Брак без выхода. Мне не нужна умная жена
Шрифт:
Расслабляюсь, но смотрю на него пылающим взглядом. Щеки горят. Малик улыбается.
Он снова двигается ближе и касается кончиком носа моей шеи, потом совсем слегка губами. Россыпь мурашек заставляет поежиться…
– Ты упорно не замечаешь, Лили, но такова правда. Ты имеешь на меня влияние. И если ты еще хоть раз вздумаешь провоцировать меня другими мужиками…
– Я пожалею?
– Они пожалеют, что повелись. Даже если так сложно тебе противостоять…
Иногда в нем просыпается поэт. Ну, или почти. От комплимента
Это жесткий поцелуй. Собственнический. Горячий. От него все тело моментально расслабляется и поддается, а разум отключается.
Я опять таю.
Когда наши энергии сталкиваются — я поддаюсь; как маленькая, глупая дурочка. Звонкий ручеек. Скачет, прыгает и радуется, что его хозяин снова здесь.
Как гадко…
Но как есть.
Малик рычит, слышится треск ткани. Моя блузка распадается на части, и так как под такой наряд нельзя надевать бюстгальтер, я абсолютно нагая. Горячие ладони сжимают полушария груди, зубы слегка цепляют соски по очереди. У меня закатываются глаза от наслаждения. Издаю тихий стон, выгибаюсь в спине, как проклятая кошка.
Знаете, что в этом во всем самое обидное? Что мне действительно не нужно переступать через себя, чтобы поддаваться. Я сама по себе поддаюсь. А еще обидней, знаете что? Я почти на сто процентов уверена, что с остальными никогда не будет так. Только с ним. Может быть, это будет хорошо; может быть, даже очень, но не то же самое, что происходит здесь и сейчас. В моей новой машине.
Это сумасшествие.
Продолжая ласкать мою грудь, Малик задирает юбку. Снова слышен треск ткани.
– Сука, ты еще и чулки для него надела?!
Издаю глухой смешок, который сразу же сменяется протяжным стоном, и звонки шлепком. Боже! На грани дозволенного.
Еще один треск ткани. Чулки, мое белье, все сливается воедино. Я чувствую, как он открывает свою ширинку, и предвкушаю. До гадливости от самой себя, но предвкушаю, а когда его головка касается меня — я уже полностью готова и подаюсь бедрами вперед.
Он входит в меня медленно. Сжав зубы, зажмурившись, дышит сухо и часто. Обычно он делает это резче. Но не в последнее время. Почему?
– Сильнее…
Пальцы до боли сжимают ягодицы. Малик шипит что-то на своем языке, но подается на меня по-прежнему плавно. Почти ласково…
Да какого хрена?!
– Сильнее!
– пытаюсь прижать его ногой, Малик ее грубо отталкивает, потом хватает мою шею и рычит.
– Не смей!
Я хмурюсь. Что не так?…
Вдруг становится обидно. Почему? Почему он сдерживается? Или не сдерживается, а просто больше меня не хочет так, как хотел раньше?…
Он нежно целует меня в губы, глядя в глаза. Пристально и будто бы сразу в душу. Будто бы видит то, о чем я думаю — ухмыляется.
– Тише, мой ангел. Тише…
– Почему?
– Потому что я не хочу, чтобы ты
Блядь.
Лучше бы он молчал…
Закрываю глаза, Малик целует меня глубоко и нежно, а потом сгребает в охапку и наращивает темп. Я чувствую его контроль. Он срывается с него всего пару раз, но старается держаться выдержанного темпа.
Нет.
Я так не хочу…
Запускаю пальчики ему в волосы и шепчу на ухо.
– Сильнее…я не пострадаю. Сильнее. Пожалуйста…
Он шумно выпускает воздух из легких, рычит что-то нечленораздельное и все-таки отпускает себя.
И это то, что мне необходимо!
Я хочу его полностью…
Идиотка…
***
Мы лежим молча. Малик чуть скатился с меня, чтобы не давить. Обнимает.
Тихо постукивает аварийка.
Я чувствую, что мне будто бы душу вынули. Очередные эмоции, которых я не хочу, как всполохи на солнце. Наверно, это все его близость. Наверно, я просто не отвыкла или наоборот. Пока не привыкла сохранять дистанцию. Наверно…
– Никто и никогда не сможет настроить меня против тебя, - звучит его глухой голос, и я жмурюсь.
Замолчи.
– Прекрати так думать. Я тебя не трону, Лили.
– Если я буду вести себя хорошо?
– стараюсь свернуть на нашу теперь привычную тропинку из ядовитого сарказма.
Он издает смешок и привстает, подпирая голову рукой, чтобы заглянуть мне в глаза.
Нет. Стоп.
Я прерываю этот контакт сразу и перевожу взгляд в потолок. Там на открытый люк уже нападала куча разных снежинок…
– А ты ведешь себя хорошо, малыш?
Малик проводит рукой по моему животу, задевает грудь, сжимает сосок между пальцев, перекатывает его. Я против воли снова выдыхаю, а будто бы спотыкаюсь…
– Хватит…
– Она нужна была мне для дела, - вдруг говорит тихо, я хмурюсь и резко перевожу на него взгляд.
Малик не отвечает. Он знает, что я смотрю, но предпочитает переместить все свое внимание на мое тело. Только улыбается печально и жмет плечами так, будто бы не хочет всего этого…
– Есть вещи, которые я не могу тебе рассказать, но у меня действительно были очень веские причины позвать сюда Элен. Я знаю ее давно, с детства. Мы многое прошли, и я могу ей…скажем так, доверять. Тогда я не был уверен. Мне нужно было держать ее на коротком поводке, и все, что ты видела — необходимость.
Мне хочется сказать, что нет такой необходимости, которая оправдает мое изувеченное сердце, но вовремя затыкаюсь. Эти слова не имеют смысла. Он не считает, что изменил мне, потому что не любит меня. Какой смысл в этом разговоре вообще?…
– Зачем ты мне это говоришь?
Малик хмыкает и снова жмет плечами.
– Не знаю. Наверно, хочу, чтобы ты знала. Я не хотел причинять тебе боли. Но это часть моей работы.
– Причинять мне боль?
– Не тебе, но да. Причинять боль.