Болтливои? избы хозяи?ка 2
Шрифт:
— Бей одиночными, не трать патроны! — услышала Степанида, но голос Антона был такими тихими, словно доносится сквозь вату. Позже сообразила, что звук выстрелов тоже почти не слышен, так, тихий стрекот.
— О, гляди-как, Малой! — голос слева на контрасте оказался таким громким, что Степка вздрогнула и сжалась, — волчары примчались на помощь!
— «Ах у ели, ах у елки, ах у ели злые волки!» — пропел тут же любитель похабных песенок.
Степка, в полнейшей прострации наблюдала, как вдоль леса, в направлении битвы, на всех порах мчит стая волков.
— Не стрелять! — крикнул Грозный, — свои! — охрана опустила автоматы, и в тот же миг волчья стая ворвалась в толпу хапунов. Приглушенный вой, все смешалось и долгое время ничего не удавалось разобрать. Степка дрожала, зубы стучали, от холода хотелось плакать, но она мужественно пыталась не расклеиться. Раз прибыла подмога, значит все не так и плохо, сказала она себе.
— На, Домовитка, хлебани! — под нос тычется фляга, от которой она пытается увернуться, да только крепкие пальцы сжимают шею сзади, запрокидывают голову и насильно вливают содержимое фляги, больно надавив на замерзшие губы. Пришлось сделать несколько больших глотков, — пей, пей, элитное пойло, не криви еб*ник! Синюшная вся. Помрешь еще!
Пойло было мерзким, но от него согрелись внутренности. Жаль только тело не слушалось. Она дернулась изо всех сил, боясь пропустить исход битвы. И разочаровано застонала. Хапунов стало еще больше. Они сыпались прямо с деревьев, падая на волков черной тучей.
— Что… что вы привязались к нам? — выкрикнула Степка, понимая, что женихи проигрывают, — кто вы? Что вам надо?
— Как на солнечной просЕке
Танцевали гомосеки,
Опушки. Опушки,
Волосаты жОпушки»
— Так, заявка на тебя была, Домовитка! А мы заказы выполняем, — хмыкнул тот, кто держал ее за плечи, — репутация, бля*!
— К-какая заявка? От кого?
— А пох*й от кого! Нам велено, мы делаем! И заметь, чудненько получается, ага?
— Не убивайте их! — Степка попыталась извернуться в руках похитителя, заглянуть ему в глаза, но тот не дал, — я сама с вами пойду! Добровольно! Честное слово! Только не убивайте их!
— Да ща пойдем, цыпа! Какой базар, вот только наши проход освободят!
— П-проход?
— В наш мир, — пояснили ей, — твои-то добровольно сваливать не собираются. О, а это кто пожаловал?
— «Люли-люли, трали-вали,
Ляжки толстые у Вали,
Люли-люли, трали-вали,
До хера херов у Вали!» — пропел все еще невидимый Малый.
— Ой, бл*, да это ж Соловей!
— «Как на ветке на макушке,
Соловей задул кукушке,
Только слышно на суку,
Чирик, пи*дык, х*як, ку-ку!»
— А щас них*я не смешно, Малой, этот пи*юк нам всю малину поломает!
То, что похитители всполошились, дало надежду Степке, хотя она в упор никакого Соловья не видела. Бойня у леса походила на заевшую кинопленку, конца и края ей не видно. Но уставшими выглядели обе стороны. Волки хватали своих противников зубами, рвали лапами, хапуны вырывались и прыгая на деревья, как белки скрывались
— Где она? Где? Где? Где?
«Господи, они что меня не видят? Мы же близко, только голову повернуть. Что же делать, что же делать? Как подать знак? Так, стоп, а где же Петр Ильич? И… Фич? Что случилось в машине???»
— Эй, ты, — позвала она «левого», — а где… машина?
— А схренасе те машина? — заржал тот, — сбежать удумала? Забудь, в этот раз обломится!
— Я же не сама в ней была, где…
— А-а-а, дошло, про чаура своего печешься. Так его Лихо приложило, не жди!
— Какое л-лихо?
— Ясно какое, Одноглазое! — и опять заржал.
— «На дворе туман стоит-
Нулевая видимость,
Под горой мужик лежит-
Русская недвижимость!»
— Боже мой, боже, нет, это не может со мной происходить… — прошептала Степка, зажмуриваясь, — это сон…
— А Соловей не свистит… — меж тем вслух размышлял «левый», — свалил куда-то, сцыкло, — а потом вдруг разразился трехэтажным матом и отпустил Степкины плечи. Потеряв опору, она упала на бок.
— «Не ходите девки замуж,
Ничего хорошего,
Утром встанешь — сиськи на бок… — частушка оборвалась, словно «певуну» врезали по башке.
— Забей пасть, я сказал! — орал «левый» и судя по всему действительно дал затрещину сообщнику, — смотри!
— Ча-ур??? К-как? — впервые за все время «правый» заговорил нормальным языком без пошлых частушек и в голосе его звенел немалый страх.
— А с ху* мне знать, как???
Степка медленно приподнялась с земли. С трудом села, убрала волосы с лица и испуганно вскрикнула.
По полю, в сторону драки, поддерживаемый Петром-Соловьем, нетвердой походкой шел Петр Ильич. Из его плеча торчала стрела. Самая настоящая, с наконечником, выглядывающим из спины. Одежда чаура была залита кровью, голова упала на грудь, но тем не менее он шел вперед.
— А г-где Л-лихо? — Степка смогла наконец повернуться в сторону похитителей и уставилась на них удивленно, не сдержавшись от нервного смешка. Это были обычные на вид парни, щупленькие даже, в одежде не первой свежести. На гопников чем-то похожие. Вот только глаза у них были как у хапунов. Злые, горящие ненавистью колодцы.
— Лихо свалил уже. Кто ж бл* знал, что одного выстрела не хватит??? — подельники разговаривали между собой и на Степку совсем внимание не обращали. Чем она решила воспользоваться, медленно поехав на попе вниз, — эй, куда?
— Кеша, а че делать нам? — писклявым голоском ныл «частушечник», — валим?
— Домовитка, не зли меня! — не ответив товарищу сказал тот, который, как оказалось, Кеша, — сядь, с-сука, где сидела. Все равно не съеб* ся, это мертвая земля!
— М-мертвая земля? — переспросила она, замерев на месте. Злить похитителей не хотелось.