Браво, Аракс!

Аронов Александр

Кай заволновался ещё больше, вздрогнул, приподнял голову, сел.

«Неужто вспомнил, как удирал когда-то от мотоцикла по треку?.. Ещё однажды лапку подвернул… Нет, вряд ли это возможно. Ведь сколько воды утекло с тех пор… Сколько лет прошло…»

Однако Кай и в самом деле волновался именно из-за мотоцикла. По мере его приближения лев в тревоге начал учащённо дышать, мелко вздрагивать всем телом, перебирать передними лапами, чуть повизгивая, будто от нетерпения.

«Неужели такая память?.. Такой рефлекс…

Уму непостижимо!..»

Мотоцикл остановился у ворот цирка, громко загудел. Сторож распахнул ворота. С оглушительным треском машина промчалась мимо клетки по цирковому двору.

Увидев красный мотоцикл и гонщика в шлеме, Кай вскочил, стал реветь от возбуждения, заметался по клетке. И вдруг застыл. Потом Кай покачнулся… откинулся назад, сел. Тут же передние лапы его будто подломились, разъехались в разные стороны, и лев упал, ударившись нижней челюстью о деревянный пол клетки…

Так не стало Кая.

В ветеринарной больнице, в присутствии Бугримовой, произвели вскрытие. В горле Кая обнаружили нарыв, который так и не мог прорваться…

Положение в львиной труппе сложилось крайне неблагополучно. Таймур отбивался от рук. Работать с ним становилось всё трудней: он постоянно заводил драки с Радамесом и Диком, совершенно затравил Наполеона и Ришелье. Правда, с последними не ладили и остальные львы.

Дрессировщица решила вывести из шестёрки Таймура. Ей понадобился молодняк. Некому было исполнять трюк «ЛЕВ В ВОЗДУХЕ», надо было подменить Таймура. Кроме того, Бугримова задумала новый номер—«ЛЬВЫ-ВСАДНИКИ».

Она связалась с одним из передвижных зверинцев.

Рано утром в ростовский цирк привезли из Азербайджана на грузовике двух полугодовалых львят-близнецов. Малышей звали Самур и Аракс…

Над Вышним Волочком затянуло небо. Собирался дождь. Аракс продолжал рычать.

– Тётенька, осторожнее! — не выдержала и крикнула Оксана.

Аракс умолк.

– Не бойся, девочка, — сказала Ирина Николаевна. — Ну так как же, курносый нос? А? Не узнаёшь? Эх, ты! Ну что же с тобой делать? Ну попробуй вспомнить команду: «Браво, Аракс!» Ну? Припомни! «Бра-во, Аракс!»

Лев зарычал в третий раз. И рык этот не был похож на все предыдущие. Рычание было протяжным, сильным, нескончаемым, радостным.

– Наконец-то! Браво, Аракс! Не забыл свою мамку! Умница! Иди скорей сюда!

Аракс подошёл к решётке.

– Ну, здравствуй, старина! Сколько лет, сколько зим! Лев начал радостно тереться мордой о прутья решётки, призывно заурчал, подставил спину. Ирина Николаевна похлопала по ней, стала гладить.

– Ай, бравушки! А помнишь, как долго не подпускал меня к себе, когда малышом был? Помнишь, как скандалил вместе с Самуром? Помнишь, как сперва учиться «азбуке» не хотел? Нет, это Самур не хотел, а ты всегда умницей был, всегда

был хорошим…

На моё лицо упала тяжёлая дождевая капля. Потом вторая, третья… И об Оксанино голое острое плечико разбивались дождевые капли. Но она не замечала их, прислушиваясь к взволнованному голосу дрессировщицы…

Голос дрессировщицы был радостным.

– Ну, здравствуйте, детки! Продолжим урок!

Она вошла в вольер в костюме со специальным кожаным карманом, в котором лежали мелко нарезанные кусочки мяса.

Малыши львята внимательно наблюдали за ней. Нанизав мясо на палочку, Ирина Николаевна протянула её Араксу.

– На кусочек! Бери мясо, Аракс! Аракс съел мясо прямо с палочки.

– На мясо! Бери мясо, Самур!

Самур подошёл не сразу. А отважившись, ударил по палочке лапкой, сбил кусочек на землю и уволок его подальше в угол.

– Молодец, Самур! Делаешь успехи. Браво, трусишка! Помощники занесли в вольер две тумбы, точно такие, что стоят на манеже во время представлений. Смелый и любознательный Аракс сразу же подбежал к тумбе, обнюхал её, попробовал перевернуть, начал грызть, затем вскарабкался на неё и победоносно зарычал.

– Браво, Аракс! А ты, Самур, чего испугался? Тумба тебя не укусит. Тумба — твоё место. Иди на место! — сказала Бугримова.

Львёнок долго ходил вокруг да около, рискнул наконец и толкнул тумбу лапой. Тумба покачнулась. Львёнок тут же отскочил, бросился к Араксу, спрятался за его спину.

– Думал, тумба живая, дурачок! — рассмеялась Бугримова. — Ничего, привыкнет к своему месту!

Летели дни.

– Аракс, бери мясо!.. Самур, бери мясо!..

– Браво, Аракс!.. Браво, Самур!..

Аракс попытался стянуть у Самура косточку. Самур рассвирепел, с яростным рычанием набросился на брата, стал его царапать. Аракс в долгу не остался. В вольере поднялась свалка. Исцарапанных, покусанных львят еле разняли.

– Дружба дружбой, а табачок врозь! Так-то, Арина Миколавна! — сказал Игнатов.

– Да, при кормёжке для хищников нет ни брата, ни сестры, ни отца с матерью… Аракс, бери мясо! Нет-нет, пожалуйста, на своё место, на правую тумбу, курносый плут! На земле не дам… Вот так! Теперь получай!

А Самур получил свою порцию на левой тумбе.

Поев, львята, забыв о недавней распре, тут же принялись облизывать друг друга с головы до лап. Тщательно вымыв мордочки, мягкие подушечки на лапках, они подняли весёлую возню.

Неделю спустя, когда дрессировщица вошла ко львятам в вольер, они сразу побежали каждый к своей тумбе и, усевшись, с нетерпением ждали подачки.

Прошёл месяц.

К этому времени львята всё лучше и лучше осваивали свои клички, различали интонации и команды.