Бойцовые псы
Шрифт:
— Сделаем, раз надо, Виктор Петрович, — сказал Скворцов. И непонятно было — смеется он над начальством опять или просто настроение у него нынче такое.
— Договорились, — сухо сказал Чурилин и положил трубку.
Сейчас лучше бы отвлечься, подумал он. Иначе говоря, посмотреть, что там делается у этого зануды Хлестова, которого все никак не могут пристрелить.
И Виктор Петрович вскоре копался в деле о покушении на жизнь гражданина Хлестова Игоря Андреевича одна тысяча девятьсот тридцать пятого года
В этом деле может быть только одно приятное отвлечение, подумал он, — молодая соседка Хлестова по лестничной площадке Галина Кирилловна, дочь погибшего по ошибке плановика Метростроя Парфенова.
Вот и её телефон. Позвонить, что ли? Вопросов к ней пока нет! Может, и будут, но сейчас нет. Просто хочется поговорить. Именно с ней. Больше ни с кем не хочется. Если, конечно, она не вернулась обратно в Питер.
Он набрал её номер.
— Слушаю.
Он сразу вспомнил её голос, и тут же стало неловко, хотел промолчать, положить трубку, но в последний момент вспомнил, что у Парфеновых стоит определитель номера. Мальчишество, конечно, но теперь никуда не денешься.
— Алло! — В ее голосе слышалось нетерпение. — Что вы молчите?
— Простите, Галина Кирилловна, это у нас аппарат такой. Не сразу срабатывает, — сказал Чурилин.
— Это вы, Виктор Петрович? — спокойно спросила она. — А я уже хотела положить трубку.
В её голосе было нечто вроде насмешки. Но как она узнала, что звонит он? Наверно, увидела номер на определителе, а на цифры хорошая память… Но у него тоже память не самая плохая. И свой служебный номер он определенно ей не давал.
— Удивляетесь, что я вас узнала? — спросила она.
— Нет, почему… — Он не знал, что и говорить. — Я думал, вы уже уехали к себе в Питер.
— Мне пока не на кого оставить маму, — сказала она. — У вас ко мне появились вопросы?
— Как там ваш сосед? — спросил Виктор Петрович. «Как будто ничего другого придумать не мог!» — отругал он себя.
— Не знаю. Целыми днями сидит взаперти со своими охранниками, или кто они ему… Без конца названивает. Всё, что знаю. Хотя, если честно, не хочу знать.
— К вам больше не пристает? — брякнул Виктор Петрович, ощущая, как лоб от стыда покрылся потом.
— Это вы спрашиваете как следователь или как любопытствующий?
Она явно над ним издевалась.
— Можете не обращать внимания, — сказал он. — Тошно стало, понимаете? Расхлёбываешь целыми днями чужую мерзость… хочется хоть иногда послушать человеческий голос.
— А жена вас, конечно, не понимает? — Она уже не считала нужным скрывать насмешку.
— Привычка — подходящая замена непониманию, — вздохнул он. — А в общем, не обращайте внимания на то, что я вам наговорил.
— Да нет, всё нормально, — сказала она спокойно. Наверно, подобных звонков она уже слышала и переслышала… — Приходите к нам
— Спасибо, — смятенно сказал Виктор Петрович. — Как-нибудь. Непременно…
— Вы очень милый человек, и мы с мамой будем рады дать вам еще какие-нибудь показания, — продолжала она издеваться, потом не выдержала и рассмеялась. — Ой, простите, наверно, вы обиделись… Да?
— Нет, что вы. — Он хотел поскорее закончить этот сколь приятный, столь же и неловкий для него разговор. — Извините, что побеспокоил.
И положил трубку. Надо было хоть попрощаться, подумал он. Ну вот и отвлекся. Можно заняться делом…
Например, стоит дать запрос в прокуратуру Соснов-ска на Мишакова Дмитрия. Так, на всякий случай. А вдруг на него что-нибудь есть… Но делать пока ничего не хотелось. Очень уж размяк после разговора с приятной женщиной. Хотя мог бы и озадачиться: что-то в последнее время молодежь все чаще над ним стала смеяться… К чему бы? Или это ему кажется?
Он посмотрел свои записи в календаре. Потом на часы. Сейчас к нему должна прийти некая Светлана Самохина с телевидения, которую настойчиво рекомендовал выслушать Хлестов.
И в тот же момент мелодично прозвенел зуммер аппарата внутренней связи.
— Виктор Петрович, к вам Самохина Светлана Васильевна, она у нас записана. Пригласить?
— Да, пусть зайдёт, — вздохнул Чурилин.
— Что-то случилось? — заботливо спросила Зоя. — Вам нехорошо?
— Пусть зайдёт, говорю! — сказал он раздражённо.
И дверь почти тут же открылась. Женская головка в мелких кудряшках с морщинистым личиком и с детскими испуганными глазами заглянула в кабинет, как если бы ее обладательница пока не собиралась предъявлять себя целиком.
— К вам можно? — спросила она.
— Да, я уже сказал. э — нахмурился Чурилин.
— Но Зоечка, ваш секретарь, мы с ней уже успели познакомиться и обо всем потолковать, сказала, будто вы не расположены со мной сегодня говорить, поскольку очень устали…
Чурилин поднял глаза к потолку. Понимающе кивнув, Самохина вошла наконец полностью и оказалась со вкусом одетой дамой маленького росточка.
— Садитесь, — отрывисто сказал Чурилин, указав на стул. Он старался не смотреть в ее сторону.
Вообще, не слишком ли много женщин на сегодняшний день, который только начался? Жена, потом симпатичная соседка этого омерзительного Хлестова, затем… ну и эта деятельница искусств. И перед всеми чувствуешь себя как бы в чем-то провинившимся. С чего бы?
— Виктор Петрович, — сухо представился Чурилин, даже не приподнявшись с места.
— Светлана Васильевна… — Она протянула свою ладошку через широкий стол, так что пришлось-таки подняться с места.
Она не отрывала от него своих огромных глаз.