Босс для Несмеяны
Шрифт:
“Она моя…”
Подчиненная? Помощница?
Или…
Меня накрывает неописуемым волнением. Всё оттого, что мне и так всегда было нелегко контролировать себя рядом с Короленко из-за его сокрушительно-мужественной харизмы. А теперь в моем самоконтроле внезапно образовалась дыра, из которой радостно полезли розовые пузыри девичьего трепета.
В голове как-то разом пустеет. Ладони потеют, сердце колотится.
“Ну, дура дурой, ей-богу, уши тут развесила! Всякое же бывает. Он просто неудачно выразился…” - ворчит где-то
Увы, эмоциям на его веские доводы плевать - они уже завели свой хоровод под ручку с гормонами. И теперь меня от этого колбасит прямо тут, в кустах.
Рустам Агаев бубнит что-то оправдательное, но я слишком занята своими переживаниями. И замечаю, что он уже ушел далеко вперед, только через несколько мгновений. Догонять его слишком рискованно - мало ли, что в голову мужику взбредет. Но и оставаться на месте теперь уже чертовски не хочется.
Может, потихоньку красться следом?..
Я поддаюсь-таки искушению, чему очень способствует ночной холод. В движении всё-таки будет теплее, чем в сидячем положении. Так ведь и заболеть недолго.
Минут пять всё идет нормально.
Шаги Рустама уже давно затихли впереди, пока нащупываю почти невидимую тропинку под собой в темпе осторожной улитки. Но, увы, даже такие предосторожности не спасают меня - типичного городского человека, непривычного к горам, - от неприятностей.
Бух!
За поворотом тропинки начинается вдруг такой крутой спуск, что от неожиданности я теряю равновесие. Лихорадочно машу руками, пытаясь устоять на месте, но тщетно. Нога уже соскользнула вниз, а следом и всё тело. С силой гравитации в таких условиях особо не поспоришь.
Вспотев от тихого ужаса, я только могу быстро перебирать ногами. В конце концов плюхаюсь на задницу, продолжаю скользить по мелким острым камушкам с болезненным шипением… и въезжаю в колючий куст.
Торможение получается очень жёстким.
Все мои маскировочные венки-самоделки в этом беспощадном процессе просто-напросто рассыпаются на запчасти, потерявшись где-то позади. Ссадины на коже горят огнем, а ушибленная пятая точка и правое бедро чертовски ноют. Боюсь даже представить, какая там гематома будет. Закусываю губу и сижу неподвижно, пережидая первую, особенно острую боль...
И тут в кустах по соседству раздается отчетливый шорох чьих-то легких шагов.
В напряженном ожидании слышу, как рядом медленно раздвигаются ветки. А затем из непроглядной темноты уже совсем близко передо мной проступают очертания невысокой девичьей фигурки.
– Сара?
– настороженно окликаю ее я.
Она явно не ожидала меня здесь встретить и молчит первые несколько мгновений, с удивлением уставившись. Тяжело вздохнув, я поднимаюсь на ноги. Чуть поутихшие было ссадины вновь ошпаривает жгучей болью.
– А, это ты, Яна… - неохотно произносит девочка и, поколебавшись, спрашивает: - Ты заблудилась? Я так тебя и не дождалась. Решила сама как-нибудь вернуться. Нога уже не так сильно болит…
Я невольно качаю головой, удивляясь степени чужой лживости в таком юном возрасте.
И
Идеальная отмазка.
И именно поэтому Рустам Алиев так всполошился, потому что такой договоренности не было, и это стало для него сюрпризом. Единственное логичное предположение.
Но ссориться с Сарой сейчас у меня нет ни малейшего желания. Лучше поскорее в Алаку вернуться и обо всех этих безобразиях обстоятельно побеседовать с Короленко. Пусть сам со своими родственниками разбирается.
Так что я всего лишь позволяю себе со спокойной иронией прокомментировать:
– Поселение вообще-то совсем в другой стороне. Разве ты не знаешь? Я думала, ты хорошо ориентируешься в здешних местах.
– Ну… - Сару определенно охватывает некоторое смущение.
– Это так, но… просто у меня слишком разболелась нога. И я пропустила нужный поворот. И-и… уже темно, вот!
– Ясно, - я отворачиваюсь, не собираясь докапываться до ее жалких оправданий.
– Тогда давай вернемся вместе. Нас все ищут.
Весь дальнейший путь проходит гораздо быстрее.
Я держу девочку за руку, и мы обе страхуем друг друга на извилистой тропе. Как бы я ни злилась на нее, всё-таки безопасность важнее. Да и между нами до последнего сохраняется какое-то нейтральное молчание. Никто друг другу ничего не говорит. Мне самой неохота, а Саре скорее всего очень не по себе из-за некрасивой ситуации, в которой она запачкалась с ног до головы.
Поисковую группу слышно в горах издалека. С мощными фонарями люди шумно прочесывают обрывистую местность и зовут нас по именам. Наверняка Агаев-младший уже среди них, мерзавец двуличный.
Я останавливаюсь и складываю ладони рупором.
– Мы зде-е-есь!
Кто-то налетает на меня в темноте уже через полминуты. Сгребает большими сильными руками в охапку и ощупывает с головы до ног, тяжело дыша. Я сначала инстинктивно деревенею… и тут же расслабляюсь, почувствовал знакомый умопомрачительный запах с нотками предгрозового озона.
Глаза слепит яркий луч мощного фонаря.
– Ты… в порядке?
– спрашивает босс отрывистым низким голосом и, поскольку я всё еще торможу, нетерпеливо стискивает мои плечи.
– Яна?.. Ты не ранена?
Почему-то именно в этот момент меня снова накрывает воспоминанием его категоричного заявления по телефону.
“Она - моя…”
Я лихорадочно облизываю губы.
– В целом всё нормально, Артур Георгиевич. Мы с Сарой только немного ушиблись. Я сейчас, а она несколько часов назад… - потом неловко откашливаюсь и пониженным тоном шепчу: - Мне надо вам кое-что сказать. Лучше если наедине.