Борьба со смертью

Крюи Поль де

Неудивительно, что представителям столь зависящей от спроса промышленности, как молочное хозяйство, не хотелось поверить, будто молоко, чуть ли не самый ценный из пищевых продуктов, опасно или даже смертоносно. Недоверие это было вполне естественно. И вокруг Карпентера зажужжали самые разнообразные возражения. Только микробы козы заразительны для человека.. Но никто из больных в Итако не подходил к козам и не пил козьего молока. Теобальд Смит, глава американской бактериологии, заинтересовался этим вопросом и сообщил, что по его мнению, если какой-нибудь вид bacterium abortus и заразителен для человека, то только тот вид, который вызывает выкидыши

у свиней.

Надо сказать, в оправдание Карпентеру, что он продолжал свои исследования не потому, что не питал уважения к огромному авторитету Смита; просто Карпентер был независимым человеком и уважал факты. Не мог он пренебречь тем фактом, что все заболевшие мальтийской лихорадкой в Итаке не имели никакого соприкосновения со свиньями. В окрестностях Итаки свиньи не страдали инфекционными выкидышами. Заболевали не мясники и не фермеры. Нет, заболевали студенты, домашние хозяйки, профессора - звание, которое делает невероятным самую мысль о тесном общении со свиньями...

И все они пили сырое коровье молоко от зараженных коров.

Карпентер впрыснул стельным коровам, которые никогда не страдали инфекционным выкидышем, культуру микроба Банга, выделенную им из крови 5 больных людей. Все пять коров отелились до срока. Четыре теленка оказались мертворожденными. Карпентер продолжал отвечать на возражения экспериментами. Это был чудовищно медленный и трудный, но самый неприятный для его противников путь.

Безнадежной казалась кампания мисс Ивэнс и молодого ветеринара Карпентера против ста тысяч равнодушных врачей и обладающей миллионами долларов промышленности, которой было очень невыгодно сделанное Ивэнс открытие.

Помощь пришла из-за моря, с родины д-ра Б. Банга, из Дании, от никому неизвестного Мартина Кристенсена, сотрудника государственного серологического института в Копенгагене. Кристенсен начал свои исследования с крови людей, у которых врачи подозревали брюшной тиф. Такую кровь присылали в серологический институт отовсюду. Удивительно, как много было датчан, предположительно больных брюшным тифом и не оправдавших этого предположения... Кристенсен начал исследовать всю эту кровь не только на тиф, но и на присутствие палочки Банга.

В первый же год он обнаружил 500 случаев мальтийской лихорадки - число, значительно превышавшее количество больных тифом и паратифом во всей Данни.

В тот же год Карпентер открыл новую страшную возможность. В Нью-Йорке он выделил микробы доктора Банга из крови новорожденного младенца, появившегося на свет раньше положенного ему срока. Давно уже Ныо-Йоркский врач де-Форст обнаружил частые случаи преждевременных родов у крестьянок, в местностях, где молочный скот был заражен бациллами Банга. Сколько матерей во всей Америке теряли своих детей при преждевременных родах, вызванных этим микробом Банта, проникавшим в женский организм из сырого молока зараженных коров!

Но вот пришли зловещие новости от Кристенсена. Восемь датчанок были, беременны, когда заболели мальтийской лихорадкой. Семеро из них потеряли своих детей при преждевременных родах.

Теперь волнующие события понеслись с такой быстротой, что невозможно изложить их в хронологическом порядке. В Иова прилежный исследователь А. В. Харди обнаружил множество случаев мальтийской лихорадки среди жителей маленьких городков - фермеров, торговцев мясом. Над ним все еще смеялись, но уже не так громко, как раньше. Смеялись не только скотоводы, но и просто люди, честно думавшие, что молоко совершенно незачем пастеризовать.

«И в конце концов, если даже и заболеешь этой лихорадкой, то она не многим хуже сильного насморка», - рассуждал один торговец скотом.

– Нет утверждения, более далекого от истины, - говорил Харди. В Иова он наблюдал случаи заболевания мальтийской лихорадкой, длившейся три с половиной, а иногда и десять месяцев.

– Уверяю вас, - говорил Харди, - что совсем не нужно видеть много таких больных, чтобы убедиться, какая это мучительная, бесконечная, доводящая до отчаяния болезнь. Совершенно необходимо принять все меры, чтобы предупредить ее распространение.

– Да ведь она не смертельна!
– Но она может быть смертельной!-Харди начал разыскивать случаи этой болезни, окончившиеся смертью, - два, три, четыре - и вот сообщение еще о несколько умерших в Канзасе. Эта часть работы Харди укрепила позиции консерваторов, отрицавших мальтийскую лихорадку. Многие из обнаруженных Харди больных оказались крестьянами, торговцами мясом, которые развозили, кололи, продавали свиней, иногда зараженных. Заражение через свиней стало знаменем этих мракобесов. Незначительность несчастных людей, не торговавших свиньями, но только пивших сырое зараженное молоко, служила им поддержкой.

Но вот еще новые сведения из Индианы. Крупнейший хирург Саузбенда заболел осенью 1927 года. У него болела голова - лоб и затылок; он не мог ни есть, ни спать и все ночи лежал в испарине, томимый странным нервным страхом. Иногда ему казалось, что он уже здоров, и он шел на операцию, но внезапно усталость гнала его обратно в постель. Он был очень известным хирургом, и его лечили лучшие врачи Саузбенда.

Как раз в то же время тринадцать других (менее выдающихся) жителей Саузбенда заболели точно таким же образом. У них врачи определили, среди прочих болезней, скрытый нарыв (2 случая), ревматизм, сифилис, воспаление желчного пузыря (по два случая), тифоид и туберкулез (по два случая). Больные, в соответвии с поставленными диагнозами, лечились, все - одинаково безрезультатно. Что ж, тем хуже для них.

До что делать с выдающимся хирургом?

Цвет медицинского сословия собирался на консилиум у его постели. Врачи изощрялись в тонкостях диагностики, прибегали ко всем методам исследования, доступным медицине, словом, причиняли выдающемуся хирургу немало неприятностей.

В конце концов испытали его кровь на присутствие инфекции Банга.

Да, он пил много сливок и непастеризованного молока от коров из зарегистрированного стада. Это стадо состояло из 21 коровы. Три из них оказались зараженными микробом Банга. И у тринадцати человек, якобы больных туберкулезом, сифилисом и т. д., а также у еще двадцати таинственных больных, разысканных шустрыми врачами Саузбенда, - Джордано и Сенсенихом, - обнаружилась положительная реакция крови на инфекцию Банга. Никто из них не торговал свиньями и не разводил их. Но все они пили сырое молоко!

Кроме выдающегося хирурга, еще один известный в Саузбенде врач, тоже любитель сырого молока, заболел мальтийской лихорадкой. Дело стало уже серьезным, и произошло то, что в газете носило бы заголовок «Медики, наконец, проснулись».

Начиная с 1929 г. городской совет издал постановление об обязательной пастеризации всего молока в Саузбенде. Жителям Саузбенда подвезло в том отношении, что такие выдающиеся люди, как эти два врача (которым очень не повезло), тоже пили сырое молоко. Но ведь Америка - огромная страна, а повезло только жителям Саузбенда...