Бремя удачи
Шрифт:
Гюнтер добрался до «хорьга» и встал у края дорожки. Он сделал все, что мог и должен был сделать. Он загнал охотника, показал его и выставил под удар… Но – кому? Кто способен справиться с этим чудищем неизвестного возраста, огромного опыта и невыявленного типа магии? Конечно, надо стрелять. Но это заведомо бесполезно. Маг-стихийщик приличного уровня успеет с такого расстояния отклонить пулю, а за его спиной – трибуна. Пси, блокировав сознание и волю, вообще не допустит выстрела…
– Хорошая попытка, надо же, в нынешней игре есть даже загонщик, ну просто идеальное соответствие легенде, – похвалил охотник. Добавил
Мальчишка, проделавший весь путь через тройное кольцо оцепления без проверки в автомобиле Береники фон Гесс, спрыгнул с подножки, порылся в кармане и достал… металлический шар размером с кулак. Сам он считал этот шар яблоком, видел именно яблоко и отдавал птице удачи яблоко. А она брала в руки бомбу, небольшую, тяжелую, незнакомого вида. Гюнтер ощутил короткий, как порыв ветра, приступ отчаяния. Если это та самая каучуковая сфера, новое противомагическое оружие ликрейской разработки, то никакая удача не поможет. Заряд неизбежно и вопреки любым усилиям магов охраны уничтожит все вокруг.
– Твоя удача наконец-то умерла, – ласково и участливо сообщил охотник.
– Однажды мне это уже говорили, – на ломаном арьянском отозвалась птица, рассматривая бомбу без малейшего удивления или замешательства. Покатала на ладони, усмехнулась и подмигнула охотнику: – Могу ответно сообщить: твое бессмертие издохло.
– Глупости! – Охотник от возмущения чуть переменился в лице, доброта из взгляда испарилась. Он заговорил громко и уверенно, желая снова показать свое величие: – Я предусмотрел все! На моей стороне возраст, опыт, талант. Вы с мужем в ссоре, от твоей удачи остались жалкие осколки дара. Я уничтожил наследника Ганзы, завтра мои люди ликвидируют кандидата в президенты Франконии. Но это тоже лишь детали. Главное происходит прямо теперь…
– Тепе-эрь. – Доставивший бомбу пацан с хрустом вгрызся в яблоко. Покосился на Гюнтера и движением брови намекнул на какое-то действие, увы, совершенно непонятное.
– Что? – сбился с мысли охотник, начиная беспокоиться и озираться.
– Ты еще спроси, как дела, – невесть с чего разозлилась птица удачи.
Охотник снова отвлекся, оглядываясь на нее и недоумевая: видимо, скандала он никак не ожидал. По логике вещей, человек, который держит в руках бомбу, должен пребывать хотя бы в замешательстве.
Гюнтер отметил, что на трибуне уже очнулись от краткосрочного мягкого внушения ректора, рассмотрели два трупа под снятой иллюзией. И теперь переглядывались и спешно пытались добиться ясности, то есть получить указания к действию от кого-то, кто понимает, что происходит. От дверей по лестнице бежали маги, те, кого распорядился вызвать в нужное время Голем. Охотник нервничал все сильнее и уже поглядывал в сторону бокового узкого коридора между главным корпусом и зданием архива. Надо полагать, выбирал путь отступления.
Сидящий на мотоцикле ликреец в коричневой куртке полуобернулся чуть раньше – Гюнтер это отметил краем сознания. И теперь юноша что-то делал, едва заметно шевеля пальцами правой руки и явно используя магию. Тонко и точно,
– Но зачем спрашивать, как дела? У вас что вопрос, что ответ – все заранее известно, скука! – заявила Береника с растущим раздражением. И перешла на ликрейский, закатывая уже настоящий скандал, с криком: – Блин, как можно планы строить, если у вас вся жизнь – сплошной план? Ты что уставился? Память подводит, на какой минуте взрывать по плану?
– Рена… – попытался что-то сказать ее муж.
– Что – Рена? Я спросила у всех магов охраны в вашей столице, в каком порядке утром они надевают носки. И семь из десяти смогли ответить! Эй, ты с какой ноги носки начинаешь надевать?
Охотник потряс головой, окончательно теряя представление о смысле происходящего. Наконец-то расцепил руки, утратив заранее избранную позу победителя.
– Бум! – выкрикнул пацан, роняя яблоко и делая шаг вперед.
Муж Береники сбил ее с ног и сам стал сгибаться, закрывая собой птицу удачи. Охотник нахмурился, заподозрив подвох… И охнул, вскидывая руки и ныряя вперед. Его движение буквально размазалось в воздухе, и Гюнтер тотчас выстрелил, выбрав значительное упреждение, почти над самой мостовой, безвредно для стоящих на трибунах. Пользы выпущенные пули не дали: из булыжника уже рос шар деструкции, аккурат такой, как его описывали в теории. Только появился он не там, где ждал охотник, а точно на месте, на которое ликрейский маг указал рукой. Безопасном для всех, кроме охотника.
Сплошной вал свистящего каменного крошева вздулся во внешней своей части и резко, с хрустом, сжался во внутренней, круша камень в пыль… Гюнтер успел сделать еще два парных выстрела, перекрывая траекторию предполагаемого отступления охотника, успел даже осознать, что сработала, безусловно, именно каучуковая сфера, в ряде источников именуемая концентратором искажения или зарядом взрывной деструкции. В точности о нем ничего не известно, кроме одного: способов защиты не существует.
Как «пятнашка» оказалась там, где ее активировал маг охраны, Гюнтер уже не успел ни понять, ни даже подумать. Он ощутил сильный толчок в грудь, мгновенно выключивший реальность…
Глава 13
Арья, Дорфурт, 28 октября
– Но зачем спрашивать, как дела? У вас что вопрос, что ответ – все заранее известно, скука! – орала я в голос, ощущая себя вполне состоявшейся монстрой. Правда, шуметь на малознакомом наречии не очень удобно, но я старалась.
Бедный охотник аж взопрел. У меня в скандалах опыт тот еще, я мамины наблюдала с малолетства… Этот тип – пси высочайшего уровня – сейчас уловил наконец-то, как же мне хорошо. Как же я натурально и неподдельно счастлива. Да уж, какая есть. Иногда аж щеки горят заранее азартом, до того приятно в голос покричать и поругаться. Репутация уже не пострадает, хотя мне это безразлично. Репутацию я прикончила еще по дороге, на второй день пребывания в Арье. Теперь они знают: мой муж святой, а я – чудовище. Ну и пусть.