БП. Между прошлым и будущим. Книга 1
Шрифт:
Но сначала — вот о чем. Совсем недавно попалась мне на глаза заметка в «Литературной газете», всего четыре строчки, набранные крохотными буковками: «В соответствии с уставом Международного литературного фонда… бюро освободило от обязанностей председателя МЛФ Юрия Полякова и утвердило исполняющим обязанности председателя МЛФ Ф. Ф. Кузнецова». Ну и что, — скажет непосвященный читатель: одного освободили, другого назначили — должность выборная, не век же ее занимать. Так-то так, а сведущего эти три идущие подряд «Ф» — …Ф Ф.Ф. Кузнецов — не могут не смутить…
Трех месяцев не прошло со дня нашей беседы с Поляковым, главным редактором
Знаете, честное слово, я после каждого визита в Москву все чаще начинаю чувствовать себя специалистом по тамошним творческим фондам. Рассказывал я совсем недавно о фонде российских кинематографистов, о конфликтной ситуации, затеянной его руководителями. Там делят недвижимость — здесь, оказывается, тоже. В том и в другом фондах она сложилась, как наследство советских времен, когда власть не скупилась на вливания в культуру — в кино, в литературу, в театр и т. п. — такую, какой она хотела ее видеть.
Отдавались старинные особняки штабам творческих союзов, строились жилые дома, дома отдыха и просто дачные поселки. Хотя не просто — вот, к примеру, что досталось писательским союзам — только в Москве и Подмосковье: Переделкино с Домом творчества и арендуемыми дачами, а также Малеевка, Голицинский дом творчества, Внуковский дом творчества, поликлиника, детский сад. Но и на территориях других республик дома творчества — в Коктебеле, в Ялте, в Дубултах, в Пицунде…
Не то теперь. Теперь — самое время успеть прибрать к рукам, что еще не прибрано. Но все же, сегодня — о писательских союзах: Московский и Российский литфонды практически потеряли Внуково, Голицино, Малеевку. Голицинский дом творчества отошел «на долгосрочную аренду» и ушел от писателей, Малеевка недавно продана. Поликлиника?
— в результате разного рода трансформаций тоже «ушла» и, говорят, за немалые деньги. Писателей в ней принимают — но задорого. Детский сад вот-вот тоже отторгнут: на его месте планируется стройка «элитного» жилого дома. Коктебель, Ялта, Дубулты — уже заграница.
Итак, процесс «прихватизации» (этот термин я впервые услышал лет десять назад в беседе с академиком Георгием Арбатовым) продолжается.
И выходит, что писатели, а правильнее сказать — члены союзов писателей (союзов теперь несколько) — тратят свое драгоценное время не на создание нетленных произведений, способных украсить мировой фонд литературы — чему и должен был бы содействовать Международный литературный фонд. Куда там! В нескольких словах попытаюсь описать ситуацию.
Некогда, а точнее, с 1991 года, после развала СССР, МЛФ возглавлялся Владимиром Огневым. С сентября прошлого года им руководит известная поэтесса Римма Казакова. Она — председатель президиума фонда. Ее предшественник был освобожден, можно выразиться, «из-за серьезных финансовых осложнений». Поясним: Огнев арендовал дачу в писательском поселке Переделкино. Вокруг него сгруппировались такие же, как он, «арендаторы», соблазненные возможностью приватизировать свои дачи — то есть сделать их по-настоящему своими.
Да и плохо ли? — стоимость земли и строений там сегодня
Так вот, сторонники Огнева, сместив его, выбрали свой — второй (!) президиум. Альтернативный. И теперь уже год идут судебные разбирательства — какой президиум законнее. Дело рассматривается в двух московских судах — одновременно! Ну не расцвет ли демократии? Один из них, следуя логике, поддерживает «казаковский». Другой же, естественно, — «огневский». Самое время вспомнить, что пришедший на смену Огневу, после двух лет председательства, новый председатель Юрий Поляков сложил с себя полномочия. Что и сообщалось в заметке…
Это к нему спешил я на встречу в один из июньских дней минувшего лета. Но тогда я многого не знал. Да и теперь видна нам лишь верхушка айсберга — а интересоваться глубже особой нужды не вижу. Ни мне, ни вам, дорогой читатель, дачей в Переделкино не владеть, да и зачем бы… Хватит, однако, об этом.
А вот о чем рассказать хотелось бы. В одном из недавних выпусков «Вестника» помещен полемический материал по поводу вероятного плагиата, совершенного в свое время Михаилом Шолоховым. Мне, если честно, эта тема безразлична. И результат дискуссии мне, как выражаются острословы, «без разницы». Признаюсь: я «Тихий Дон», да и другое, приписываемое перу Шолохова (за исключением одного-двух рассказов), не считал, а сейчас и тем более, не считаю классикой, шедеврами мировой литературы, в чем, может, я и не прав. И, может, был прав Нобелевский комитет, отметивший Шолохова премией (или, на самом деле, возможно, кого-то еще) — какое это сегодня имеет значение?
Ну, сохраняется повод дотошным литературоведам скрестить перья в научной дискуссии, партийным (неважно, каким партиям принадлежащим) публицистам обличить противную сторону во всех возможных и невозможных грехах. Восстановление справедливости? Опять же, возможно. Только в любом случае автора «Тихого Дона» — мнимого, настоящего ли, скорее всего, в живых сегодня нет. А так — ну, любопытно: да, еще одна мистификация, мало что значащая на фоне глобальной мистификации, коей являлся сам строй в стране той поры.
Я бы не стал упоминать этот полемический текст, но, знакомясь с ним, я особо отметил про себя замечание автора, брошенное как бы вскользь, в адрес «Литературной газеты»: «… увы, «ЛГ» уже совсем не та, которую мы помним».
Конечно, не та. И что значит — «та»? Она и не может по определению быть той, которую редактировал ныне покойный Чаковский, и даже той, которую еще пару лет назад вел бывший «крокодилец» Лев Гущин. А сегодня у нее другой редактор, но и другой, позволю себе сказать — хозяин, частный издательский дом. Да, именно хозяин — в прямом, «капиталистическом», смысле. Кто бы, еще недавно, осмелился назвать вслух «хозяином» газеты Отдел пропаганды ЦК КПСС, звонка из которого пуще смерти боялся Александр Борисович Чаковский (как и его предшественники советской поры), редактировавший «Литературку».