Бойня
Шрифт:
Сколько она провалялась без сознания? Судя по засохшим на полу сгусткам крови и пробивающимся сквозь ставни лучам солнца, как минимум, ночь. А значит, ее сына уже нет в живых… Её Наксика… Женщина с трудом подавила судорожный всхлип. Не стоит зря лить воду. Она ей еще пригодится. Распустив завязки, Верука осторожно коснулась покрытого маслом ствола винтовки. Та самая, что подарил ей отец. Потертое, треснувшее, не слишком умело починенное в паре мест ложе, затертый, покрытый вмятинами и сколами приклад, десяток патронов. И ни копья в кармане. Последний серебряк ушел на воду и чертовы сладкие яблоки, но это неважно. Ей хватит. Должно хватить. Она умеет идти по следу. Черт, да она шла по чужим следам большую часть своей жизни. Сначала она найдет, где держат
Шерифы, Операторы, Финк. Не важно. Они заплатят. Стрелять она еще не разучилась. И обходиться малым. Она всю свою жизнь обходилась малым. Единственным ее излишеством был Накс, зачатый в пьяном угаре на одной из стоянок. Растущий в нищете. Сорванец и непоседа. Источник большинства ее бед и неприятностей. Её ярмо. Её разочарование, её жизнь… Заученным движением оттянув затвор, Верука Сей, по прозвищу Шип, невесело рассмеялась…
****
Здание арены производило довольно гнетущее впечатление. Гигантский, занимающий большую часть вершины холма Колизей довлел над городом, но только вблизи Кити поняла, насколько он огромен. Выше любого здания в Бойне, даже стальных вышек и водонапорных башен. Больше по площади, чем самая большая городская теплица, бетонно-стальная громада подавляла своими размерами и скрытой мощью. Девушка невольно замедлила шаг и принялась разглядывать угрюмые стены цирка.
— Такая маленькая, — неожиданно фыркнула охотница, мерно попыхивающая неизменной сигаретой. — В прошлый раз она казалась мне побольше…
— Маленькая? — Неверяще моргнув, Кити еще раз оглядела прикрытые многочисленными, выцветшими от времени разноцветными полотнищами темно-серые, выщербленные стены гигантского сооружения, и покачала головой.
— В Сити под арену выделен целый район, — будто прочитав мысли девушки, проворчала Ллойс. — Обычный цирк, почти как здесь, только с несколькими манежами. Клети для бестиариев. Бассейны для борьбы с водяными тварями. Несколько кварталов довоенной городской застройки для групповых боев. Больше всего я ненавидела аквариум. Такой здоровенный, стеклянный куб. Там шли поединки на время. Из него обычно либо медленно откачивали воздух, либо заливали водой. Иногда травили бойцов газом. Не успеешь убить всех противников, тогда либо задохнешься, либо утонешь.
— Ох. — Выдохнула Кити и зябко поежившись, шагнула поближе к наемнице. — И ты всех…
— Ну, я, ведь, живая. — Жестко усмехнувшись, наемница остановилась за десяток шагов от циклопических размеров арки главных ворот арены, задрав голову, и принялась рассматривать свисающие над входом полотнища. — Драться или трахаться, кисонька, — проворчала она задумчиво. — Драться или трахаться…
— Ллойс, а сколько человек ты убила?
Последив взгляд Элеум, девушка недоуменно нахмурила брови. Стяги, развевающиеся на ветру над входом в арену, не говорили ей ровным счетом ничего. Что, например, может означать длинный, бледно-зеленого цвета кусок ткани с хаотично рассыпанными по нему пяти- и восьмиконечными звездами? Или вон тот, черно-красный с изображением восьми пересекающихся, расходящихся от центра то ли серпов, то ли кос? А вот этот странный знак — незнакомая ей, но явно хищная двухголовая волкоподобная тварь, сжимающая в могучих лапах нечто, похожее на винтовку? Или когтистая, окровавленная рука скелета на грязно-белом фоне?
— Я? — На мгновение оторвавшаяся от своего занятия наемница коротко глянула в сторону застывшей с открытым ртом девушки и, криво усмехнувшись, растоптала каблуком окурок. — Даже не знаю… А только людей считать или мутантов тоже?..
— Ллойс, я не это имела в виду… — На секунду смутившись, Кити отвела взгляд и принялась нервно теребить воротник платья.
