Божьи воины. Трилогия
Шрифт:
– Ничего не знаю.
Божичко топнул ногой, отгоняя кота, который ласкался к его штанине.
– Есть два варианта, – сказал он. – Первый: ты врешь. Второй: ты дурак и размазня. В обоих случая ты оказываешься непригодным, обе возможности ставят на тебе крест как на ценном сотруднике. Это для тебя нехорошо, а еще хуже для твоей Ютты. Комфорта, который она сейчас имеет, мы можем ее с легкостью лишить. А удобства заменить на неудобства. Настолько неудобные, что даже болезненные.
– Ты обещал, что вы ее не обидите! Нарушаешь обещание!
– Подай на меня в суд.
– Я знаю, – выпалил Рейневан, – кое-что, что может вас заинтересовать. Если вас интересует будущее
– Говори.
– В 1431 году, вероятно, в феврале месяце, умрет папа Мартин V. За четыре недели перед Пасхой конклав провозгласит папой Габриэля Кондульмера, кардинала из Сиены, в пророчестве Малахии фигурирующего как Lupa coelestina, небесная волчица. Прежде чем это случится, умрет Витольд, великий князь литовский. Умрет как князь, королевская корона не будет ему дана, интриги Люксембуржца результатов не дадут. Смерть Владислава Ягеллы, короля Польши, наступит в Год Господень 1434, в конце мая либо в начале июня. Сигизмунд Корыбутович переживет обоих своих дядек.
– От кого у тебя эта информация?
– Если скажу, что от одной колдуньи и от одного духа с того света, поверишь?
Кот, которого отогнали, мяукал. Божичко несколько минут мерял Рейневана пронзительным взглядом.
– Поверю, – сказал он наконец. – Откуда ж еще, если не с того света или чаров? Я кое-что в этом смыслю, потому что, как и ты являюсь адептом тайных знаний. Тут нет ничего зазорного, ведь никто иной, как трое волхвов поприветствовали Иисуса в Вифлиеме, принося ему миро, ладан и золото. Благодарю за известия, мы их используем без всякого dubium [929] . Но этого слишком мало. Определено мало. Я хочу знать…
929
сомнение (лат.).
Он резко умолк, выпрямился, поднял голову, жестом приказал Рейневану молчать. Рейневан напряг слух, но не слышал ничего, кроме мяуканья кота, гама близлежащих суконных рядов и стука деревянных колотушек из церкви Вознесения. Принюхался, поскольку ему показалось, что среди смрада подворья вдруг повеяло легким запахом розмарина.
– Что случилось, Божичко?
Лукаш Божичко вместо ответа схватил Рейневана за рукав и сильно дернул. Рейневан утратил равновесие, попытался схватиться за столб, вместо столба схватил человека. Полностью невидимый в темноте и проворный, как тень, человек толкнул его со всей силы; прежде чем он упал, заметил блеск лезвия, увидел, как на этого человека бросается Божичко. Послышался скрежет клинка по стене, разнесся отзвук удара, а после этого злая ругань, второй удар, после него грохот и треск поломанных досок. Что-то блеснуло, как молния, на мгновение осветив подворье, подворье завыло, сильный запах озона и терпентина [930] открыл присутствие гоэтичейской магии. Рейневан не собирался ждать и проверять, кто послал заклятие. Он сорвался с земли, вскочил на штабель бревен, перемахнул через забор, через соседнее подворье бросился к городским воротам. Он был очень быстр, но недостаточно. Кто-то вдруг прыгнул ему на спину и повалил, прижимая к земле.
930
смолистый сок хвойных деревьев, сырье для получения скипидара и канифоли.
– Спокойно, – промурлыкал
Он послушался. Нажим ослаб. Женщина, говорящая альтом и неуловимо пахнущая розмарином, помогла ему встать.
– Инквизитор сбежал, к сожалению, – сказала она, едва заметная во тьме. – Жаль. Если бы его поймать, возможно, удалось бы вытянуть, где они держат Апольдовну.
– Сомневаюсь… – Он преодолел удивление и сопротивление пересохшего горла. – Сомневаюсь, что удалось бы.
– Может, и правильно сомневаешься, – согласился альт. – Но я хоть порядочно его напугала. И влепила два раза, причем хорошенько, потому что у меня кастет в перчатке. У него аж зубы зазвенели! Чтобы убежать, он должен был воспользоваться магией, чародей клятый…
– И теперь отыграется на Ютте.
– Он не сделает этого. А тебя какое-то время будет бояться беспокоить.
– Кто ты?
– Не так быстро, не так быстро… – В голосе с возбуждающими модуляциями зазвучала насмешка. – Я порядочная девушка, имею принципы. Coitus – не раньше, чем на третьем свидании, откровения, признания и прочие фамильярности – на четвертом или еще позже. Так что piano, парень, piano. Тебе достаточно знать, что я на твоей стороне.
– Ты спасла меня во Вроцлаве…
– Я же говорила. Я на твоей стороне. Забочусь, чтобы ничего плохого с тобой не случилось. В рамках этой заботы я хочу тебе помочь найти любимую. С этой целью предлагаю встречу в Стшегоме.
– Когда?
– Третьего дня месяца тамуз. На улице Церковной, возле школы и дома командории иоаннитов. Будучи не до конца уверенной, как ты высчитаешь дату, я буду туда заглядывать следующие три дня. Если тебе действительно важна твоя невеста, уложись в сроки.
– Почему именно Стшегом?
– Это близкий мне город.
– Почему ты мне помогаешь?
– Имею интерес.
– Какой?
– На сегодня, – сказал розмариновый альт, – такой: в скором времени один твой старый знакомый попросит у тебя совета. Он принимает решение, но колеблется. Устрой так, чтобы он перестал колебаться. Утверди его во мнении, что первая мысль была правильной, и что он поступает соответственно.
– Не понимаю.
– Поймешь. Возвращайся к друзьям. Ну, чего ты еще стоишь здесь?
– Открой мне только одну…
– Рейневан!
– …ты человек? Нормальная… Хм… Человеческая женщина?
– В этом вопросе, – ответил ему из мрака насмешливый хохоток, – мнения расходятся. А взгляды разные.
На следующий день, в Страстную Пятницу, ранним и грустным утром они покинули Ратибор. На расспросы о цели и маршруте путешествия Бедржих намекнул что-то о ведущем на восток краковском тракте, однако никого не удивило, когда оставив справа мост на Одре, они поехали на север, левым берегом, а на распутье, до которого вскоре добрались, вместо главной дороги на Нису, Бедржих, не говоря ни слова, выбрал дорогу менее многолюдную. Ведущую на Козле.
О событиях предыдущего вечера Рейневан не упоминал друзьям ни словом.
Проповедник торопил, поэтому ехали быстро и еще до заката солнца увидели башни города. Рейневан еще раньше догадался, чту это за город, поэтому, когда, не доезжая до Козле, они резко повернули на запад, в леса, он уже знал куда и к кому они направляются. А если у него были какие-то сомнения, то они развеялись при появлении рыцарского кортежа, выезжающего навстречу. Он знал этих рыцарей, помнил их имена и гербы. Правджиц. Нечуя. А во главе…