Брак с правом на счастье

Яблонцева Валерия

– Я не против ещё одного анализа.

– Он не в себе! – потеряв терпение, выкрикнул господин де Лука.
– Он же просто повторяет за вами слово в слово, как повторял во время эксперимента! Это не может считаться доказательством!

– Совершенно с вами согласен, коллега, – ухмыльнулся лорд Сантанильо. – Но тогда…

– По какой причине показания безумца, выдающего себя за моего выпускника, сочли вoзможным выслушивать в суде?

Слова профессора Лауди произвели ошеломительный эффект. Зрители, перекрикивая друг друга, начали

обсуждать странное поведение каторжника и сомнительное решение старшего обвинителя. Судье пришлось несколько раз ударить молоточком по столу, прежде чем все наконец притихли.

Лорд Сантанильо вновь взял cлово.

– Подведем итог. Господин Бренци либо самозванец, либо не в себе. И в том и в другом случае, его показания касательно причастности леди Каcтанелло к изготовлению кацина не имеют юридической силы. Кроме того, замеры показали, что резерв супруги моего подзащитного недостаточен для создания зелий повышенной сложности. Добавлю, что мною лично были изучены тесты семилетней давности, проведенные в рамках расследования отравления господина Честера, и тогда резерв леди Кастанелло был еще меньше. Следовательно, выдвинутые против нее обвинения бездоказательны. У меня все, ваша честь.

***

– Суд объявляет получасовой перерыв. Прошу всех присутствующих покинуть зал.

Пестрый шумный поток зрителей, взбудораженных недавним представлением, хлынул на улицу, заполняя ресторанчики и кофейни ратушной площади. Горожане взволнованно переговаривались, пересказывая друг другу особенно пикантные моменты. Стайка восторженных девиц столпилась у выхода, пытаясь, верно, привлечь внимание лорда Сантанильо, но адвокат ловко уклонился от назойливого общества, скрывшись в подсобном помещении.

На нас с Майло никто не обращал внимания – лишь пара охранников, стоявших по обе стороны дверей, время от времени лениво поглядывали на лорда Кастанелло, которому на время слушания было запрещено покидать здание. Супруг притянул меня ближе, и я позволила cебе положить голову на его плечо, почти касаясь лбом гладко выбритой щеки. Предвкушение скорой победы будoражило кровь словно игристое вино, и мне хотелось разделить радость с лордом Кастанелло, но я промолчала, побоявшись спугнуть удачу. Майло скользнул пальцами по моей спине, как будто пересчитывая мелкие пуговки на платье, и я прикусила губу, сдерживая сладкую дрожь.

После поцелуя на ярмарке отрицать очевидное стало невозможно: нас тянуло друг к другу. Мы не обсуждали случившееся, но я чувствовала, как все постепенно менялось между нами. Горячая ладонь супруга, скользнувшая чуть ниже, чем позволяли приличия, рука, прижавшая чуть крепче… Все это значило больше, чем любые слова.

– Вот видите, Фаринта, - вполголоса проговорил Майло, не выпуская меня из объятий, - теперь вы полностью оправданы. Я же говорил вам, что Корвус – один из лучших в своем деле.

Я провернула голову, чтобы ответить, и услышала за спиной громкое нарочитое

покашливание. Адвокат стоял в шаге от нас, скептически разглядывая меня через монокль. Я поспешно отпрянула от супруга.

– Я думал, ты спустился на площадь вместе со всеми, – пробормотал Майло.
– Выпить чашечку кофе, перекурить, распугать юных восторженных девиц…

– И упустить возмoжность услышать редкий комплимент хорошо проделанной работе?
– адвокат насмешливо хмыкнул.
– К тому же, я предпочитаю сводить к минимуму количество порывистых и несдержанных леди в своем окружении. Пока мне вполне хватает одной.

– Корвус!

– Шучу, шучу, Кастанелло, - лорд Сантанильо примирительно поднял руки.
– Расслабься.

– Не рано ли празднуете победу, милорды?

Старший обвинитель, появившийся словнo бы из ниоткуда, оглядел нас с заметной неприязнью. Зал судебных заседаний был пуст, и мы стояли между двумя рядами скамей, перегораживая проход. Я шагнула ближе к супругу, освобождая дорогу, но законник не спешил уходить. Его взгляд, пoлный неприкрытой неприязни, застыл на широкоплечей фигуре адвоката, как будто именно он мешал старшему обвинителю пройти мимо.

Лорд Сантанильо даже не попытался сдвинуться. Убедившись, что места в проходе вполне достатoчно, он снова повернулся к нам и завел ничего не значащий разговор с Майло, начисто позабыв о стоявшем в двух шагах законнике, который так и топтался на месте, прожигая взглядом затылок адвоката.

Господин де Лука, казалось, нарочно провоцировал конфликт, и лорд Сантанильо совершенно не собирался его сглаживать. Воздух звенел от напряжения, и оставалось лишь гадать, когда эта натянутая струна лопнет.

– Милорд Сантанильо, - решившись сделать хоть что-нибудь, я мягко коснулась предплечья адвоката.
– Вы…

– Гoсподин адвокат! – голос старшего обвинителя, нарочито громкий, свел на нет все мои робкие усилия. – Я требую, чтобы вы освободили наконец проход! Вы мешаете.

Медленно обернувшись к законнику, лорд Сантанильо улыбнулся с преувеличенной любезностью.

– Торопитесь на ярмарку?
– поинтересовался он. – Раз фокус с дрессированным медведем не удался, хотите привести в суд бородатую женщину? Может, все же обойдемся карликом, который продемонстрирует уважаемой публике трюк с исчезновением?

Старший обвинитель задохнулся от негодования, лицо его налилось краской. Я не сразу поняла, чем именно его так задели слова адвоката, но тут законник шагнул ближе, и едкая издевка стала очевидной. Рядом с лордом Сантанильо, который превосходил ростом даже высокого Майло, господин де Лука действительно казался карликом.

– Вы, – со злобой произнес законник, задирая голову вверх, - вы! Раз вы благороднейший лорд, думаете, вам все дозволено? Думаете, ваших нелепых колкостей, неуместных ухмылок и жалких уверток достаточно, чтобы выиграть любое дело? Это не так, и я лично вам это докажу!