Борджиа
Шрифт:
– И венчание будет?
– Ночью, в маленькой церквушке Ангелов, у входа в Гетто… Именно там Мага когда-то нашла мою бедную Форгарину…
– В котором часу?
– Во время первой ночной мессы… В два часа… Сразу же после церемонии мы покинем Рим пешком и доберемся до почтовой кареты в том месте, где ты мне укажешь.
– Будь спокоен… Всё будет готово… Прочная повозка, быстрые лошади… Я об этом позабочусь… Кстати, у меня в загашнике есть пятьдесят дукатов… Дать их тебе?
– Нет, я богат… Я получил у папского казначея деньги за мою
Друзья спустились вниз и распрощались до церемонии в церкви Ангелов, где Макиавелли предстояло быть свидетелем Форнарины…
Рафаэль вошел в церковь Ангелов. Художник поискал глазами священника и, не увидев его, направился в ризницу, как вдруг он заметил монаха в надвинутом на глаза капюшоне, вышедшего оттуда и пересекшего неф. Рафаэль остановил его.
– Отец мой, – сказал он монаху, – не могли бы вы сказать мне, на месте ли здешний викарий?
Монах бросил беглый взгляд на юношу и удивленно вскинул руки. Но изумление быстро прошло.
– Здешний досточтимый священник болен… Я его замещаю… Вы нуждаетесь в помощи нашей Святой Церкви?
– Отче, – повторил художник после недолгого колебания, – речь пойдет о венчании…
– Хорошо, сын мой… Итак?
– Свадьба… без роскоши… без излишнего шума… Таков каприз … невесты… И она хочет, чтобы … венчание совершилось ночью.
– А жених – вы?
– Да, преподобный отец.
– А невеста?.. Кто она?
– Имена вы узнаете в надлежащий момент.
– Хорошо, сын мой… И вы желаете, чтобы венчание совершилось нынешней ночью?.. Может быть, вы хотите, чтобы церемония была тайной? Можете довериться мне, сын мой…
– Да, любезный отче… Надо, чтобы заключение этого союза произошло в тайне…
– Мы служим мессу в час ночи, другую … в два часа…
– Двухчасовая мне подходит.
– Очень хорошо… Когда же?
– Да сегодня ночью, отче! Что-нибудь этому может воспрепятствовать?
– Нет, ничто. Будьте здесь нынешней ночью в два часа с невестой и свидетелями… И я соединю ваши сердца.
Рафаэль поблагодарил монаха и вышел. Что же до преподобного отца, то он подождал, пока молодой человек не исчез из вида, и направился в ризницу. Там старый священник приводил в порядок церковную утварь.
– Фра Доменико, – сказал монах, – вы можете возвращаться к себе.
Священник удивленно посмотрел на его преподобие, а тот продолжил:
– …потому что вы больны.
– Я болен, дон Гарконио?
– Да! До завтрашнего утра! Вы меня слышите? – властно распоряжался монах.
Священник смиренно поклонился.
– Пусть будет по-вашему, дон Гарконио!
– Утром вы сможете явиться в церковь. А до этого – послушайтесь меня и оставайтесь в постели.
Священник вздохнул, отдал монаху ключ от церкви и удалился. Монах в свою очередь покинул церквушку, закрыв ее дверь на ключ, и поспешил в Ватикан…
– Час по полуночи… Жители города, спите спокойно!.. – прокричал ночной стражник у ворот Гетто, не входя в них.
В
– Мама, – попросила девушка, – пойдемте с нами.
– Мне надо остаться, – твердым голосом ответила колдунья. – Позже я к вам приеду… Может быть! Но пока что у меня есть еще неоконченные дела в этом городе.
– Поступайте, как вам нравится, Мага, – взволнованно сказал Рафаэль.
– Мама! Как же я буду жить вдали от вас? – не унималась Форнарина.
– Идите, дети!… Время…
– Еще только одно слово! – сказал Рафаэль. – Не забудьте, что вы обещали назвать врагов, которые угрожают Розите, а также … имя ее отца!
– Вы это узнаете… когда придет время… А пока – бегите из Рима как можно скорее.
– Почтовая карета ждет нас… Через пару дней мы будем во Флоренции.
– Тогда и я вздохну свободнее… Идите… Время…
Мага прижала Розиту к своей груди, потом вся в слезах, но решительным шагом вышла в соседнюю комнату – ту, в которой жила Форнарина.
Оставшись одна, Мага, по привычке, скорчилась, положив голову на колени: невыразимая боль исказила ее черты.
Рафаэль и Розита быстро преодолели расстояние, отделявшее их от церкви Ангелов. Было уже два часа, когда они ее достигли. В глубине нефа двумя восковыми свечками была слабо освещена боковая капелла. Возле нее уже ждали молодые люди, друзья Макиавелли и Санцио. Из-за алтарного помещения вышел священник в сопровождении мальчика-хориста.
Началась служба. Жених и невеста обменялись кольцами. Когда обряд совершился, Макиавелли подошел к Рафаэлю:
– Карета ждет у Флорентийских ворот, за городской стеной… Я пойду вперед, чтобы открыть ворота… Поторопись…
Молодой человек исчез. Санцио и Розита вышли из церкви. Трое других свидетелей приблизились, поздравили новобрачных и поспешно удалились… Рафаэль и Форнарина остались одни. Быстрым шагом они направились к Флорентийским воротам, углубившись в узкую кривую улочку. Внезапно вокруг них закружились какие-то тени; полтора десятка человек окружили новобрачных. Санцио выхватил шпагу. Розита пронзительно закричала.
Не говоря ни слова, сохраняя силы для схватки, Рафаэль обнял свою молодую жену одной рукой, в другой сверкнул клинок, и художник бросился на группку разбойников, вставших перед ним. Но он не сделал и двух шагов, как пошатнулся и рухнул на мостовую: сильнейший удар поразил его в голову… Молодой супруг услышал теряющийся вдали крик отчаяния… И почти в тот же момент он потерял сознание.
Когда Рафаэль пришел в себя, была еще ночь.
– Розита! – позвал он тревожно.
В темноте он пошарил по мостовой вокруг себя. Но со всех сторон его окружала пустая мостовая. Ужас, охвативший художника, придал ему силы. Он смог приподняться, встал на колени и осмотрелся блуждающим взглядом.