Божка 1

Blednyj_sych

Но его планы на лжеверов были иными, чем банальная прибавка к своей силе. Была еще одна особенность у этого феномена — все лжеверы имели внешний вид больше похожий не на родителя-зверолюда, а его спутника-верующего, и с каждым поколением внешние звериные признаки покидали носителей способности, пока не исчезли вовсе. Способность же нисколько утеряла своей функциональности.

Когда у Ягги собралось достаточно лжеверов, он просто стал подсылать своих последователей к другим Богам, типа троянского коня, чтобы разрушить их власть изнутри. Лжеверы, вступавшие в чужие Паствы,

давали их Богу ложную самоуверенность в своей силе, и когда тот нападал на своего более слабого, на данный момент, коллегу, они обрывали связь с временным Покровителем, приговаривая его таким образом к поражению. И в самый последний момент к оставшимся без Пастыря «овечкам» являлся Ягги, предлагая свою помощь.

Следуя этой стратегии, Ягги Коварный добился невероятного могущества и почти стал Богом Богов, но его постигла та же судьба, что и его жертв — восстание вспыхнуло внутри его Паствы. Потерявшие своих Богов, его новые последователи, которым открылось каковой оказалась цена помощи неожиданного союзника, возмутились его коварству, и вера их превратилась в ненависть.

В конце концов, разваливший множество Паств, Ягги был побежден собственной армией и союзом нескольких оставшихся непокорными ему Богов.

Но способность обманывать Богов осталась и по сей день, и теперь превратилась в довольно-таки ценную профессию лжевера. Появились даже их собственные гильдии, в которых можно нанять себе лжеверов, допустим, для прохождения подземелья. И получить услуги наемников-лжеверов может позволить себе не всякий Бог, настолько они ценны. Минусы тоже есть — лжевер всегда должен быть рядом с Богом. Это добавляет к цене значительную часть, которая зависит от срока найма и цели.

Тем не менее, как бы востребованы Богами эти потомки зверолюдей ни были, их история сыграла свою роль. Во-первых, в глазах всего остального мира зверолюди были полностью низвергнуты до уровня животных, а во-вторых, лжеверам на законодательном уровне было запрещено вступать в Паствы, и отношение к ним стало лишь немногим лучше, чем к зверолюдям. Их ценят, но презирают, хоть и не трогают. В остальном представители этого дара имеют те же права, что и остальные не зверолюди, и даже могут иметь титулы и подданных.

Вот такую историю выслушал Никита от Азы, распахнув широко глаза. Как же это было интересно.

— Палец, — строго напомнила Аза.

Чпок.

Никита вынул палец изо рта.

[Значит для того, чтобы поступить в Академию Богов, нам нужна кругленькая сумма?]

Пришел он к выводу, поразмыслив немного.

— С этим мы разберемся.

[Я выросту и найду работу!]

— Я не сомневаюсь, — улыбнулась Аза, и вытерла платочком выступившую в уголке Никитиного рта слюну.

[Хочу есть...]

— Сейчас, — Аза поковырялась в сумке-портфеле, с которым теперь всегда ходила. — Держи.

Перед Никитой на столе в свете собственного сияния появилась бутылочка молока.

[Ого-ого-ого! Спасибо, Аза!]

Отныне ему стоит огромных трудов уговаривать Азу просить ему молока у молочных ма. Кормилицы тоже все чаще стали ворочать от него свои вкусные сиськи. Молоко для него стало не менее

ценным ресурсом, чем лжеверы для всех остальных Богов.

— Я тебе уже говорила. — Аза нахмурила красные брови, стараясь быть строгой. — Ты уже слишком большой для этого.

Никита знает, но у него просто нет сил отказаться от этого лакомства.

[Прости. Спасибо-спасибо-спасибо!]

Он протянул к ней ручки.

— Вот же мини-манипулятор, — Аза нагнулась к нему, и он, обвив руками ее шею, мокро чмокнул Справочника в щеку.

Чмок.

[Люблю тебя.]

— Знаю, — Аза прижала его к себе и оторвала от стула, сама же уселась на его место. Соска бутылочки оказалась у него во рту. — Кушай.

Говорит ему о взрослости, а сама так и рвется самолично покормить, мешая развитию моторики...

— Ща захлебнешься! — покрасневшая Аза насупила носик.

Глоть-глоть-глоть...

Сегодня очередь Сиов спать с ним. Аза искупала его и с чистым пузиком, в красных трусах отнесла к ней в комнату. Совушка больше не стесняется показывать свои крылья, и каждую ночь с ним укрывает его этим мягким природным одеялком. Очень уютно и тепло. Никите нравится перед сном запускать пальчики в ее перья и перебирать их. Вначале девочка стеснялась этого, словно он бесстыдно лапает ее, но потом привыкла, и, кажется, ей это тоже нравится. А для нее у него всегда есть пузико, которое он самоотверженно выпячивает, предоставляя Сиов для поцелуев, поглаживаний и похлопываний. Такая вот сделка.

— Паст-би-ще, — членораздельно произнесла Сиов. Она прильнула своим лбом к его лобику, и смотрит Никите в глаза своими большими янтарными глазами, он смотрит на нее своими голубыми озерками.

Сейчас у них проходит очередная ежевечерняя тренировка по произношению сложных слов.

— Пяс... — дальше язык Никиты не смог выкорчевать подходящие звуки.

— Паст, — помогла Сиов.

— Пясть, — повторил он, получилась почти что пасть.

— Би.

— Би, — это было легко.

— Ще.

— Се, — ну ладно.

— Паст-би-ще, — еще раз повторила девочка.

— Пясть... би... се! — как-то так...

— Молодец, Бо! — он только что произнес какую-то странную хрень весьма далекую от слова «пастбище», но похвала от Сиов почему-то убедила его, что все получилось на твердую пятерку.

— Пора спать, — Аза на пороге.

Сейчас она подойдет к Никите, чтоб поцеловать его.

Чмок.

— Сьпоки-ноки, — а вот это он умеет говорить весьма неплохо.

— Спокойной ночи, — весело вторила Сиов. Аза обняла девочку.

— Все, ложитесь, — Аза приподняла одеяло.

Покопавшись немного, Сиов с Никитой приняли свои любимые позы, она на левом боку, повернувшись к нему, а Никита прильнул спинкой к ее животу, и обнял руку девочки, как это всегда делает с Азой. Сверху на него опустилось мягкое крыло.

Все, теперь идеально.

После того, как свет в комнате погас, Никита зарылся носом в перья совушки и вдохнул ее вкусный запах. У Сиов особый запах, не такой как у всех остальных.

Ему опять приснилось молоко. Его вкус и тепло, его звук, когда оно проникает ему в горло.