Брат Вульф
Шрифт:
Хотя он явно шутил, я покраснел, затем последовал за ним из кухни и поднялась по узкой винтовой лестнице на первую площадку. Он подошел к двери, выкрашенной в зеленый цвет, распахнул ее и протянул мне свечу.
– Мы отправимся сразу после рассвета, так что на рассвете ты услышишь звонок внизу. Это приглашение спуститься к завтраку. Без сомнения, ты привыкнешь к этому, будучи монахом и все такое . . . Но не спускайся раньше этого времени!
– он серьезно предупредил.
–
Теперь я видел, что на его лице не было даже намека на веселье. Он явно имел в виду
именно то, что сказал, хотя я все еще не мог поверить, что боггарт может приготовить завтрак . . .
Когда он ушел, я поставил свечу на прикроватный столик и огляделся. На односпальной кровати, стоявшей у окна, лежали свежие простыни. Дождь барабанил по маленьким стекляшкам, стекая снаружи ручьями. Это выглядело так, как будто шторм наконец-то разразился.
И тут мое внимание привлекла стена в ногах кровати. Остальные три стены были покрыты чистой белой штукатуркой, но эта была старой, потрескавшейся и пропитанной дымом. Я снова взял свечу и придвинулся поближе, чтобы рассмотреть ее.
Кто-то что-то писал на ней. Нет-не просто один человек. Там было много имен, написанных разными почерками, может быть, тридцать или больше, некоторые написаны крупными жирными буквами, другие-маленькими и втиснутыми в свободные места.
Каждое из них было подписью.
Почему они написали здесь свои имена? Я присмотрелся внимательнее. Некоторые были действительно трудны для чтения. Одно из названий было относительно ясным, но довольно мелким.
Билли Брэдли
Интересно, как давно он нацарапал свое имя на стене и что теперь делает?
Затем мое внимание привлекло другое имя.:
Уильям Джонсон
И тут я все понял. Ведьмак Джонсон, человек, которого я поклялся спасти, должно быть, написал это, когда жил в этом доме. Это были имена всех учеников, прошедших здесь обучение. Они, должно быть, спали в этой спальне, один за другим, в течение многих лет.
Все они были мужскими, кроме одного . . .
Дженни
Я нахмурился. Это была еще одна шутка? То, что у ведьмака есть ученица, еще более маловероятно, чем наличие женщины-священника! Все знали, что для того, чтобы быть ведьмаком, нужно быть седьмым сыном седьмого сына – даже если мы в церкви отвергаем это как суеверную чепуху.
Внезапно я почувствовал смертельную усталость, поэтому задул свечу и забрался в постель, прислушиваясь к шуму дождя. Я подумал о ведьмаке Джонсоне, попавшем в лапы ведьмы. Я чувствовала себя плохо, лежа здесь в тепле и безопасности, в то время как он, вероятно, страдал или был мертв.
И все же я сделал для него все, что мог, сказал я себе. Я мог бы просто вернуться в аббатство и оставить его на произвол судьбы – аббат не стал бы меня за это винить. На самом деле, он, вероятно, предпочел бы это. Он приказал
Мне потребовалось много времени, чтобы заснуть.
Глава 2: Комплименты Шеф-повару
Я внезапно проснулся, испуганный звуками какого-то спора между мужчиной и женщиной. Была еще середина ночи, и в моей комнате царила кромешная тьма – но я слышал крики, ясные как день.
Я внимательно прислушался. Неужели Мистер Уорд спорил с той женщиной, которую зовут Алиса? С той, что была ведьмой, о которой предупреждал меня мясник?
Если только в этом доме не живет кто-то еще, то так оно и есть, подумал я.
Затем я совершенно отчетливо услышал ее крик:
– Не сейчас! Только не сейчас! Что же ты за человек такой? Как ты можешь быть таким жестоким?
Я был озадачен. О чем же таком ужасном они могли спорить? Голос женщины звучал отчаянно и очень расстроенно.
Затем мистер Уорд немного повысил голос, и я впервые услышал, что он говорит.
– Мне очень жаль, Алиса, но меня не будет всего несколько дней – это мой долг. Как я могу отказаться?
– Твой долг-остаться со мной, Том. Это должно быть так же ясно, как божий день.
Вскоре все снова стихло. Мне показалось, что я слышу плач, но, может быть, это просто дождь стучал в окно. В конце концов я снова заснул.
Через несколько часов меня снова разбудил далекий звон колокольчика, и я тут же вскочил с постели. Мистер Уорд был прав – распорядок дня в аббатстве определенно помогает привыкнуть к предрассветным часам. Я поспешно оделся, так как ужасно проголодался и не хотел, чтобы мой завтрак остыл.
И какой же это оказался завтрак!
Дразнящий аромат еды заставил меня спуститься вниз по лестнице и войти в большую, вымощенную плитами кухню.
– Садись и ешь!
– пригласил Мистер Уорд, который уже сидел за столом.
– Это все, что мы съедим до наступления темноты. Я не собираюсь останавливаться по дороге.
Мне не нужно было второго приглашения. На моей тарелке стояли два больших блюда с беконом и сосисками, а также три яичницы. Там же лежал свежеиспеченный хлеб и намазанное на него масло. Этого было бы достаточно для четырех монахов! Это был пир, достойный самого аббата!
Я жадно принялся за бекон и сосиски. Они были очень горячими и восхитительными! В трапезной аббатства нам, послушникам, всегда подавали последним, и еда часто была едва теплой.
Некоторое время мы оба молчали, слишком занятые едой. Я остановился только для того, чтобы намазать маслом еще один ломоть хлеба, который тоже был очень вкусным. Мне было интересно, где сейчас находится "близкая подруга" Мистера Уорда Алиса, но я решил, что лучше не расспрашивать его о том, что я слышал прошлой ночью. Внезапно до меня донесся звук мурлыканья. Он исходил от коврика у камина, и я озадаченно повернулся к нему.