— Я знаю, кисонька, — кивнула наемница и, повернувшись к девушке,
Чуть наклонившись вперед, Элеум заглянула девушке в глаза. — Не бойся. Чтобы сегодня не случилось — не бойся ничего. И не делай глупостей. Поняла?
— Я… — несколько раз моргнув, Кити недоуменно посмотрела на наемницу, но та уже отвернулась. — Ладно, — тяжело вздохнула она, — не буду бояться. Обещаю.
— Я рада, что мы друг друга поняли, — медленно кивнула Элеум и, вытащив из бокового кармана штанов отливающую серебром пластиковую карточку, зашагала к воротам. — Не отставай, сладенькая, а то пропустишь всё самое интересное.
В очередной раз глубоко вздохнув, Кити, одернув подол платья, поспешила вслед за наемницей.
****
Пластиковый пропуск девушкам пришлось показывать трижды. Первый раз — в воротах, стоящей на проходной охране. Второй раз, когда один из отправленных толстым, седоволосым мужчиной, как объяснили по дороге путешественницам — начальником караула, для сопровождения путешественниц шерифов — совсем молодой парень, почти подросток, подвел их к неприметной двери, выводящей на узкую, неудобную лесенку. И третий, когда, поднявшись наверх и пройдя по невероятно длинному, огибающему, казалось бы, всю арену коридору, девушки остановились у массивной, украшенной резьбой и серебряными накладками деревянной двери.
Ложа Финка блистала варварской роскошью. Расположенная в огромном, не меньше сотни квадратных метров, вынесенном в высшую точку трибун, нависающим над ареной, ограниченном с трех сторон оббитыми досками мореного дуба, увешанными коврами и картинами стенами, а с четвертой — выходящей собственно на манеж лишь ажурной конструкцией, невысоких, по пояс взрослому человеку перил, помещении. В ней нашлось место и для нескольких мягких кожаных кресел, и для огромного, оббитого кожей дивана с инкрустированными серебром гнутыми ножками, окруженного россыпью разнокалиберных сидений, и для обеденного стола, где в набитых колотым льдом судках томились многочисленные напитки и холодные закуски. Был даже небольшой бассейн с чуть слышно журчащим фонтаном в центре.
Видимо, логово Финка обладало чем-то вроде звукоизоляции, и присущий любой арене оглушающий гул толпы доходил до помещения приглушенным шелестом отдаленного моря. Уже известная путешественницам четверка личной охраны Финка расположилась в разных углах комнаты. Двое, одинаковых, словно близнецы-братья, телохранителей в этот раз лишившиеся части брони и вооруженные только короткими, неуклюжими с виду пистолетами-пулеметами, стояли по обе стороны от входа в ложу. Бородач Мрак, вольготно развалившись у столика с закусками, лениво поедал выставленный в огромной чаше виноград, по одной закидывая прозрачные, лопающиеся от сока ягоды в широко раззявленный рот. Сменившая свой бронекостюм на короткое, открытое платье Ликана устроилась у края бассейна. По правую руку от женщины стоял небольшой серебряный поднос с несколькими, наполненными разноцветными жидкостями бутылками и с ведерком со льдом. Сам устроитель боев также расположился у воды. Свесив в бассейн огромные, отекшие и настолько раздутые ноги, что невозможно было точно сказать, где заканчиваются голени и начинаются ступни, толстяк, обессилено откинувшись на оббитую расшитым бархатом спинку скамьи, с сосредоточенным видом обгладывал куриное крылышко.
— Маловато что-то охраны, Финк, — хмыкнула Элеум и, шаркая при каждом шаге по разложенному на полу истертому ковру каблуками сапог, двинулась к фонтанным струям. — Предложишь гостям присесть?
— Какого хрена она со стволом? — Лениво поинтересовался у шерифа-подростка Мрак. — Их, что вообще не шмонали?
Лицо Оператора не выражало ни досады, ни беспокойства. Прожевав очередную ягоду, здоровяк потянулся за следующей.
— Н-но… Маркиз сказал, что у них серебряная карта — наивысший приоритет. Статус почетного гостя… — Пролепетал подросток, поспешно отступая к дверям, подальше от телохранителя. — Указаний, чтобы обыскать не было, господин Мрак…