Брачные сети для ректора, или Спасайся, последний дракон

Гольдман Сима

— Анна, — выкрикнул Ксандр, хватая меня за руку, когда оно было готово лизнуть мою обувь.

— Что это?

— Это темная магия, преобразованная в пламя, — он ловко подхватил меня на руки. — Скорее всего у этого недоумка, и правда, есть в роду драконы. Но на столько далеко, что и представить страшно.

— Вот теперь посмотрим, как вы с этим справитесь, — зло выплюнул Финн, развернулся и побежал в сторону.

Ксандр тяжело вздохнул и прищурившись что-то прошептал, рыжий упал как подкошенный. Нижняя часть его тела словно онемела, потому что руками он пытался протолкнуть тело

вперед.

Прижавшись сильнее к Аргейлу, я наблюдала, как за нами следует эта непонятная яркая штуковина.

— Финн, отзови свою магию, иначе...

— Иначе что? — прокричал парень, пытаясь ползти дальше.

На улицу из таверны выбежали Марика и Харт. Он не вмешивались в происходящее. Девушка только зажала рот ладонью, наблюдая за происходящим.

— Иначе, я знаю, как нейтрализовать твою силу. Не заставляй меня так поступать, — мы уже достигли распластанного тела Финна.

Желтая субстанция медленно двигалась на нас. Вот только между нами и ей был сам маг-неудачник.

— Сделай что-нибудь, — в ужасе прошептала я.

— Не могу, тогда все узнают, — шепнул в ответ Ксандр.

Неужели его секрет столь велик, что жизнь парня того не стоила? Этого я не могла никак понять.

— А-а, — заорал Финн, когда эта штука коснулась носков его ботинок.

Аргейл сделал шаг в сторону.

— Финн, не глупи, твоя жизнь не стоит этих детских игр, — прорычал он.

Жидкое пламя уже прожрало дыру в кожаной обуви парня и скорее всего добралось до кожи. Я попыталась вырваться из рук Ксандра, чтобы отвлечь эту гадость на себя, спасая жизнь рыжему. И пусть он оказался козлом, но это было не на столько критично, чтобы его убивать. Ректор только крепче прижал меня к себе, не позволяя выполнить манёвр.

— Ксандр, — жалобно проскулила я, понимая, что вот-вот начнется истерика.

— Ты уверена? Тогда нам придется покинуть эти земли, и ты пойдёшь со мной, — он был совершенно серьезен, но мне казалось, что это чистый шантаж. — Не должно в живых остаться ни одного свидетеля.

Я глянула на Марику и Харта. От этого зависели и их жизни. А ведь они только собирались пожениться. Словно почувствовав неладное, пара тут же кивнула нам и поспешила скрыться за дверями таверны. Облегченно выдохнув, я посмотрела в глаза сумасшедшего ректора. Финн орал, как будто бы его резали. Раскаленный металл буквально пожирал его конечности.

Я любила его, но знала ли каков он на самом деле? Не получается у нас красивой истории любви.

— Они ничего никому не скажут. Никогда. А Финн на всю жизнь будет инвалидом.

— Ты это точно знаешь?

— Я в этом уверена, как и в том, что я никогда не прощу тебе убийства одного глупого парня.

Ксандр кивнул. Поставил меня на землю, а сам приблизился к субстанции. Присел на корточки и погрузил в нее ладонь. Она зашипела и заплевалась, но стала темнеть, словно охлаждаясь. Жертва собственной глупости тихонько подвывал, почувствовав облегчение.

Аргейл поднялся, посчитав, что сделал все возможное для парня.

— Всё? Теперь мы должны куда-то скрыться? — я присела, чтобы проверить самочувствие Финна.

— Да, но сначала отправим его в лечебницу, — в руке Аргейла появился голубенький вестник, которого он послал в небо.

Наконец я смогла облегченно выдохнуть, когда. Все закончилось или только начинается?

45

Пока

Аргейл возился с раненным по собственному скудоумию Финном, я переминалась с ноги на ногу и осмысливала произошедшее. Было трудно принять то, что нас пытались убить, а конкретнее – меня. Да и за что? За сущую мелочь, что не захотела изображать его подружку? А стоило ли оно того? Нет, здоровье гораздо важнее, чем вся эта жуть.

— Он поправится? — спросила я обеспокоенно, когда Ксандр вышел из больничного крыла.

Вид у него был уставший, темные круги залегли под глазами. Захотелось просто прижаться и так просто постоять, и пусть весь мир подождет. Но это было невозможно. Я ведь обещала ему, что уйду вместе с ним. Куда? Да плевать!

— Не уверен. Темная магия оставляет след навсегда на своем проводнике. Даже если физическое здоровье поправят, то не исключено, что душа так и останется израненной.

Мужчина приблизился ко мне. Терпкий аромат его парфюма, смешанный с его естественным запахом, защекотал ноздри. Неужели я так и не смогу в нем разочароваться, чтобы выкинуть из своего сердца с чемоданом в придачу? Даже сейчас, после того, как он хотел глупому мальчишке позволить сгубить себя самому же, Ксандр был самым желанным на свете. Это было словно проклятие, которое сводило с ума. Не об этом ли он тогда говорил? Правда наше различие лишь в том, что я способна бороться с собственными бесами, а он — нет.

— Куда мы отправимся дальше? — спросила я с замиранием сердца.

Неизвестность... Впереди ждала только неизвестность.

— Разумеется, мы сейчас отправимся в академию, и ты покажешь лаз, через который мои адепты так спокойно могут передвигаться по городку, не опасаясь ничего.

— А дальше?

— Мы приведем себя в порядок и ляжем досыпать остаток ночи, — это уже казалось каким-то издевательством, потому что он прекрасно знал, что имелось в виду.

— А потом?

— Я решил уйти с поста ректора, уступив его Эрику. Он сможет уделять внимание и академии, и семье. Ну, а я подумал, — Ксандр приблизился почти вплотную и положил руку мне на талию, — Возможно, твое предложение все еще актуально?

О, как мы заговорили. Ну надо же!

— Я тут переосмыслила всё и решила, что быть свободной птицей в свободном полете гораздо приятнее, чем пытаться ужиться с неуживчивым холостяком, — гордость, она такая — один раз задел, век расхлёбывать будешь.

Ксандр издал звук, такой похожий на рычание, но промолчал. По его взгляду было понятно, что мои слова ему не понравились.

— Тогда послушай, скажу только один раз и никогда больше не повторю, — казалось, что на заднем фоне предрассветные птички запели, — Я не люблю тебя, то, что испытывает дракон гораздо выше, чем это простое чувство. Это коктейль из притяжения, влечения, страсти и...

Я глянула ему в глаза, но не пыталась вырваться, хоть с каждым его словом хватка только усиливалась.

— И?

— И мы полностью настроены на продолжение рода, поэтому стараемся уберечь нашу избранницу от всего, что могло бы ей угрожать, — сдался он.

По сути, его слова отражали реальность мужского мира. То глобальное чувство, которое он себе приписывал, отражало стандартную любовь, но можно было простить его непонимание в силу неопытности в амурных делах. Ну а я же, просто прочла слишком много любовных романов и насмотрелась мыльных опер.