Борьба с безумием

де Крюи Поль Генри

Работник отдела психического здоровья был команди­рован из Лансинга в больницу Траверз-Сити, чтобы соб­рать цифровой материал о выписанных в этом году из больницы, а затем появилось печатное сообщение отдела психического здоровья об успешной работе «мичиганских больниц» без упоминания о Траверз-Сити. Ни один ответ­ственный работник отдела психического здоровья никогда не приезжал познакомиться с работой Джека. Комиссия отдела психического здоровья каждое лето собирается на три дня в районе Траверз-Сити, чтобы на целительном воз­духе под мягкими бризами с канала обсудить свои вопросы.

Ни один член комиссии не вздумал прогуляться в отделе­ние Джека. Никто ни о чем его не спросил.

Джек обратился в Лансинг с горячей просьбой дать ему канцелярского работника, чтобы привести в порядок ско­пившийся статистический материал об излеченных и выпи­санных больных. Он умолял дать ему небольшую сумму денег на патронажного работника, который следил бы за судьбой больных, отпущенных домой или отданных на по­печение других семей. На эту просьбу он ответа не полу­чил. Этот бездушный бюрократизм возмутил меня до глу­бины души. А Джек только улыбался.

Лансинговские работники отлично знают, как много ольных мы выписываем из больницы, - сказал Джек, - и отделили район Флинта от Понтиакской больницы и всех больных Флинта посылают теперь к нам. Это в неко­тором роде признание наших успехов.

Джек чрезвычайно снисходителен в оценке мотивов поведения других людей, и это показывает, насколько он одолел своего старого врага - паранойю.

– Знаете, в чем причина такого, как вы говорите, пре­небрежения Лансинга к нашей работе?
– продолжал Джек.
– Лансингу нужно значительно усилить кадры сво­их научных работников. Очевидно, это и есть главное основание для крупных ассигнований Мичиганскому уни­верситету и новой Лафайеттовской клинике в Детройте. А что такое Траверз-Сити? Захолустная больница, не больше.

Скромность Джека выводит меня из себя. Приняв во внимание, что он и его коллеги в Траверз-Сити сэкономили для штата Мичиган только в этом году больше 400 тысяч долларов, что они избавили так много мичиганских жите­лей от тягчайших душевных мук, какое разумное основание имеется у чиновников Лансинга отказать больнице Тра­верз-Сити в ничтожной денежной поддержке для лучшего наблюдения за сотнями отпущенных больных и усиления домашнего патронажа больных, уже излеченных и подго­товленных к выписке?

Какое основание? У Джека есть иронический ответ на этот вопрос:

– Возможно, что они тоже ставят большой экспери­мент. С каким результатом для мичиганских безумцев уни­верситет и Лафайеттовская клиника используют свои круп­ные ассигнования по сравнению с тем, что делаем здесь мы совсем без денег?

Но есть у Джека и серьезный ответ на вопрос:

– Посмотрите на дело с точки зрения лансинговских работников. Если они отпустят деньги нам, они обидят этим другие больницы штата.

Возмутительная кротость!

– Но разве какая-нибудь другая больница штата выпи­сывает неизлечимых хроников в таком же количестве, как вы?
– спросил я.

– Нет, насколько я знаю, - ответил Джек.
– Но пра­во же, не судите слишком строго лансинговских работ­ников.

– Имейте в виду, Джек, что они распустили уже в важных политических кругах слухи о вашей «дискуссионности», - сказал я.
– Вы знаете, какая участь

обычно постигает людей, обвиненных в дискуссионности?

Джек не ответил на этот зловещий вопрос.

– Ну что ж, они не мешают нам и не помогают нам. Разве это не замечательно? Я похож на того парня, который боролся с медведем, - сказал Джек с веселым смехом, -Парень молился: господи, не прошу у тебя никакой помощи только, пожалуйста, господи, не помогай медведю.

Нет пожалуй, я ошибся. Джек вовсе не кроткий человек. Он работает с уверенностью, настойчивостью и трезвой головой. Никакие силы на земле или под землей не может остановить Джека Фергюсона. У него нет чувства вра­жды ни к одному человеку. Он не понимает, что значит ненавидеть человеческое существо. Он ненавидит безумие. Он воюет только с фактами. Всякая неудача подстегивает его и толкает к новым исследованиям. В чем сейчас его за­дача? Задержать как можно больше своих бывших пациен­тов дома или на патронаже, вернуть их к работе, вернуть к полному выздоровлению.

Без всякой квалифицированной статистической помощи, каждый день и каждую ночь Джек пробивается сквозь рас­тущую кору историй болезни. Что он там выискивает? Он отбирает карточки больных, которым пришлось вернуться в больницу после первичного выздоровления. В глазах его туман, руки сводит судорогой.

– Кажется, я никогда не кончу эту окаянную работу. Неужели они не могут хоть немного мне помочь? Я просто выбиваюсь из сил, - говорит он мне по телефону.

Через два дня он снова звонит, и голос его звучит уже выше его обычного низкого регистра. Он закончил наконец свою работу. Он переписал всех до одного злосчастных «рецидивистов», отметил их имена, номера карточек и те обстоятельства, которые привели их обратно в сумасшед­ший дом.

– Теперь дело пойдет, - говорит Джек.
– Если они уж однажды поправились от новых лекарств плюс нлз (неж­ная, любовная забота), то мы не сомневаемся в их вторич­ном выздоровлении. Мы рассматриваем их как потенциально излечимых.
– И в голосе его чувствуется эта вера.

Я попытался было умерить энтузиазм Джека. Это потребует, вероятно, адского труда - снова их вылечить. Джек громко рассмеялся.

– Теперь уж мы научились. Теперь мы быстро нала­живаем их поведение внутривенным вливанием лекарств. Затем дня два уравновешиваем их психическое состояние лекарствами через рот и закрепляем их действие нежной любовью и заботой.

Джек Фергюсон - это танк, а не человек.

– А кто будет заниматься этим закреплением, когда они выйдут из больницы?
– спросил я.

– Домашние врачи, частные практиканты, обществен­ные работники, - сказал Джек.

Вот уже много месяцев наблюдает он больных, возвращающихся в больницу из-за неправильного пользования лекарствами. Давно уже льется к нему поток писем от родственников, которые рассказывают о состоянии выписанных больных и спрашивают, нужно ли продолжать лечение. Как всякий хороший врач, Джек не любит отвечать на такие вопросы, не посмотрев больного. Но он положительно приходит в ярость оттого, что часть его предписаний идет насмарку из-за отсутствия медицинского наблюдения.