолжали составлять лишь очень небольшой процент офицерского корпуса армии.

360

New York Times, Feb. 1, 1993.

Осторожность Трумэна в вопросе гражданских прав сильно обеспокоила многих либералов. Но его отступление упиралось в политическую реальность, которая парализовала и Рузвельта: Демократическая партия всегда была сильно расколота по расовому вопросу. В некоторых северных городах, таких как Чикаго, Детройт и Нью-Йорк, массовая миграция чернокожего населения с юга на север повысила его потенциал на избирательных участках. В некоторых из этих районов, как отмечал Клиффорд, чернокожие избиратели могли сделать разницу между победой и поражением. Однако большинство белых на Севере ещё не были привлечены к борьбе за расовую справедливость; это стало происходить лишь позднее. А на Юге, где по-прежнему проживало большинство афроамериканцев, почти все белые решительно выступали против либерализации расовых отношений. Когда Трумэн с запозданием принял либеральный план по гражданским правам на съезде в июле, тридцать пять делегатов из Алабамы и Миссисипи вышли из зала, размахивая боевыми флагами Конфедерации. Они возглавили движение, которое завершилось выдвижением на пост президента губернатора Южной Каролины Дж. Строма Турмонда по демократическому билету «Права штатов». «Диксикраты», как их называли оппоненты, привели к выдвижению Турмонда в ноябре в четырех штатах Глубокого Юга (Алабама, Луизиана, Миссисипи и Южная Каролина). Вот вам и предсказания Клиффорда о лояльности того, что, очевидно, уже не было таким уж твёрдым Югом.

В отличие от чернокожих, евреи были малочисленной группой. В 1948 году их насчитывалось менее 5 миллионов человек, или около 3,5 процента всего населения страны. (Чёрных тогда насчитывалось почти 15 миллионов, или 11 процентов.) Евреи различались между собой по глубине и характеру своих религиозных обязательств. Но большинство евреев восхищались Рузвельтом и Новым курсом; к 1948 году они в подавляющем большинстве были демократами.

Их было больше, чем чернокожих, они были сосредоточены в нескольких северных городских районах, и они были политически активны. Роу и Клиффорд назвали евреев потенциально важными для перспектив демократов в 1948 году, особенно в важном с электоральной точки зрения штате Нью-Йорк.