Брат и благодетель

Левитин Михаил

Ей так хотелось наклониться к ним первой и спросить: "Вон там, слева, лысый, видите, видите?"

35

Появлению этого человека предшествовало многое. Во-первых, высокие урожаи; во-вторых, над Москвой появилась комета и газеты стали сообщать что-то о разведке одного из вражеских государств, само государство названо не было, но подозревать разрешалось всех сразу; в-третьих, Таня перешла из своего института в другой и теперь, возвращаясь по вечерам, чувствовала, что за ней кто-то ходит, сначала с возмущением и брезгливостью заподозрила своего бывшего возлюбленного,

а потом, припоминая, как он избегал ее, узнав о беременности, как охотно способствовал переходу на другое место, от этой мысли отказалась и поняла, что ее неотступно преследует кто-то другой, грубо, будто задался целью быть обнаруженным, но Таня бежала домой, не оборачиваясь, и всегда с некоторых пор просила Леню, чтобы он, гуляя с собакой, встречал ее на углу.

Человек отставал, но еще долго казалось Тане, что он смотрит на окна со стороны темной улицы в недоумении, укоризненно качая головой: как так она не разрешила ему подойти и заговорить?

Наташе тоже подозрительным показалось, когда вахтерша сказала, что приходил какой-то человек в школу с сиренью в руках, спрашивал ее, а когда вахтерша предложила позвать, оставил сирень и, ничего не объясняя, быстро ушел.

Вскоре оказалось, что комета на Москву не упала, Таня перестала чувствовать преследователя, к Наташе тоже никто больше не приходил, но вот однажды утром в дверь позвонили.

Дома были только тетки Синельниковы, вернее, одна из них, та, что в чулане. Она открыла, на пороге стоял молодой человек в шляпе, макинтоше, с толстым портфелем в руках, прижатым к груди. Казалось, он пробежал несколько километров.

– Мисс Наталья Гудович здесь живет?
– спросил он с иностранным акцентом.

Тетке Паши Синельникова почему-то показалось, что она знает этого человека, она решила, что это Миша, Мишенька Гудович, которого помнила еще по Тифлису семилетним мальчиком, и тетка закричала:

– Миша, Мишенька, ты вернулся, какое счастье, а тебя тут как все ждут, и Вера Гавриловна, и Наташа, и даже мы, старые, заждались, ты, наверное, забыл меня, я тетя Паши Синельникова, твоего двоюродного брата...

Но молодой человек с портфелем невозмутимо смотрел на нее, не узнавая, а потом, отстранив плечом, вошел в коридор и спросил:

– Кроме вас никого дома нет?

– Никого, - испуганно сказала тетка.
– Они вечером придут.

– Пожалуйста, - сказал молодой человек, - никому не говорите, что я приходил, это очень важно. Я не Мишенька Гудович, я, действительно, здесь по поручению Михаила Михайловича Гудовича, но об этом никому не следует говорить, кроме вашей семьи... Передайте, пожалуйста, этот портфель Наталье Михайловне, тут кое-что от ее брата, он просил передать, что жив, успешен, любит вас всех очень, особенно просил узнать о судьбе мужа Натальи Михайловны.

– Игоря нет давно, - заплакала тетка Паши Синельникова.
– Он уже три года, как арестован, но он вернется, вернется, нам твердо обещали!

– Там для него коробка американских сигарет, - сказал молодой человек, причем иностранный акцент у него совершенно пропал.
– Когда будете передавать весточку Игорю Герасимовичу, напишите как-нибудь зашифрованно, чтобы только ему

одному понятно было, у вас, надеюсь, есть домашние заготовки, - все остается в силе. Так и напишите: все остается в силе. И коробку сигарет не забудьте.

– Хорошо, - сказала тетка Паши Синельникова.
– А вы еще зайдете? Они все вечером собираются.

– Больше я не зайду, - сказал незнакомец.
– С вашего разрешения, я передам Гудовичу, что близкие его здоровы.

– Все здоровы, все, - заторопилась тетка Паши Синельникова, - Ленечка немного приболел, это с ним бывает, но и у него по весне пройдет, вот весна наступит...

Но молодой человек уже не слушал ее. Он исчез.

36

Через несколько дней Таню вызвали в ректорат. В кабинете, кроме ректора по кличке "Будем Отчислять", находился еще один человек, белобрысый, тоненький, один из тех, кого без специальных примет не опознаешь. И сейчас в кабинете, будь еще хоть один человек, Таня могла белобрысого не заметить, так ненавязчиво он присутствовал.

– Татьяна Игоревна, - сказал "Будем Отчислять", не знакомя с белобрысым.
– Вот должен сказать, что мы очень довольны вашим пребыванием у нас в институте, способный вы и добросовестный человек.

– Спасибо, - сказала сбитая с толку Таня.

– Вы сами видите, - продолжал ректор, - что, несмотря на некоторые сложности вашей биографии, вам лично никаких препятствий не чинится, вы учитесь и работаете, как равный со всеми остальными человек.

– Это так, - сказала Таня.

– Мы рассчитываем, - продолжал ректор, - что вы со своей стороны будете до конца откровенны с нами.

– Я в чем-то провинилась?
– спросила Таня.

– Погодите, я не договорил. Вот, познакомьтесь, Сергей Сергеевич, вы не против его присутствия при нашей беседе, он хотел лично вас видеть.

Сергей Сергеевич, не взглянув на Таню, кивнул, продолжая сидеть в полупрофильном положении.

– Так вот, подтверждаю при Сергее Сергеевиче, что вы у нас на самом хорошем счету и до последнего времени ни в чем таком замечены не были, правда?

– Мне, кажется, да, - сказала Таня.

– Так объясните, пожалуйста Сергею Сергеевичу и мне происхождение посылки, которую принес вам несколько дней назад некий молодой человек с портфелем.

– А-а-а, - после небольшой заминки сказала Таня.
– Он действительно принес, никого дома не было, кроме тетки, а она очень старая, мы бы не впустили, действительно было, было, так, кое-какие вещи из Америки, от моего дяди Михаила Михайловича Гудовича.

– Что вы сделали с этими вещами?
– спросил ректор.

– Пока ничего.

– А почему вы сразу не пришли ко мне и не рассказали об этом, как вы говорите, друге вашего дяди?

– Я не знаю - друг ли он ему, я этого человека не видела, а вещи мы, конечно, вернем, только скажите, куда, и мы вернем, конечно.

– Вещи, девочка, нас не интересуют, - быстро сказал тот, кого ректор назвал Сергеем Сергеевичем.
– А что, он вот так вот пришел и все?

– Да, - растерялась Таня.

– Принес вещи, поставил и все? А на словах, на словах он ничего не передавал?