Брак по-американски
Шрифт:
Идет на кухню. На крыльцо выходит ВИННИ. Оглядывается и замечает ЛЬЮИСА.
Винни. Привет, Винни Бавази.
Льюис. А, привет. Льюис Барнет.
Обмениваются рукопожатием.
Винни. Вы здесь по работе или приглашены на ленч с тунцом?
Льюис(смеется).
Винни. Понимаю. А я с Джози. Вы ее видели?
Льюис. Ой, нет. Семь лет как не видел.
Винни(задумывается). …Да нет, я имею ввиду сегодня. Я ищу ее.
Клемма(выкрикивает из кухни). Она в лес на птичьих похоронах. Вон там.
Винни. Вот спасибо. (ЛЬЮИСУ.) Рад был с вами познакомиться. До встречи. (КЛЕММЕ.) А тунец был выше всяких похвал, доложу я вам. Пальчики оближешь.
ВИННИ подмигивает ЛЬЮИСУ и уходит.
Льюис(себе под нос). …Пальчики оближешь?
КЛЕММА выходит с куском пирога и чашкой кофе.
Клемма. Сливок вот добавила.
Льюис. Может, сначала выскажусь и потом поем.
Клемма(останавливается). Раньше надо было, уже сливок налила. (Ставит еду на стол.) Ну ладно, давай, выкладывай. Я слушаю.
Льюис. Ну, перво-наперво, должен сознаться, что жил неправильно.
Клемма. А я уже созналась.
Льюис. Если уж собралась слушать, так наберись терпения… Я из тех, кто не может долго жить на одном месте. Бродяжничество — это у меня в крови… Жил я с одной женщиной в Чикаго. О том, что был женат, ни слова. В Сент-Луисе жил еще с одной, родила она от меня. Ей было все равно, женат я или нет. Ребенка я содержал, пока не потерял работу, а когда лишился глаза, то и женщину потерял… Как говорится, пришла беда, отворяй ворота… (Смотрит на нее. Она на него.) А насчет Питтсбурга распространяться, пожалуй, не стоит.
Клемма. Не стоит. И так уши вянут. Сижу и думаю: какая я все же бессердечная, и глаза нет, и весь больной, а у меня ни капли жалости к тебе… Я же верующая, и мстительности во мне нет, но, Господи, будь я на твоем месте, я бы пошла на все, лишь бы сохранить второй глаз. (КЛЕММА отворачивается.)
Льюис. Да, натворил я дел, и ничего уже не исправишь.
Клемма. Угу.
Льюис. И годы потерянные не воротишь.
Клемма. Угу.
Льюис.
Клемма. Угу.
Льюис. Черт, все «угу» да «угу», извиниться толком не даешь.
Клемма. Извинений я что-то не слышу. Слышу только: «прошлого не вернуть», «исправить ничего нельзя»… Зачем ты вообще заявился? Я не нужна тебе, ты не нужен мне… Найти еще одну бабенку тебе раз плюнуть… Просто прикроешь слепой глаз, решит, что ты ей подмигиваешь…
Льюис. Клемма… Кроме тебя, мне не нужен никто.
Клемма. С каких это пор? Что во мне такого особенного, чтобы навещать раз в семь лет?
Льюис. Все гадаешь, почему я ушел от тебя? …Последнее время постоянно об этом думаю.
Клемма. Если только последнее, слушать тебя уже неинтересно.
Льюис. Но дай же мне высказаться, в конце концов… ты всегда оставляла за собой последнее слово, разве нет? Мужчинам это не по душе. И мне тоже.
Клемма. Ладно… Валяй дальше… Что у тебя там на душе накопилось? (КЛЕММА садится напротив ЛЬЮИСА.)
Льюис. …Я знаю, что такое ребенок для женщины. И когда доктор сказал, что своих детей у тебя никогда не будет, я решил, что это моя вина. И все эта драка на лестнице. После нее все и началось. Что-то я повредил тебе по женской части, и здорово. Ни о каких детях и речи не могло быть. А ты посмотрела на доктора и сказала: «Ну что ж, со мной мой Льюис и мой Бог… Они меня любят…» (ЛЬЮИС смотрит на КЛЕММУ. Та отворачивается, вспомнив прошлое.) Таким виноватым только раз в жизни себя чувствовал. И эта вина сделала из меня бродягу. Не достоин я был любви такой женщины, как ты.
Клемма. Это верно. Не достоин… Но есть одна вещь, которую я от тебя утаила… Еще задолго до того падения с лестницы я знала, что у меня никогда не будет детей. И я тебе ничего не сказала об этом после того несчастного случая. Думала: раз он чувствует себя виноватым, то никогда не бросит меня… Так что мы оба хороши, а?
Льюис. Да… Столько лет держала это в секрете, почему решила признаться?
Клемма. Чтоб душу облегчить. Уж больно тяжело такой груз носить и столько лет. Если уж ты грешник, то и я не святая.
Льюис. Ну, ты себя строго-то не суди.
Клемма. Не могу иначе. Никак простить тебя не могу… По правде говоря, не вина потянула тебя бродяжничать, а твой характер. Бабник ты, скажешь нет?.. А Бог он все видит.
Льюис. Это верно.
Клемма(качает головой). …Ну и дураки же мы оба были, да к тому же и лживые.
Льюис. Что правда, то правда.
Клемма. Может, Господу богу было так угодно. Может, мне было суждено потерять тебя и обрести Джози, чтобы заполнить душевную пустоту.