Брак по-эмигрантски
Шрифт:
«Напористый, — подумала я. — Подружки не ошиблись!»
По дороге домой я рассуждала.
«Конечно, если по справедливости, то все долги супруги обязаны платить пополам. Но, во-первых, Гарик положил на свой счёт в банке все деньги, подаренные нам на свадьбу. Во-вторых, за время нашей совместной жизни он и ухом не повёл отдать Лишанским хоть что-нибудь. Я сама как могла выкручивалась, отщипывая кусочки то с одного своего чека, то с другого. В-третьих, за обручальное кольцо, которое я оплатила сама, деньги мне Гарик так и не отдал. И, наконец, я
Всё, что касалось Гарика, оборачивалось обманом: обручальное кольцо, свадебные деньги, побег, какое-то имущество, которое Гарик так боялся потерять, адвокатские бумаги, приходящие задним числом, непонятные статьи развода и прочее.
Ложь обвила меня тонкой липучей паутиной, лезла в рот, в уши, щекотала ноздри, мешая дышать! Я задыхалась в клубке вранья. В вязком удушье обмана мой адвокат казался мне спасительным глотком свежего воздуха. Я смотрела на него с надеждой, думая, что кошмар кончится и можно будет опять дышать свободно, то есть жить.
Не прошло и двух дней, как позвонил мой адвокат.
Торжествуя, он сообщил, что Гарик согласен заплатить долг Лишанским.
Я ликовала! Всем вокруг рассказывала, что мучения мои закончились, что у меня замечательный, талантливый адвокат, экран событий из узенького чёрно-белого вновь стал цветным и широкоформатным.
Однако радовалась я преждевременно. Мой адвокат позвонил снова и попросил срочно зайти к нему. По его поникшему голосу, звучавшему, как из мочевого пузыря, я поняла, что новости плохие.
Замирая, вошла к нему в кабинет. Адвокат, насупившись, смотрел в сторону.
— Что произошло? — упавшим голосом спросила я.
— Ничего у нас с вами не получится, — адвокат запустил руку в свою бороду и стал рвать её на куски. — Я звонил Шаху и потребовал не шесть тысяч, а семь. Они отказались платить вообще.
— Зачем же вы просили ещё тысячу? — расстроилась я. — Мы ведь не договаривались об этом!
— А что я тогда за адвокат, если не могу отбить свой гонорар? К сожалению, всё, чем могу теперь вам помочь, это взять бейсбольную биту, пойти к вашему бывшему мужу и бить его до посинения. Он заслужил. Я хотел бы сделать это для вас, да не могу! Конечно, можно его травить и заставить заплатить, но тогда другие условия оплаты. Ваш развод осложняется, и в таких случаях я беру двести семьдесят долларов в час. Вся эта канитель выльется для вас в такую сумму, что шесть тысяч, которые вы просите, по сравнению с ней — копейки! Я знаю, я виноват! Поэтому я отдаю вам аванс, и прощаемся. Вот ваш чек.
Еле сдерживая слёзы, я вышла на улицу. Такого поворота событий я не ожидала! Вот тебе и модный адвокат! Зато убедилась, какой он агрессивный! Спасибо ещё человеком оказался порядочным и отдал обратно деньги! Деньги деньгами, но где взять адвоката? И где гарантия, что он сможет для меня что-то сделать? Да ну их всех, к чёрту! Попробую сама!
Я пришла домой, села и написала письмо адвокату Гарика.
Уважаемый мистер Шах!
Поскольку
Прежде всего, позвольте мне объяснить, откуда взялась сумма в семь тысяч долларов.
6000 — свадебный долг Лишанским, а 1000 — это мои расходы на гонорар адвокату, которого я не хотела нанимать с самого начала за неимением денег.
Если бы свадебный долг был заплачен, я бы подписала любое соглашение без адвоката.
Отказ Вашего клиента оформить развод по обоюдному согласию вынудил моего адвоката, понимающего тяжелое материальное положение, в котором я оказалась в настоящий момент, попросить дополнительную сумму.
Поскольку я теперь представляю себя сама, то предлагаю Вам следующее условие. Ваш клиент выплачивает свадебный долг семье Лишанских, а я, в свою очередь, подписываю бракоразводные бумаги, любезно подготовленные Вами. Это может быть сделано в Вашем присутствии, в любом удобном для Вас месте.
Мне очень бы хотелось побыстрее закончить все формальности и вернуться к нормальному образу жизни.
Если у Вас есть вопросы, я готова на них ответить.
Я поставила под письмом свою подпись, заклеила конверт и снесла его на почту заказным, с уведомлением о вручении.
«А вдруг получится?» — теплилась моя последняя слабая надежда на то, что в Гарике проснётся человек.
ДОЧКА
Кино, которое дала мне Зойка, оказалось классное! Я его посмотрела два раза. Сначала сама, потом маму уговорила. Сюжет, конечно, барахляный, в уличную проститутку влюбляется миллионер и кончается всё как в сказке, но смотрится с интересом. Симпатичные актёры, музыка приятная, короче, мама хоть на время оторвалась от сволочных адвокатских бумаг и посидела со мной по-человечески.
Я просто не знала, чем ещё отвлечь маму, поэтому потащила её к Тамарке, наверх, познакомиться с соседкой и попросить ещё какой-нибудь фильм.
— Только не падай в обморок! — предупредила я маму перед тем, как войти в Тамаркину квартиру. — Такого бардака ты ещё не видела.
Несмотря на моё предупреждение, мамины глаза округлились, как только Зойка открыла нам дверь.
— Вы недавно въехали? — пыталась быть тактичной мама, осторожно отодвигая ногой груду обуви, загораживающую проход.
— Почему? Мы уже второй год здесь живём! — не поняла тонкого маминого намёка Тамарка. — Проходите! Курите? Хотите сигаретку?
Мама с Тамаркой задымили. Мы с Зойкой пошли к полкам выбирать очередной фильм.
— Цилька сегодня на работе про вас рассказывала, — усмехнулась Тамарка, — что вы под дождём стояли, как две сиротки, а она с Гариком вашим в машине мимо ехала! Жена Гарика, говорит, покаталась на новой машине — и хватит, теперь я в ней снова ездить буду!
— Пусть ездит! Они с Гариком друг друга стоят! — выдохнула дым мама. — Как вам с ней работается? Она же — сволочь!