Братья 2. За закрытой дверью

Цинова Ада

– Скоро встанет и захочет кушать. Подойдешь к нему, чтобы не испугался? Я бы сходила в душ, – говорю я Андрею.

– Конечно.

Пока Андрей одевается, захожу в свою гардеробную. В выдвижном ящике беру кружевные трусики, так и стою топлес, рассматривая одежду на вешалках. На Андрее, который застревает в дверном проеме, например, уже хотя бы брюки появились.

– Здесь столько моей одежды, красивой, дорогой одежды, а я ее не хочу. Эта одежда из прошлого, не слишком счастливого прошлого. Сама засуну ее сегодня в мусорные мешки. Андрей, купишь мне новое платье? – запрокидываю

голову, демонстрируя широчайшую улыбку.

– Да хоть сто, – улыбается мне в ответ Андрей.

– Нет, одно, но безобразно дорогое.

Действительно не собираюсь надевать свои роскошные наряды, так и подхожу к нему в одних трусиках.

– Хорошо. Может, сегодня и выберем его вместе?

– Хочешь сказать, что не поедешь на работу?

Вытянутый носочек моей стопы пробирается к внутренней стороне бедра Андрея.

– Не поеду.

– Ты не работал вчера, не будешь работать и сегодня, – растягиваю я. – Такими темпами я тебя скоро разорю.

– Не думаю, но даже если и так, я принимаю абсолютно любые риски.

Поднимаю стопу все выше, глядя Андрею прямо в глаза. Когда добираюсь до все еще присутствующей эрекции, невинно убираю ножку и выхватываю у Андрея рубашку.

– Да-да, я собираюсь отобрать твою рубашку, что скажешь на этот дерзкий ход?

Словно в подтверждение своим словам с самодовольным видом застегиваю пуговицы на груди.

– Надеюсь, что ты отберешь их все. Одну за другой, каждое утро.

Притянув к себе за бедра, Андрей целует меня и уходит в детскую. В душе моюсь с влюбленной улыбкой, что намертво впечаталась в лицо. Такая же сверкающая, в рубашке Андрея, я и прихожу на кухню. Кружу своего малыша и чмокаю в пухлые щечки. Мишутка смеется, Андрей смотрит на нас, словно мы излучаем лучи света.

– С обедами я более-менее разобрался, что нужно на завтрак еще не знаю, поэтому…

Поэтому у Андрея снова десяток всевозможных вариаций. Все разбирают любимую еду, меня же поджидает и большая кружка кофе.

– Если я не ошибся, то твой любимый кофе с правильной пропорцией воды и молока.

– Какая вкуснятина, – мне даже кажется, что глаза сейчас закатятся. – Все верно, правда, столь неприлично дорогую марку арабики в последнее время я не пила. Привыкла к аналогам, но вкус потрясающий, спасибо.

Пока я пью кофе с сырниками, Мишутка успевает наесться и размазывает по столу сметану.

– Значит, позавтракаем и поедем за платьем? – спрашивает Андрей.

– Даже не знаю. Не хочу тащить в торговый центр Мишутку, он не любит долгий шоппинг. Няни у него нет, я только начала о ней задумываться. Для меня важно, чтобы ребенок оставался только с проверенным человеком.

– Я могу попросить Кристину посидеть с ним. Вроде они поладили. У Кристины обширный опыт в присмотре за детьми.

– Если она согласится сидеть с двумя малышами примерно одного возраста, тебе придется купить ей огромный букет и любимый торт, может, даже бутылку вина.

Андрей смеется, потом к нему подбегает Мишутка и пачкает в сметану. За одно утро Андрей теряет две свои дорогие рубашки.

Глава 18

Никогда не гуляли с Андреем

в торговых центрах. В данном вопросе у нас было четкое разделение ролей: он создавал мне неограниченный бюджет, я пыталась его потратить, зная, что это невозможно. Свою одежду Андрей приобретает раз в полгода в лучших ателье, ему жалко времени на более частые вылазки. Конечно, мне хотелось, чтобы хоть раз он не откупился, а напросился поехать вместе, чтобы мы провели время, как обычные пары. Всегда хотела выбирать ему рубашки или чтобы он выбрал наряд для меня. Я была бы даже рада, если бы мы поругались в торговом центре, как типичные муж и жена. Тогда в нашей до ужаса совершенной жизни было бы больше настоящего.

Сегодня тот самый день, который я представляла так часто, когда была его одинокой и скучающей женой. Андрей оставляет ради меня работу, день начинается с жаркого секса и любимого кофе. Мы дурачимся в дорогих магазинах, обедаем на фудкорте фастфудом, я даже пританцовываю посреди коридоров под задорную музыку. На мне рубашка Андрея и мои широкие брюки. Андрей рядом, он не зритель, а участник в моей попытке сбежать от проблем.

Жду платье, которое поразит меня и влюбит в себя, нахожу его далеко не сразу. Достаточно лишь взглянуть на манекен, чтобы понять: оно. Черное с длинными частями спереди и сзади, бока абсолютно голые, лишь переплетение черных ниточек. В нем закрыта грудь и частично шея, не будет видно мерзких засосов. Это платье стоит отвратительно дорого и не предполагает белья. Просто идеально.

Мы в роскошном бутике, каждое платье в единственном экземпляре. Уровень обслуживания такой, что чувствую себя вылизанной до основания. Андрей попивает кофе в удобном кресле. Когда видит меня в провокационном платье с обнаженными бедрами, смотрит так, как раньше не умел. Он хочет меня, а я хочу устроиться на подлокотнике и подобраться губами к его уху.

– Займемся сексом в примерочной? – спрашиваю я и облизываю мочку его уха.

– Ты же шутишь?

– Нет. Я, может, платье только ради этого и придумала.

– А если нас застукают?

– Переживем. Андрей, ты можешь купить весь сраный торговый центр и не можешь зажать меня в крохотном уголке?

Пока хлопаю глазками, смущая задумавшегося Андрея, к нам подходит продавщица с пиджаком в руках.

– Могу предложить к вашему неповторимому образу стильный пиджак. Та же эксклюзивная линия. Будет сидеть на вас не менее потрясающе, чем платье.

– Не хочу пиджак. Милый, поможешь расстегнуть?

Беру Андрея за руку и делаю пару шагов в сторону примерочной.

– Конечно, – говорит он и ускоряет шаг настолько, что теперь еле успеваю я.

Как-то очень быстро объятья Андрея вжимают меня в стену примерочной. Андрей притягивает к себе за бедра, но не убирает руки. Проводит по моим голым ногам, особенно чувственные касания бедер, которые по бокам прикрывают лишь переплетения ниток. До последнего не верила, что он согласится. От одного факта, что Андрей собирается заняться со мной сексом в общественном месте, возбуждаюсь так, что уже не остановлюсь. Пока одна его рука сжимает всю талию, вторая гладит ноги выше колен, вскоре доходит до промежности.