Брат короля
Шрифт:
Я пытаюсь выглянуть и хоть как-то подсмотреть, что происходит. Но скелеты сдвигаются в ту же сторону, не давая мне возможности что-то увидеть. В конце концов, я приседаю и подглядываю в щель между полами их плащей.
Я в ложе короля. Передо мной, прямо за моими костяными охранниками, стоит личная охрана короля и высокое кресло владыки Эганора. А ещё ложу прикрывает невидимый барьер, о который бьются искры, то и дело слетающие с хвоста дракона во все стороны.
В зале храма хаос. Гости бегут во все двери прочь. Падают, толкают друг друга. Кто-то лежит на полу, то ли мертвый, то ли без чувств. Горят какие-то
Дракон в очередной раз вырывается. Сносит хвостом лавки в первых рядах. Я слышу голос седого советника:
– Ваше Величество, кажется, уже стоит удалиться и подождать вестей в более безопасном месте.
Король поднимается. На его плечах меховой плащ. Он делает пару шагов в сторону выхода, потом ещё раз с надеждой оглядывается на брата. Дракон невероятно огромен, и, кажется, барьеры Рейли поддаются его напору. Король идёт к выходу. Мои костяные охранники разворачиваются одновременно, как по команде, и снова хватают меня под руки. Мы двигаемся за королём. Вдруг резкий отчаянный вскрик в зале. Настолько пронзительный, что слышен даже в этом шуме. Я изворачиваюсь посмотреть и застаю картину, не поддающуюся описанию: бледный Кагон в изгибе невероятной боли… миг, и он опадает на пол храма мелким белым пеплом.
В зале вдруг повисает тишина. Я поднимаю голову и вижу, как очертания огненного дракона рассыпаются несчётным количеством искр. Рейли победил?
Меня опять хватают под руки. Тащат. Снова вспыхивает переход. Вокруг скелеты. С меня сдёргивают плащ. Миг, и они снова падают на одно колено, выставляя меня напоказ.
Рейли смотрит на меня внимательно и улыбается. Это жутко. Вблизи эта его мертвецкая бледность просто ужасающа… чёрные провалы глазниц, будто совсем без глаз… белые губы. Он снимает с себя плащ и набрасывает мне на плечи. Да, в зале очень холодно. Иней покрывает алтарь и резьбу на стенах. Только я не чувствую холода. Я вижу нечеловечески бледное лицо… а ещё пепел на полу, напоминающий человеческую фигуру …
Король возвращается в свою ложу:
– Значит, всё-таки посол Кагон предал своего владыку?! Коварно замыслил убить вверенную ему племянницу и поссорить нас со своим повелителем? Прискорбно! Мне казалось, король Дарена тщательней выбирает своих людей. Что ж. У злодея не было шансов! Мой брат – величайший маг, и все, кто когда-либо позволяли себе в этом усомниться, давно покинули мир живых. Браво, Рейли!
Маг кланяется королю. Его кожа постепенно приобретает человеческие оттенки. Чёрные тени сходят, возвращая обычные черты.
– Ваше Величество, прошу обратить внимание, в этой битве, княжич Всеслав Альпирский очень помог мне в вычислении колдуна. Без него сражение бы затянулось.
Брат княжны разводит руками. Он в копоти, и один из
– Повелитель, я испытываю глубокое душевное неприятие к мерзавцам, нападающим на девиц, шествующих под венец. Так что у меня просто не было выбора.
Король смеётся. Его смех подхватывают гости и Рейли. Цвет кожи мага уже обычный, может быть, лишь немного бледный. Только глаза пока чёрные.
Король повелительно машет рукой:
– Что ж, храм уцелел, а значит, мы можем продолжить церемонию. Велю всем вернуться на свои места.
Рейли берёт меня за руку. Его ладонь ледяная.
Жрец до смерти напуган, и церемония получается быстрой и скомканной. Кажется, мгновение, и вот уже наши руки оплетает брачная тесьма:
– Что соединено богами, то люди не в силах разъединить!
Король что-то говорит… Рейли выводит меня из храма… нас осыпают зёрнами и монетами… они застревают в волосах.
Глава 13. Красные ленты
Даниэль:
– Ой, деточка, платье-то всё обожжено! Платье-то сменить надо!
Я не сразу понимаю, что это дуэнья привычно ропщет за моим плечом. Но её, видимо, слышит Рейли. И вот я уже в отдельных покоях, куда принесены сундуки с моими платьями. У дверей застыли скелеты. Рейли, поклонившись, выходит за дверь, и в пространстве вокруг остаётся только ворчание старухи.
– Весь подол выжгли злодеи! Такую красоту попортили! А где ж теперь достойный наряд найти?! Не оборванка ведь какая! Герцогиня! Да в день собственной свадьбы!
Я оборачиваюсь на неё. Она, не глядя на меня, перебирает платья. Достаёт каждое из сундука, придирчиво рассматривает и, хмурясь, бросает грудой на стол. А там с каждым броском растёт куча нарядов разных оттенков красного.
– Такое платье было! Чтоб ему пусто было этому Кагону! Чтоб его в аду эти его драконы покусали!
Под её суетное, такое обыденное ворчание, я начинаю приходить в себя. Оглядываю своё платье. Сбоку край подола на локоть будто слизан огнём. Я горел? Или это огненный переход обрезал?
– Стервец окаянный! И ведь понял, что опоздал. Всё, улетела уже пташечка! Так нет, не отступил, биться полез, ирод! И поделом ему!
– Ты знаешь… – я не узнаю собственный голос. – Знаешь, зачем Кагон хотел меня убить? За что? – голос непроизвольно переходит на крик. – Это ведь дядя приказал?! Почему? Я же всё делал, как он велел! Я здесь, в платье… венчание это… Почему?!
Старуха, наконец, поворачивается ко мне. Под её взглядом я замолкаю. А она вдруг многозначительно усмехается:
– Обыграла твоя матушка владыку Дарена! Женщины слабы в стремительных битвах, но в тех, что тянутся годами, могут статься опасными противниками. Кагон, как приехал, всё ходил, вынюхивал тут да, видно, вынюхал, злыдень. Только поздно уже! У Рейли тебя ни ему, ни кому другому не отобрать!
От этих её слов, да ещё такой, не свойственной ей, усмешки паники во мне только прибавляется:
– В чём мать обыграла? Что такое Кагон вынюхал? Говори!
Старуха смотрит на меня внимательно. Оглядывается на скелетов, что замерли у дверей. Потом подходит и деловито заглядывает за портьеры и ширму. Возвращается и произносит заговорческим шёпотом: