Борьба и победы Иосифа Сталина

Романенко Константин Константинович

Он распорядился снять скрытно ночью всю артиллерию фрон­та и сосредоточить ее в районе Дубровки. Сюда же надлежало свез­ти все снаряды и укрыть здесь сводную кавалерийскую дивизию Думенко. То есть на наиболее угрожавшем направлении, в районе Садовой, он предлагал нанести главный удар.

Предложение Сталина было неожиданным и дерзким. Его рас­чет строился на том предположении, что в предвкушении победы белые утратили бдительность. И, сконцентрировав свои силы в единый кулак, он намеревался нанести удар на основном острие штурма, обеспечив подавляющее превосходство артиллерийского и войскового потенциала красных. Это было смелое, но одновре­менно

и рискованное решение.

Начальник царицынской артиллерии Кулик рассказывал, что близко к полуночи он приехал в штаб армии. Дежурный проводил его к Сталину. В кабинете находился и Ворошилов. Кулик доложил, что основная часть артиллерии уже стягивается к центральному участку, но несколько дивизионов он оставил на флангах.

— Какие фланги? — переспросил его Сталин, и лицо его посуро­вело. — Гумрак? Сарапот? Либо в приказе неясно написано, либо вы не поняли приказа Реввоенсовет приказывает вам сосредото­чить на центральном участке всю — вы понимаете? Всю! — артил­лерию! До единого орудия!

Возражения Кулика о риске он прервал категорически:

— Мы должны пойти на этот риск. Вчера они были биты на юж­ном участке, и у нас есть основания полагать, что сегодня они по­пытаются атаковать именно у Садовой.

— Но наши части, в первую очередь пехота, устали, — резонно заметил Кулик.

— Верно! — согласился Сталин. — И именно потому, что пехота устала, ей должна помочь техника: артиллерия плюс пулеметы, плюс бронепоезда и бронемашины...

Его психологический расчет оправдался. Утром 17 октября вой­ска генерала Мамонтова действительно пошли к городу в поход­ных колоннах в сторону Садовой. На рысях вдоль дорог двигалась кавалерия. Ближе к городу части стали перестраиваться в несколь­ко рядов, уставя штыки. Офицерские батальоны развернулись, как на параде, с интервалами, впереди развевались два знамени.

Удар артиллерии красных был неожиданным. Разорвавшиеся в хмуром небе облачка шрапнели напоминали всполохи фейервер­ка Но затем, сотрясая воздух, на наступавших навалился тяжелый, давящий грохот. Казалось, что обрушилось само небо. Это дала зал­пы царицынская артиллерия.

Никогда еще ранее в этой войне не было сосредоточения тако­го количества артиллерии на узком участке фронта Почти 200 ору­дийных стволов, бьющих с предельной скоростью. Снаряды рва­лись в гуще колонн, огромное пространство покрылось трупами. Не давая опомниться, в ряды белых врезались грузовики с пулеме­тами и хлынула конница Затем в наступление пошел весь фронт.

Донское войско дрогнуло, а затем побежало. 25 октября мамонтовцы отступили за Дон. Это была блестящая победа.

Сталин уехал из Царицына в Москву 19 октября. Ему предстоя­ло принять участие в подготовке съезда партии, на котором воен­ные вопросы заняли ведущее место. Проинформировав Ленина о положении на фронте, он добился регулярных поставок в Цари­цын боеприпасов и обмундирования. В своих выступлениях на съезде он подчеркивал героизм бойцов, а новых командиров назвал «красным офицерством».

В конфликте с Троцким он не проиграл. Наоборот, его автори­тет как одного из руководителей партии только укрепился. Впро­чем, авторитет Сталина большевиками не подвергался сомнению. На II съезде партии Украины 25 октября его избрали членом загра­ничного бюро ЦК КП(б)У 13 ноября ВЦИК принял постановле­ние об аннулировании Брестского мирного договора. Это означало прекращение невмешательства России в вопрос оккупации Ук­раины немцами. В изменившейся ситуации Сталин опять оказался

на острие текущего момента.

Теперь его внимание было направлено на Западное направле­ние. Получив полномочия Ленина и изучив возможность освобож­дения Украины, он начал действовать. В ноябре коллегия Нарко­мата национальностей обсудила положение дел на Украине и в других оккупированных областях. В постановлении отмечалось, «что в связи с обострением революционного кризиса в оккупиро­ванных областях центр тяжести советской работы должен быть передвинут из Москвы в эти районы».

Сталин подытожил обсуждение: «Пока вся власть — Реввоенсо­вету, правительство — потом, когда продвинемся на Украину». Бывший член Временного рабоче-крестьянского правительства Украины В.П. Затонский вспоминал, что на следующий день вме­сте с ним и Пятницким Сталин в своем салон-вагоне выехал в Курск. В Орле подсели Артем Сергеев и Квиринг. Сталин не объя­вил спутникам цели поездки, сказав, что деловой разговор будет после обеда в Курске, он заперся в своем купе. Когда принесли обед и выпили чаю, он велел закрыть двери. «Теперь начнем, — сказал он и без предисловия объявил: — ЦК РКП постановил создать Совет­ское правительство с... (тут была пауза) с Пятаковым во главе...»

Дав улечься реакции, он добавил: «Одновременно ЦК РКП по­становил: создать Реввоенсовет группы Курского направления. В РВС войдут: я, Затонский и командующий тов. Антонов». «Это, — вспоминал Затонский, — уж окончательно вывело наших товари­щей из равновесия: мало того, что Пятакова делают главою, да еще и Антонова в командующие...» Сталину пришлось доказывать при­чины такого выбора, но единодушие он обеспечил Правда, в Кур­ске он пробыл недолго. Уже 20-го числа его отозвали в Москву.

Его заместителем остался Артем Сергеев, но украинские про­блемы требовали постоянного внимания Сталина, В его адрес лете­ли пространные телеграммы, порой резкие по тону, порой с жало­бами, что Центр сдерживает инициативу, или с требованием не­медленного вмешательства. Дела не позволили ему выехать и на первое заседание Временного рабоче-крестьянского правительст­ва Украины, и вместо себя он направил Антонова.

28 ноября Сталин телеграфировал Затонскому: «Я очень занят и не могу выехать. Антонова уже выслал к вам. Приедет Беленко-вич, приезда которого добивался Артем. Приедут еще украинцы, и среди них имеются опытные командиры с Царицынского фронта... Если имеются разногласия, решайте сами вместе с Антоновым. У вас все права в руках».

В этот же день в Судже прошло первое заседание Временного рабоче-крестьянского правительства Украины. И на следующий день был опубликован манифест «К трудящимся Украины». Пер­вого декабря 1918 года в статье «Украина освобождается» Сталин пишет: «Настоящая борьба на Украине еще впереди...»

Но что не позволило Сталину в эти дни вплотную заниматься украинскими делами? На какую занятость ссылался он, препору­чая свои полномочия другим? Чем был занят он, никогда не увили­вающий от живого дела?

Конечно, успешное ведение войны нельзя было обеспечить только назначениями командующих армиями и эпизодическими выездами на фронт Троцкого с карательными приказами и агита­ционными выступлениями. Очевидно, что развертывание боевых действий не может осуществляться без слаженной работы всего хозяйственного, промышленного потенциала страны, питающего армию ресурсами. Ленин это хорошо понимал.