Бремя Всеведущих

tazis10

"Чем она была так примечательна? Абсолютно всем."

"Она, словно идейный следопыт, мастерски пользовалась всем, что ей подпадётся под руку, умела подгадать нужный момент для выстрела или для пряток в укрытии, профессионально скрывалась так, что маг не замечал её практически в упор. Последнее чуть не стоило ему жизни, но ему удалось легко отделаться и он расплатился за свою чрезмерную гордыню пальцами на левой руке."

"После этого колдун стал относиться к ней серьёзнее, но чтобы окончательно сломить девушку ему бы потребовалось полностью уничтожить

то, что некогда было ему родным местом. Даже психологический фактор был не на стороне парня: он был слишком озлоблен, слишком ослеплён, даже с его богоподобными силами, даже с его умением принимать анимагический облик виверны — всё это было почти ничем, если маг с эмоций забывал, как этим правильно пользоваться…"

"На каждое движение волшебника у военной был свой, универсальный ответ. Это злило высшего мага; складывалось ощущение, что с ним банально играются, а не сражаются, хотя сама военная так не считала и понимала — всего одна ошибка может стоить ей жизни; там, где нужно было рискнуть, она не рисковала и всегда выбирала альтернативный путь. Она уставала, утомлялась, понимала, что с каждой секундой её шансы на победу таят на глазах."

"И, тем не менее, несмотря на всё, она продолжала бороться. Но так не могло продолжаться бесконечно долго — не продолжался бесконечно долго и этот бой."

"Поскольку в один момент высший маг и девушка оказались на полностью открытом пространстве, где у неё не было, где извернуться, спрятаться или чем-нибудь воспользоваться для отвлечения внимания. Вот он, долгожданный шанс… Высший волшебник против истощённой военной."

"Хотя колдун сам был порядком утомлён этой битвой, показавшейся ему вечностью."

"— Впечатлён, — тяжело дышал высший маг. — Достаточно. Ты — способный воин; тебе удалось продержаться целых шесть часов постоянного боя. Это похвально, но этого недостаточно."

"— Знаешь, как я воспринимаю твои слова? "Бла-бла-бла, способный, бла-бла-бла, похвально, бла-бла-бла, недостаточно?" — передразнила его наполовину обезумевшая военная. — Мне абсолютно похер, как ты там считаешь, почему считаешь, зачем считаешь, кого считаешь и с какой целью ты считаешь и вообще для чего считаешь, а не поёшь, например — мне похер! Ха-ха! У тебя лицо сейчас такое забавное!"

"— Твоя грубость не делает тебе чести, Фидель Коскинена, — процедил мужчина. — Я узнал тебя достаточно. Я удовлетворён и тебя не убью. Возможно."

"— Какие мы все грозные, пуся, я боюсь!.. Да какой ты высший маг? Клоун, а не волшебник! Я думала, ты метров десять ростом, плюёшься огнём и стреляешь молниями из глаз, а ты, в лучшем случае — всего лишь трёхметровое чучело, которое используют для съёмок в лакруджевских фильмах про монстров!"

"Колдун, несмотря на такое тяжкое оскорбление, не отреагировал на словесные выпады девушки своими, вместо этого схватив её в чары левитации и поднёс к себе. Девушке удалось пересилить чары и вырваться на свободу, но уже было слишком поздно и её прижала к земле нога высшего мага, смотрящего на неё так, будто планировавшего сделать с ней что-то нехорошее. Так, по крайней мере, показалось Коскиненой."

"— Как ты можешь бить девушку? А особенно

молодую! Хочешь — я заделаю тебе детишек, будем жить долго, счастливо и умрём в один день? Нет, мы вообще никогда не умрём!"

"— Сомнительное предложение — я не развратник, не сплю с каждой второй попавшейся мне женщиной."

"— А я не каждая вторая! Ты меня видишь не один раз, ау!"

"Волшебник посмотрел на неё с нотками насмешливости. Выглядело так, будто она оттягивала моменты перед неизбежным. Впрочем, что она сделает ему, высшему магу, сильнейшему волшебнику за последнее столетие и лидеру сакетского культа, оказавшего влияние на жизнь целой страны?"

"— Ты забавная, — заключил маг. — Наверное, если бы ты не сожгла место, которое было для меня моим домом — мы бы сейчас говорили абсолютно по-другому. Жаль, ты сама выбрала себе такой путь; видит Гезз — не хотел я этого для тебя."

"— Мне тоже жалко, миленький, тоже жалко. Знаешь, от чего мне жалко?"

"В эту секунду высший маг почувствовал, как его что-то укололо в ногу и моментально парализовало, заставив свалиться с места! Он не в силах был ни произнести ничего, ни пошевелиться, даже моргать и двигать глазами у него выходило с большим трудом. Что это вообще произошло с ним?"

"Девушка, ещё секунду лежавшая под парнем, встала и демонстративно отряхнулась, прежде чем повела перед носом парня шприцом с пустым содержимым. Это точно был какой-то паралитический яд…"

"— Токсин Бесхаунзена! Вводишь в организм — и твой дружок будет валяться часа четыре, отдыхая, а всякие маги и прочие волшебные гады ещё машут белым платочком своим силами на ближайшие несколько суток! Ты невероятно жалок, архимагишка… Кстати, помаши своим платком! Ой, я забыла, что у тебя его нет! Я могу найти, но знаешь, я вспомнила — ты не сможешь даже помахать! Аха-ха-ха!"

"Здесь волшебнику пришлось признать очевидное — он впервые проиграл. Проиграл какой-то девушке, военной, только пару месяцев назад взявшей винтовку в руки! Ему оставалось лишь надеяться и уповать, что этого токсина у девушки будет немного. Она хорошо подготовилась к пришествию мага, словно знала, что это его деревня. Откуда? Как?"

"Впрочем, девушка не дала ему додумать дальше: она взяла парализованное тело высшего мага и потащила его в подвал одного из сгоревших домов. Это будут непростые времена для волшебника, но он выходил и не из ситуаций — выйдет также из этой! К тому же эта девушка абсолютно чокнулась и её, возможно, удастся или провести, или обмануть, или ещё как-то схитрить с ней. Если же нет… что ж, импровизация всегда была вторым коньком парня. Он не пропадёт."

"…зря он так думал."

"Напрасно считал, что девушка так просто отпустит его. Военная сошла, её ослепили месть и горе; этот колдун убил её отца, убил её друзей, а её саму оставил в лесу, в окружении мёртвых военных, которых ей пришлось полностью съесть, чтобы самой не умереть. Это страшно. Это ужасно. Она превратилась из красивой девушки в это… чудовище, зверя, вынужденного ради собственного выживания идти на подлости, сжигать деревни и съедать своих же."