Бремя Могущества
Шрифт:
Я продолжал недоверчиво смотреть на него, потом повернулся и, подняв лампу повыше, пошел, не взирая на страх, клокотавший во мне, к краю леса.
Не знаю сам, что я ожидал увидеть там: труп, тело, обезображенное до неузнаваемости, может быть, кровь или обрывки одежды Бреннана, только я не обнаружил ничего. Ничего.
Передо мной раскинулся лес отполированных до блеска стволов, гладких и высоких, словно мраморные колонны, а ветви деревьев в темноте уподобились туго натянутой колючей проволоке. Однако не было ни малейших признаков,
— Ближе не подходи! — предостерегающе прошептал Макмадок.
Я все же сделал еще шаг, но потом тут же вновь отодвинулся к стоявшему позади меня Макмадоку и огляделся. Мы были одни на поляне, но тьма вокруг нас, казалось, кишела темными тенями, и лесную тишину прорезали странные, походившие на шепот звуки.
— Оно проглотило его, — продолжал бубнеть себе под нос Макмадок. — Просто взяло и проглотило… Дерево…
— Да угомонитесь вы, в конце–то концов, — тихо, но твердо произнес я. Я хотел было подойти к нему, но тут, непонятно почему оступился на ровном месте и едва не упал. Ругаясь на чем свет стоит, я вынужден был резко шагнуть в сторону, чтобы удержаться. Опустив лампу пониже, я нагнулся и стал рассматривать грунт.
Коричневая жижа исчезла. Там, где еще совсем недавно было по щиколотку жидкой грязи, из земли вылезла мешанина переплетенных между собой тонких корней и каких–то волокон явно растительного происхождения. Так вот почему Макмадоку и Бреннану было так трудно передвигаться…
Бросив на Макмадока удивленный взгляд, я присел на корточки и кончиками пальцев притронулся к этим тонким волокнам. На ощупь эта масса оказалась скользкой и холодной, причем гораздо холоднее, чем следовало быть волокнам органического происхождения. Странно, но волокна эти пульсировали. Чувствуя, как во мне волной поднимается чувство гадливости, я поспешно одернул руку и тут же поднялся.
— Этого не было, когда мы шли сюда, — констатировал я. — Я точно помню, что не было.
Макмадок, не проронив ни звука, кивнул. Его импровизированный факел догорел почти до конца, и пламя чуть ли не обжигало ему пальцы, однако он ничего не видел и не чувствовал. Крохотные красненькие искорки падали на сырой грунт и, шипя, гасли.
— Это… это ведь та самая зараза, которая прицепилась к колесам, — дрожащим голосом сообщил он. — Она… она приближается, Роберт! Она и нас сожрет!
Паника в его голосе передалась и мне. Повернув голову, я взглянул на дом. Говард продолжал стоять у входа и, глядя на нас, отчаянно жестикулировал. Лес позади дома показался мне еще более грозным и темным, чем прежде. Я готов уже был подумать, что он каким–то невероятным образом подступил ближе.
— Успокойтесь, Дон, — негромко сказал я. — Пойдемте обратно.
Он кивнул, но не двинулся с места, а так и продолжал стоять, устремив взгляд на черное переплетение у своих ног. В мерцавшем свете факела оно шевелилось, дышало… Или же мне это только казалось?
Схватив Макмадока за плечи, я рывком повернул его и чуть ли не силой потащил ко входу в дом. Земля подо мной неприятно осела, шевельнулась, словно мы оба передвигались по какому–то странному, широкому
Отступив в сторону, Говард дал нам пройти. Он хотел что–то сказать, но, увидев белое от ужаса лицо Макмадока, воздержался от высказываний.
Макмадок, подойдя к камину, швырнул туда обгорелое полено и нервно стал потирать озябшие руки. С лестницы донеслись шаги. Подняв голову, я увидел, как вниз спускаются двое из Дэрнесса. Лица их вряд ли чем–то отличались от искаженной страхом физиономии Макмадока.
— Что с… Бреннаном? — тихо спросил Говард.
— Погиб, — ответил я, не решаясь взглянуть на него. — Исчез.
— Исчез? Как это?
На скулах Макмадока заиграли желваки, и он скрипнул зубами.
— Что–то утащило его, — солгал я. И тут же тоном, который испугал меня самого, добавил: — Оно приближается, Говард.
— Что приближается?
— Корни, — прохрипел Макмадок, не успел я ответить. Взгляд его не отрывался от пламени камина. — Приближаются они. Они уже… весь дом окружили. А мы сидим в ловушке и… — Он осекся, поняв, что снова теряет самообладание.
— Макмадок прав, — подтвердил я. — Они заполонили уже половину поляны. Если так и дальше будет продолжаться, через какой–нибудь час все будет кончено.
Говард испуганно молчал. Мне не составило труда догадаться, что сейчас творилось в его голове, во взгляде застыл страх. Однако голос его звучал даже неестественно спокойно.
— Нам нужно уходить отсюда. И чем быстрее, тем лучше.
Макмадок резко, неприятно рассмеялся.
— Уходить? Да меня отсюда и десятью кобылами не вытащишь. В этакую–то темень!
— Это же самоубийство, — попытался я вразумить Говарда. — Ведь сейчас ладони своей, и то не увидишь, Говард. Что мы можем предпринять, пока не рассветет?
— А когда рассветет?
Макмадок пару секунд раздумывал.
— Часа через два, — пробормотал он. — Может, через два с половиной. Раньше никак.
— Два часа… — Говард отчетливо вздохнул. — Это же черт знает, как долго. — Поднявшись, он направился к двери и некоторое время вглядывался в тьму, непроницаемой стеной надвинувшуюся на дом. На небе не было ни звездочки. Казалось, на этот дом опустили свето– и звуконепроницаемый колокол. И все же можно было различить снаружи какое–то движение. Беззвучное, невидимое, но все же оно было.
Рольф очнулся, когда небо над вершинами деревьев стало сереть. Одежда его к тому времени высохла, и мы вместе с несколькими мужчинами из Дэрнесса — имен их я так и не смог запомнить — помогли Рольфу встать с его импровизированного ложа и одеться. Жар спал. Лоб его до сих пор оставался горячим, лицо осунулось, приобрело землистый оттенок, а под глазами четко обозначились темные круги, но было ясно, что он выкарабкался, — в полном соответствии с прогнозами Мэри. Сомнений быть не могло — он был еще очень слаб, пошатывался, но уже мог сесть на лошадь и ехать дальше.