Бренна земная плоть. В аду нет выбора. Голова коммивояжера
Шрифт:
— Интересное выражение, — мечтательно заметил адмирал. — Я всегда считал, что члены криминальных классов ни на йоту не доверяют друг другу.
— Ну, я не принадлежу к криминальному классу.
— Конечно нет, моя дорогая. Вы не так меня поняли. Я хотел сказать, что, если бы вы считали, будто всякая жизнь неприкосновенна, как, например, вот эти люди… — И он указал на книгу. Но Черри перебила его:
— Неприкосновенна? Почему она должна быть такой? Я думаю, что жизнь — это проклятое бремя. Я ненавижу ее. Между прочим, для чего она? Вы рождаетесь, опорожняете
— «Участь тех, кто не родился, я чту превыше всего. А потом и тех, кто умер и снова ушел в небытие», — процитировал Найджел. — Вы считаете, что это можно отнести к Люси? — спросил он.
— Что вы имеете в виду?
— Вы же сказали, что ей было бы лучше, если бы похитители убили ее?
— Вы знаете, что я не имела этого в виду. Она ангел, а не ребенок.
— Вот в этом все и дело, Черри, — произнес адмирал. — Один человек не видит, ради чего ему оставаться в живых. Другой же чувствует и знает, не испытывая и тени сомнения, какую ценность представляет жизнь Люси.
— Да, безусловно. Но чувствует ли она сама? Чувствует ли это она сейчас в отношении самой себя? — Голос Черри дрожал.
Миссис Салливан вмешалась в разговор с язвительностью человека, желающего прекратить разговор, который она не может поддержать:
— Вся беда в том, моя дорогая, что вы мало бываете на свежем воздухе. Это делает вас склонной к меланхолии.
Черри взглянула на нее.
— Меня всегда учили не делать замечаний в чей-либо адрес.
— Миссис Салливан права, — заметил Найджел. — А теперь пойдемте со мной на прогулку.
Три минуты спустя они уже шли по дорожке. У ворот Найджел повернул вправо, пошел вверх по холму.
— Вы предпочитаете этот путь, — сказал он.
— Неужели? Почему же? Мне безразлично, куда идти.
— Но в деревне вы можете встретить газетчиков, которые вас узнают.
Черри остановилась как вкопанная. Затем начала разбрасывать снег ногой в высоком сапоге. Ее взгляд, устремленный на Найджела, скользнул в сторону.
— Я не…
— Да-да. Не глупите. И Бога ради, не останавливайтесь, иначе мы тут превратимся в льдышку. Вы совсем не хотите, чтобы до ушей вашего опекуна дошли слухи о вашем бегстве с Аттерсоном и о том, где вы сейчас находитесь.
Черри молча зашагала по снегу рядом с ним.
— Сэр Джеймс узнал о вашем любовном дельце с Аттерсоном. Он понимает, что парень гоняется за вашими деньгами. Я предполагаю, что вы вступите во владение наследством, когда вам исполнится двадцать один год. А пока вы получаете содержание через вашего опекуна, он может прибегнуть к санкциям. Но он на деле обеспокоен вопросом о том, выйдете ли вы замуж за Аттерсона. Верно?
— Да, — ответила она мрачно.
— Он не хочет публичного скандала, поэтому нанял кое-кого разыскать вас и разлучить с этим злосчастным Аттерсоном. Вот это и важно для меня. О, смотрите! Заяц!
Найджел показал на пару длинных ушей, удаляющихся по снежному холму влево от них. Минуту они стояли молча, наблюдая эту картину. Рука Черри в меховой
— Я никогда не видела живого зайца, только его тушку в мясной лавке. Замечательно. Итак, что вы собираетесь предпринять в отношении нас?
— Если вы действительно решили связаться с этим голодранцем Аттерсоном, это ваше дело. Меня же интересует Джастин Лики. Что у него на уме?
— Могли бы спросить его самого.
— Я спрашиваю вас. И если вы все не выложите начистоту, я сегодня же вечером поговорю с вашим опекуном. Лики пытался шантажировать вас? Не так ли?
Черри взглянула на него. Ее мертвенно-бледное лицо исказилось хитрой улыбкой.
— Без комментариев.
Схватив ее за пухлые плечи, Найджел принялся трясти девушку изо всех сил.
— Не смейте так говорить, — сказал он, наконец отпустив ее. — Лики шантажирует вас. Что еще?
— Мне это даже нравится. — Она бесстыдно ухмыльнулась. — Да. Сама мысль, что я должна ежемесячно платить ему, пока не вступлю во владение наследством. А затем дать ему хороший кус. Я должна написать заявление, касающееся меня и Лэнса, которое он покажет моему опекуну, если я обману его насчет выплат.
— Но вы отказались?
— Чертовски верно. Конечно, отказалась.
— А вас не беспокоит, что Лики расскажет обо всем вашему опекуну?
— Почему я должна беспокоиться? Джеймс никаким образом не может повредить мне.
— Только разорвать вашу связь с Лэнсом.
— О, я не возражаю. — Голос Черри стал вялым и безразличным. — Понимаете, с меня уже хватит этого Лэнса. Я была желторотым птенцом, когда познакомилась с ним. Но теперь я не очень-то хватаюсь за него. Правда, он хорош в постели. Но меня тошнит оттого, что он все время «выставляет», да еще врет.
Найджел посмотрел на девушку, семенящую рядом: точно толстая обросшая шерстью собачка.
— Наш мистер Лики явно не ожидал, что вы не откликнетесь на его дьявольские задумки.
Черри захихикала.
— Просто смех, как он удивился — клянусь, — что мне чихать на то, что он скажет опекуну. Представляете? Шантажист — и был удивлен! Этот старый дуралей сразу и не усек. Вы бы видели его физиономию, когда я сказала ему: «Все мое поколение не очень-то разборчиво — хотя это и не совсем так, я чуть приврала, — вы смотрите прежде всего, не порченый ли это товар, как бы скандал не погубил навсегда репутацию женщины. Все это допотопная чушь! Вы как с луны свалились, мой бедный Лики. Ваши мысли так же смешны, как и ваша одежда». Хорошо? Как вы думаете?
Но Найджел прервал веселую болтовню Черри:
— Когда Лики проявил себя? Начал ли он с каких-либо инсинуаций?
— Да. Пытался смягчить нас, испугать, я думаю, хотел поднажать на нас в то утро, когда схватили Люси.
— Правду ли вы говорите? Не пытался ли он заставить вас сделать еще что-нибудь, кроме подписания документа и выплаты денег?
— Нет. Честно.
Найджел, задумавшись, сдвинул брови. Насколько можно полагаться на слова этой эксцентричной девицы?
— Нам лучше повернуть обратно, — сказал он отрывисто.