Божьи воины. Трилогия
Шрифт:
– Не знаю. Верь или не верь, но для меня это также странно и неожиданно. Настолько, что подозреваю твое очередное коварство. Ты ведь по-прежнему мне не доверяешь.
Бедржих из Стражницы резко придержал коня.
– У меня есть предложение, – сказал он, выпрямляясь в седле. – Независимо от всего давай заключим перемирие, хотя бы на время этой миссии. Мы забрались в самую середину вражеского лагеря. Плохо кончим, если не будем доверять друг другу, если не будем солидарными, внимательными и взаимно готовыми к общей защите наших задниц, когда доведется. Ну что? Пожмешь мне руку?
– Пожму. Но с этой минуты между нами откровенность, Бедржих.
– Откровенность, Рейневан.
На следующий день они миновали
– Напоминаю, – он собрал команду и начал инструктаж, – что мы – купцы из Пруссии, из Эльблонга, были в Венгрии, оттуда как раз возвращаемся. Мы очень удручены, потому что под Одрами нас задержали и ограбили гуситы. Придерживаемся такой версии, если что. Рейневан и Шарлей, я знаю, говорят по-немецки. А ты, силач? Кто ты, что ты?
– Я разговариваю всеми человеческими языками, но стал я как кимвал [926] звенящий и как медь бренчащая. А зовут меня Самсон. Так что обращайся ко мне по имени, командир.
Вдали уже виднелись стены и башни Ратибора, сначала, даже еще не доезжая до пригорода, миновали церквушку, кладбище и виселицу, украшающую верх плоского холма. На поперечной балке покачивались от легкого ветра несколько тел в различной степени разложения.
– Вешают даже в Страстную неделю, – заметил Шарлей. – Значит, есть спрос. Значит, ловят.
926
Музыкальный инструмент в виде двух медных тарелок.
– Сейчас везде ловят, – пожал плечами Бедржих. – После прошлогоднего рейда везде видят гуситов. Психоз страха.
– Рейд, – заметил Рйневан, – даже не зацепил ратиборское княжество. Они гуситов даже не видели.
– А черта кто-то видел? А все боятся.
Они проехали через затянутый дымом пригород, звучащий голосами разнообразных животных и отзвуками занятий, за которые люди обычно берутся, чтобы заработать. Под Миколайскими воротами сидели добрые четверть сотни нищих, демонстрировавших из-под лохмотьев гнойные культи и язвы. Бедржих бросил им несколько медяков, для видимости и прикрытия: они вступали в город как купцы, а среди купцов существовала мода на милостыню, пожертвования и тому подобный выпендреж.
– Мы здесь разделяемся, – заявил он, когда они отъехали от ворот и оказались возле монастыря доминиканок. – Ратибор, я думаю, вы знаете? Это улица Девичья, едучи прямо, доберетесь до Рынка и улицы Одрянской, которая от него отходит и ведет к одноименным воротам. Есть там заезжий двор, известный как «Мельничный вес». Там остановитесь и подождете нас. То есть, меня и Рейневана.
– А вы, – сожмурил глаза Шарлей, – тем временем отправитесь по другому адресу. По какому, если не секрет?
– В принципе не секрет. – Лицо Бедржиха не дрогнуло. – Но стоит ли? Если бы, тьфу-тьфу, что-то пошло не так, могут об этом адресе спрашивать. Тогда можно прикрыться незнанием.
– Если бы, тьфу-тьфу, что-то пошло не так, – спокойно сказал демерит, – возможно, надо будет вытаскивать ваши жопы из западни. Знание тогда может оказаться нам полезным. В отличие от незнания.
Проповедник какую-то минуту молчал, покусывая губы.
– На рынке, сказал он наконец. – Восточная сторона, угол Длинной. Дом «Под Золотой короной».
Об ошибке не могло быть и речи. Каменный дом в восточной стене рынка, на углу улицы Длинной, был украшен на фронтоне пышным рельефом, представляющим золотую корону среди мотивов из растений. Скрытая под навесом дверь напоминала ворота крепости, так же долго пришлось в нее стучать, чтобы дождаться реакции. Бедржих стучал и тихо ругался. Рейневан оглядывался, высматривая возможную слежку. В конце концов им открыли, выслушали, провели,
– Приветствую вас в красивом и богатом городе Ратиборе, господа. – Служащий компании Фуггеров встал из-за стола, показал, чтобы все садились. – Пан Бедржих из Стражницы, насколько мне известно?
– Действительно, – подтвердил проповедник. – А то…
– Рейнмар фон Беляу, – прервал с улыбкой служащий. – Уже имел удовольствие. Рад видеть вашу милость, рад констатировать, что ты вышел победоносно из различных неприятностей, которые недавно выпали на долю вашей милости. А вашу милость, пан из Стражницы, прошу передать гейтману Прокопу Великому, что меня порадовал вид пана Рейнмара.
– Сделаю, – ответил Бедржих с каменным лицом.
– Ты должен знать, Рейнмар, – с губ служащего не сходила улыбка, – что твое присутствие здесь – это своего рода проверка. Тест на доверие. Гейтман Прокоп решил подвергнуть испытанию компанию Фуггеров. Компания, которая никогда не остается в долгу, подвергла испытанию гейтмана Прокопа. Испытания, я утверждаю, прошли успешно. Для всех.
– Предлагаю переходить к делу, – кисло сказал Бедржих. – Время не ждет.
– Тогда давайте, – согласился служащий, – экономить время и слова. Время – деньги, а verbis ut nummis utrndum est [927] . Говорить ведь нам придется о деньгах. В воздухе висит война, а nervus belli pecunia [928] . Итак, я слушаю, пан из Стражницы. Какие относительно pecunii ожидания гейтмана Прокопа, верховного предводителя войск Табора? На какую сумму оценил Табор свои потребности? Какая сумма вас устроит?
927
слова надо тратить, как деньги (лат.).
928
деньги – нерв войны (лат.).
– Сто тысяч коп пражских грошей.
Служащий погладил гладко выбритый подбородок.
– Это немало. Скажу больше: это много.
– Гейтман Прокоп предлагает, чтобы компания рассматривала это как инвестицию.
– Война, – ответил служащий, – вещь слишком ненадежная, чтобы привлекать в нее такой большой капитал в надежде на будущую прибыль. Такую инвестицию нельзя рассматривать также по моральным и этическим соображениям, компания Фуггеров, словно жена Цезаря, должна заботиться о своем имидже и репутации. Таким образом, остается заем. Конфиденциальный кредит. Мы предоставим вам кредит, вы его выплатите… Скажем, на протяжении трех лет. Естественно, с процентом. Процент, ясное дело, будет высокий. Но безналичный.
– Это означает, – поднял брови Бедржих, – без наличных?
– Да, именно это и означает. Безналичный, то есть без наличных. Предоставленный кредит выплатите по номинальной стоимости. А проценты в виде оказания услуг.
– Каких?
– Не позднее чем через год, – начал после минуты напряженного молчания служащий Фуггеров, – вы выступите большим рейдом на Саксонию. Это определено экономической, политической и военной ситуацией. Поход будет иметь характер главным образом грабительский, но не менее важны будут и его второстепенные цели: экспорт революции, пропаганда и нагнетание страха, а также разгром экономики врага, уничтожение его морального духа и срыв планов очередного крестового похода на Чехию.