Братья по крови
Шрифт:
—А лично для меня что-нибудь есть?
Он наклонился и поцеловал ее в губы.
—Получите.
—Какое совпадение — именно этого я и хотела. — Куин забрала в горсть его рубашку и притянула к себе для второго, более долгого поцелуя.
—Ребята, мне уйти? А пиццу можно взять с собой?
—Разумеется, — сказала Кэл.
—Ну-ну. — Куин отодвинулась и похлопала Кэла по груди. — Мамочка и папочка просто поздоровались, — сказала она Фоксу. — Может, поедим в столовой, как цивилизованные люди? Лейла уже спускается.
—Почему мне не позволено здороваться
—Потому что я вышибу из тебя дух.
—Размечтался. — Развеселившись, Фокс схватил коробки с пиццей и последовал за Куин. — Напитки за тобой, приятель.
Они уселись, расставили напитки и тарелки, разложили салфетки и пиццу. В комнату вошла Лейла; в руках у нее была большая миска и стопка плошек поменьше.
—Я это приготовила раньше. Не знала, что ты принесешь, — сказала она Кэлу.
—Ты приготовила салат? — спросила Куин.
—Моя специализация. Нарезать, покрошить, смешать. Никакой готовки.
—Теперь я вынуждена вести себя хорошо. — Куин с сожалением отказалась от двух порций пиццы, ограничившись одним ломтиком и чашкой приготовленного Лейлой салата.
—Мы продвинулись, — начала она, отправляя первый кусок пиццы в рот.
—Да, поинтересуйся у дам, как изготавливать свечи из сала и варить малиновое варенье, — предложил Фокс. — Они все записали.
—Конечно, не все сведения, содержащиеся в дневниках, которые мы изучаем, имеют прямое отношение к делу. — Куин, вскинув брови, посмотрела на Фокса. — Но однажды, когда случится авария на электростанции, меня попросят сделать сальную свечу. А под прогрессом я подразумевала массу интересной информации в дневниках Энн.
—Мы их читали, — заметил Кэл. — Много раз.
—Вы не женщины. — Она подняла палец, предупреждая возражения. — Да, Эсси женщина. Но она потомок Энн и прочно связана с городом и его историей. И сколько бы она ни пыталась быть объективной, некоторые нюансы могли от нее ускользнуть. Первый вопрос: где другие дневники?
—Других не было.
—Не согласна. Их просто не нашли. Эсси сказала, что эти тетради ей передал отец, поощрявший ее любовь к книгам. Я ей перезвонила, чтобы проверить. О других он не упоминал.
—Если бы они существовали, — не сдавался Кэл, — он бы их отдал.
—Если бы они у него были. С семнадцатого по двадцатый век — это большой промежуток времени, — заметила Куин. — Вещи перемещались, терялись, выбрасывались. Судя по записям и преданиям, передававшимся в вашей семье из уст в уста, Энн Хоукинс почти всю жизнь прожила в доме на Мейн-стрит, где теперь располагается местный клуб, а раньше была библиотека. Дневники, библиотека — это интересно.
—Ту библиотеку Эсси знала как свои пять пальцев, — возразил Кэл. — В ней просто не могло быть книг, которых она не видела. Не говоря уже о дневниках. — Он покачал головой. — Эсси бы их не пропустила.
—Разве что она их не видела. Возможно, они были спрятаны или — просто предположим — не ей было предначертано их найти. Кому-то другому и в другое время.
—Сомнительно, — покачал головой Фокс.
—Но
—Большой перерыв, — вставила Лейла.
—Может, за эти годы не произошло ничего важного, — предположил Кэл.
—Не исключено, — кивнула Куин. — Но я готова поспорить, что Энн записывала все: и как варить черносмородиновое варенье, и каждую проделку троих сыновей. Но важнее — по крайней мере, я так думаю — понять, существовали ли дневники, относящиеся к тому периоду, когда она жила с Дентом, рожала детей, и к первым двум годам их жизни. Можно не сомневаться, что это были интересные времена.
—Энн вспоминает о нем, — тихо произнесла Лейла. — О Джайлзе Денте. Снова и снова, во всех дневниках. Пишет о нем, о своих чувствах к нему, о том, как он является ей во сне.
—И всегда в настоящем времени, — прибавила Куин.
—Тяжело терять любимого человека. — Фокс вертел в руке пивную бутылку.
—Конечно, только Энн пишет о нем постоянно, как будто Джайлз жив. — Куин перевела взгляд на Кэла. — Это не смерть. Мы говорили об этом — Дент нашел иной способ существования вместе с тем, другим. Чтобы сдерживать его, смирять, подавлять — не знаю, как правильно. Очевидно, Дент не может — или не хочет — убить или уничтожить его, но и тот, в свою очередь, не способен избавиться от Дента. Джайлз Дент придумал, как продлить свое существование, чтобы укротить врага. Возможно, с одной этой целью. Энн знала это. Она знала, что сделал Джайлз и — я не сомневаюсь — как.
—Ты не принимаешь в расчет любовь и скорбь, — заметил Кэл.
—Я их не отбрасываю, но, судя по дневникам, это была умная и волевая женщина, любившая умного и волевого мужчину. Ради него она пренебрегла условностями, рискуя стать презираемой и отверженной. Делила с ним не только постель, но и — я уверена — обязанности. Знала обо всем, что он собирался, пытался, считал своим долгом сделать. О н и были неразделимы, разве ты... мы оба не чувствовали это тогда, на поляне?
—Да, именно так. — Глупо отпираться, подумал Кэл. — Именно это я и чувствовал.
—Следовательно, Энн знала. И, наверное, все рассказала своим сыновьям. Но эта часть семейной истории могла быть утеряна или искажена. Такое случается. Хотя мне кажется, Энн должна была ее записать. И спрятать записи в такое место, где они будут в безопасности, пока не понадобятся снова.
—Они понадобились еще двадцать один год назад.
—Кэл, это в тебе говорит чувство ответственности, а не логика. А я пытаюсь рассуждать логично. Энн сказала тебе, что время пришло. Что так предначертано. И раньше ты ничего не мог сделать, не мог это остановить.