Болтливые куклы
Шрифт:
— Значит, ты еще не знаешь, кто принял власть после всего этого? — спросил он каменным голосом, и Хекки лишь головой покачал.
— Понятия не имею. Нам едва удалось вытащить тебя из всей этой заварушки… Не до того было, чтобы про власть в городе узнавать. Вот вернешься — сам все выяснишь.
Зар кивнул.
— Вернуться… Да. Но как?
— Узоры! — Хекки поднял край ярко-красных штанов, в которые был облачен, и показал другу свои необычные отметины. — Тебя обманули, это не проклятье, это ключ к миру, где вы застряли. Если сделать тебе такие же, твоя душа
Вместо Шена ответил Зар.
— Это моя вина. Убить хотели меня… Но отрава досталась обоим, — он яростно стиснул зубы: — Мерзавцы! Даже если я смогу вернуться…
Он не договорил. И так было ясно, что Шен уже никогда не выберется из чужого мира. Это была горькая правда, с которой им предстояло жить до конца своих дней.
Шен Ри печально улыбнулся.
— Ничего… — промолвил он. — Может, все не так и плохо… Там я все равно стал тенью былого себя. А здесь… Возможно этот мир подарит мне что-то большее, чем кукольное тело. Всяко ведь бывает…
Какое-то время они молчали. Никто не находил в себе силы сказать что-то, пока этого не сделал сам Шен.
— Не надо обо мне горевать, — тихо попросил он. — Пожалуйста. Лучше… лучше сейчас сделать все, чтобы Зар поскорее вернулся домой. Его место там. Это мы все знаем наверняка, — Шен посмотрел на младшего друга: — Хекки, ты должен поговорить с Ясей. С девушкой, которая умеет нас слышать. Это нетрудно. Главное, чтобы она догадалась взять тебя с собой. Или остаться здесь. Она уже все про нас знает… Ну, почти все. Она знает, кто ты и не удивится встрече с тобой. Тебе нужно будет проникнуть в ее сон и оттуда позвать в твой мир… Тот, который тебе так легко создавать здесь.
Хекки кивнул. Он и не догадывался, что про его новый дар может быть известно кому-то еще.
— Мы все здесь можем творить эти миры, — объяснил Зар. — Небольшое утешение за невозможность жить и дышать. То, где мы находимся сейчас, тоже является таким крошечным миром. Только для нас троих. Ты и сам, должно быть, это уже ощутил.
— Ну да… — Хекки задумался. — Значит, мне нужно застать момент, когда эта девушка уснет… Хорошо. Я попробую!
Все оказалось еще проще, чем он предполагал.
Хекки не смог бы объяснить словами, почему он действовал именно так, а не иначе — знание было внутри него. Вынырнув обратно в пространство живых людей этого странного мира, он без труда уловил момент, когда черноволосый мужчина и девушка затихли в своей кровати. Осталось только бережно прикоснуться к ее сознанию и позвать за собой…
Хекки знал наверняка, что не пойти следом она не сможет. Таково было ее благословение. Или наказание. Но там, в хрустальном саду опадающих лепестков ему пришлось долго ждать, пока девушка отыщет к нему дорогу.
Он даже заскучал и, чтобы скоротать время,
Та беззаботная жизнь теперь казалась ему более сном, чем этот хрустальный сад, существующий лишь в его воображении.
Когда девушка наконец появилась, от радости он едва не выронил из рук свой инструмент.
— Ну наконец-то!
Объясниться с ней оказалось совсем нетрудно: Хекки легко понимал чуть странную речь этой забавной Яси. То, что они родились в разных мирах, не мешало им говорить на одном языке, и вскоре девушка уже дала ему слово сделать все для возвращения Зара.
А на утро сдержала его.
Хекки понял это, когда черноволосый человек закатал на нем штаны и, уложив на широкий стол у окна, принялся старательно перерисовывать красные узоры.
Днями он трудился над 'оковами' Хекки, а ночью оставлял его вместе с Заром и Шеном, очевидно догадываясь, что в этом беспомощном обличии кукольные танцоры могут общаться друг с другом, только будучи рядом.
И они общались.
Ведь для этого судьба отмерила им не так много времени…
Хекки чувствовал, что там, в их родном мире, Жун и Тале сходят с ума от страха и неизвестности, но он не хотел возвращаться назад.
Ведь это был последний раз, когда они собрались вместе.
Последний.
Законичив работу, черноволосый мастер устало откинулся на своем стуле и прикрыл глаза. Хекки хорошо запомнил его красивое небритое лицо, и тускнеющий свет дня за прозрачным окном, и пронзительный взгляд большого черного кота, что жил в этом доме…
Каждая мелочь навсегда впечаталась в его память, потому что в следующий миг Зар исчез.
Вот только что был здесь — и вдруг его душа покинула ненавистное кукольное тело. И Хекки совершенно точно знал, где она теперь.
Они с Шеном остались вдвоем.
— Кажется, мне пора… — тихо сказал Хекки в их маленьком мире на двоих. В мире, где Шен был живым и так печально, так пронзительно смотрел на младшего друга. — Мне нельзя оставаться здесь слишком долго. Прости…
Шен ничего не сказал, просто обнял его крепко и глубоко вздохнул.
Целую вечность они не могли разомкнуть объятий.
— Береги себя, Лисенок, — старший друг посмотрел Хекки в глаза и убрал непослушную прядь волос с его лица. Этот мимолетный ласковый жест стал последней каплей.
— Шен! Я не могу так! Не могу бросить тебя здесь одного! — Хекки почувствовал, что в глазах у него закипают слезы, а в груди — громкий крик. — Послушай! Послушай, я вернусь! Чего бы мне это не стоило! Я научусь сам варить этот проклятый отвар и стану приходить к тебе так часто, как это возможно! У меня получится!
Шен улыбнулся. Той самой улыбкой, которая всегда казалась Хекки слишком смиренной, а теперь чуть не разорвала душу в куски.
— Я буду ждать тебя. И… передай Зару, что он станет самым лучшим Вершителем.