Братство обреченных

Куликов Владислав Сергеевич

— А убитый когда приехал?

— Да примерно в это же время и приехал.

— М-да, действительно странно. Может, тогда пистолет с глушителем был?

— Не знаю, может, и с глушителем. Ну ладно, бывай.

В эти часы Фиников не вмешивался всерьез в работу отлаженного оперативно-розыскного механизма. Но вникал в суть. Где-то поправлял по мелочи. Мягко дал понять следователям ФСБ, что главный здесь он. По большому счету, Фиников всего лишь ждал: не принесут ли закинутые неводы крупную рыбу? Или же придется браться за рыбалку всерьез. В любом случае от того, что принесут сети сейчас,

зависело — как их будешь раскидывать потом.

Ближе к обеду удача улыбнулась. В штаб позвонил начальник уголовного розыска.

— Принесли пистолет, — сообщил он. — Его нашли возле дома Шилкиных.

— Сейчас придем, — сказал Фиников.

УВД находилось через дорогу от УФСБ. Вместе с ним туда пошли начальник следственного отдела УФСБ и оперуполномоченный капитан Борис Дочкин, увязавшийся непонятно зачем. Этот офицер своей напористостью чуточку раздражал Финикова. Казалось, он был сразу везде и всем пытался навязать свое мнение. Поначалу капитан наседал и на Дмитрия, но тот дал отпор.

— Бомж нашел пистолет возле магазина «Азимут», — сообщил начальник уголовного розыска полковник милиции Кирилл Гордиенко. — Говорит, шел по дороге, видит — пакет лежит под столбом. Посмотрел: там детали пистолета завернуты в полотенце.

— Почему он сюда принес, через весь город тащился? — поинтересовался Фиников. — Мог бы в обычное отделение сдать, какое поближе…

— Боялся, что на него этот же ствол и повесят. Он лично ко мне ехал. Я проверял его на причастность к убийству, помните, в том районе труп пьянчужки нашли? Так что мы с ним вроде как знакомы.

— А где сам бомж?

— В «обезьяннике» пока сидит. Чего его в кабинет вести? От него же воняет! Еще вшей мне сюда занесет.

— Как же оформлять протокол будем?

— Там и оформим.

— Понятых уже нашли?

— Да. Ждут.

— Сначала проверьте, тот ли пистолет, что пропал.

Чекисты сличили номера. Это был тот самый ПМ, что исчез из конспиративной квартиры. Скорее всего, из него и убили Шилкиных. Но подтвердить это могли только эксперты. Фиников повеселел: добрый знак. Пакет мог пролежать неизвестно сколько. Но его нашли и доставили прямо сюда! Значит, удача на его стороне!

— Оформляйте протокол, потом надо съездить на осмотр места, где нашли, — произнес Фиников. — Желательно с собачкой.

— Вряд ли она что-то там унюхает: дорога рядом, — с сомнением сказал полковник милиции. — Столько людей уже прошло.

— Ничего. Пусть собачка поработает: это не повредит.

Полковник вызвал какого-то молодого сыщика, который и стал оформлять протокол. Фиников за ним наблюдал.

Когда в дежурку вошел капитан Дочкин, бомж побелел и заметно заволновался. Дмитрий не придал этому значения, хотя казалось: бродяга знал чекиста и побаивался. Но капитан не стал задерживаться возле «обезьянника», тут же ушел.

Внезапно Дмитрий почувствовал, как это хорошо: руководить. Такое с ним случилось впервые. Раньше, наоборот, над всем приходилось корпеть самому. Если сыщики приходили к нему и говорили: танцуй, брат, мы раскрыли убийство, тебе ничего не надо делать, только подпись поставить, так что расслабься, с тебя бутылка, это значило: ни черта они не раскрыли! Сляпали абы как дело, лишь бы галочку себе записать. А посмотришь: доказательства собраны безграмотно. Протоколы как надо не оформлены. Следственные эксперименты — через пень-колоду.

Любой адвокат развалит дело в две секунды. Но когда начинал это говорить господам сыщикам, те бросались в обиду. В глазах читалось: сволочь прокурорская, бумажный червь, мы тут преступников ловим, а ты только мешаешь. Придираешься по мелочам, крючкотвор!

Никто не приносил готовые дела на блюдечке. Лично приходилось и «вылизывать» документы, и пинать сыщиков, чтобы те добросовестно выполняли следственные поручения. Теперь же впервые в жизни следователь Фиников почувствовал себя особо важной персоной! Никого не приходилось подгонять. Было видно: и менты, и гэбисты землю готовы рыть, дабы привести к нему преступника. Следователю останется лишь действительно поставить подпись!

«Мы найдем его, — мысленно с воодушевлением произнес Дмитрий, имея в виду, конечно, убийцу. — У нас все получится. И я заставлю этих бездельников… — под бездельниками подразумевались и менты, и гэбисты, — сделать все, как надо. Господа, это будет образцовое дело!» Он подумал так, и по шейным позвонкам побежала нега.

Это было старое, давно забытое чувство из детства.

«Елки-палки, ведь это шанс!» — мелькнула радостная мысль. На миг показалось, что лишь один шаг отделяет от детской мечты. Но этот шаг надо сделать в пропасть. Дмитрий сделал глубокий вздох и шагнул вперед. Мысленно. Бурные потоки воздуха ударили в грудь. Его душу словно приподняло, а потом камнем бросило вниз.

Это было чудо! Потому что наяву, в абсолютно реальной обстановке, он увидел свой детский полет во сне. Точнее, не увидел (перед глазами по-прежнему стояла скучная картинка из жизни: заросший бомж из «обезьянника» диктует показания оперативнику), а — почувствовал. Всей душой, которая соколом неслась к земле. В ушах ревел ветер, скорость бешено нарастала. Когда до земли оставались считанные секунды полета, душа словно извернулась, выходя из пике. Сердце сжалось, но только на миг. Потому что в следующую секунду он уже летел ввысь. Чтобы потом опять с заоблачных высот броситься вниз.

«Генеральный прокурор, наверное, уже знает мою фамилию. — Фиников уже не чувствовал земли под ногами. — Конечно, ему областной прокурор так и доложил: мы поручили расследование Финикову, это наш самый опытный следователь. А начальник отдела, наверное, еще и добавил: этот парень не подведет, ручаюсь за него. И я конечно же не подведу. Отшлифую дело до блеска. Принесу на блюдечке. Когда в Москве будут изучать, удивятся. Скажут, мы думали, что в провинции так уже никто не работает. Да что там в провинции, в Москве часто халтурят! А как зовут этого смышленого следователя? Не перевести ли его к нам?» Он мысленно перепрыгивал одну задругой ступеньки карьеры и дорос уже до генерального прокурора, когда оперативник закончил заполнять протокол.

— Все? — спросил Фиников. — А почему полотенце не описано как следует?

— Как не описано? — недовольно произнес сыщик, просматривая только что им составленный протокол. — Вот же, все нормально.

— Ничего не нормально. Вы написали: пистолет был завернут в хлопчатобумажное полотенце. А какого оно цвета? Какого размера? На нем кровь, это важная улика. Но адвокат придет завтра и скажет: это не то полотенце. Вы его подменили. Что будете делать, а?

— Никто ничего не скажет, — недовольно и нетерпеливо произнес сыщик.