Босиком за ветром

Грачева Татьяна Александровна

Славка отвела взгляд, не стала оправдываться. Крис нахмурился, осознав ещё одну неприятную мысль. Он вчера при всех достал эти кубики, и Миха тоже их увидел. Наверное, удивился такой наглости. В его глазах он точно выглядел ещё и как идиот, вор и идиот, который хвастается тем, что спёр.

– Нормальный подарок. Ты вообще не соображаешь, что это плохо? Ты же на самом деле не в лесу выросла и не дурочка. Иногда мне кажется, что ты реально Маугли.

Славка отшатнулась.

– У тебя грозовые глаза.

Она

чуть наклонилась вперёд, будто хотела что-то сказать, а потом развернулась и ринулась к оставленной лодке. Слышала за спиной голос Криса, даже шаги. Но он её не догнал. Когда она доплыла до противоположного берега, ладони снова кровоточили.

Увидев маму в саду, она резко остановилась и спрятала руки за спиной.

Зофья собирала малину, но, заметив непривычно притихшую дочку, отвлеклась.

– Почему на лбу зелёнка?

– Это Шинук намазал.

– И что он там замазывал?

Славка нехотя вытянула руки ладонями вверх, но сказала совсем другое.

– Воровать нехорошо, мам?

Зофья оглядела израненные руки Славки, от орехов и зелёнки кожа приобрела болотный цвет, ссадины и ранки потерялись в изумрудно-коричневых пятнах. Она не ругалась, молча повела Славку в дом, обработала ладони мазью. Только потом сказала:

– Нехорошо.

– А если из сна?

– Из сна? – Зофья забинтовала кисти, оставив свободными пальцы, и затянула узлы на запястьях. – Постарайся пару дней не лезть в реку. Как это из сна?

– Я взяла без спроса, но во сне.

Зофья задумчиво оглядела Славку.

– Вынесла из сна предмет?

– Но я не украла, мам. Я принесла точно такой же. Но тот, кто потерял свой, решил, что я у него забрала.

Славка хотела убежать, но Зофья её остановила. Заставила выпить воды, умыла и вывела на улицу. Славка от нетерпения притоптывала, всё порывалась сбежать, но Зофья усадила её на качели и сама села рядом.

– А ты делала такое раньше? Приносила что-то из сна?

– Нет, не получалось, – осторожно поделилась Славка, ей казалось, что мама недовольна и даже напугана.

– Больше так не делай, хорошо? Если ты что-то вынула оттуда, значит, что-то из нашего мира попадёт туда. Для равновесия. И вообще, непонятно, как эта вещь повлияет на её обладателя.

– Не буду.

– Обещаешь?

Славка насупилась и нехотя пробормотала:

– Обещаю.

–И этот предмет верни обратно.

Славка ответила не сразу, выдержала пронзительный взгляд мамы и, не моргая, кивнула.

– Хорошо.

Зофья улыбнулась, но Славка снова сердито вспыхнула.

– Крис теперь думает, что я украла. У него были грозовые глаза. А я не брала!

– Какая ты сердитая, у него, может, и грозовые, а у тебя глаза кошмарные, как сердцевина самого жуткого страха. Иногда нужно просто подышать и позволить злости раствориться, ты знала, что воздух её растворяет? – Зофья глубоко втянула

воздух, показывая Славке, как нужно дышать. – Он ещё с обидой справляется. А вот радость на ветру разбухает и напитывается. Радостью потом можно долго дышать.

Оттолкнувшись ногой от земли, Зофья, обняла Славку и несильно толкнула качели. Славка сопела, пыхтела и бежала по воздуху беспокойными ногами. По опыту знала, что бессмысленно удирать от мамы. Но она знала тему, на которую та не любила говорить. Вскинула на неё горящие чёрные глаза.

– Почему папа меня бросил?

Зофья устало вздохнула.

– Он тебя не бросал. Он вообще не знает, что ты существуешь. Это другое.

– А у меня есть братья или сёстры?

– Теоретически, их может быть очень много, – усмехнулась Зофья. – Знаешь ли, для мужчины это дело нехитрое. Но запомни, родными людей делает не кровь.

– Я на него похожа?

– Умение бродить по снам, плести кошмары точно тебе достались от него, Нэпавин.

– Непавина, – поправила Славка свою фамилию. Она её воспринимала как ругательство. В школе, если она упрямилась или получала двойки, учителя всегда строго и по слогам говорили «Не-па-ви-на»!

– Нет, Нэпавин – дух сна.

Славка шёпотом повторила слово. Надо же, звучит почти так же, но на вкус другое и приятно стучит по зубам.

– А от тебя что досталось?

– Глаза. У тебя мои глаза. – Зофья поцеловала её в нос и заправила за уши чёрные пряди.

– И всё?

Зофья снова вздохнула, в этот раз дольше и печальнее.

– Не всё. Тебе досталась способность безрассудно любить.

– Разве это плохо? Звучит, как будто хорошо.

Славка не дождалась ответа, дёрнула оцепеневшую маму за руку, легонько толкнула в плечо.

Зофья вздрогнула, часто поморгала.

– За свою любовь ты заплатишь жизнью, – она нахмурилась и потёрла лоб, – ладно, беги уже, куда бежала.

Славка вскочила с качелей и сразу же понеслась по Солнечной улице к деревне. Зофья смотрела ей вслед с хмурой задумчивостью. Вырвавшееся пророчество прозвучало как приговор. Жаль, что нельзя затолкать его обратно, забыть, стереть и никогда не озвучивать.

Добежав до центра, Славка свернула к мельнице. Увидев Иосифа Витальевича, резко затормозила и, запыхавшись, поздоровалась:

– Добрый день.

Он оглядел её с некоторой опаской.

– Добрый день.

– Кристиан не брал ваши кубики. Он не вор! Это я ему подарила.

– Я знаю, утром Мишаня их принёс…

Славка уже собралась доказывать, что это её собственные кубики, но мельник закончил:

– Он принёс, а я как раз нашёл свои. Точно такие же, только царапин больше.

– Это мои кубики, отдайте мне их!

– Я не знал, что Вася сделал ещё одну пару, и подарил твоей маме. Беги к Мишане, скажи, чтобы вернул их тебе.