БРЕСТСКАЯ КРЕПОСТЬ Воспоминания и документы
Шрифт:
Уже через полчаса после начала нападения — 03.45 ч. — в батальон прибыло сообщение, что первый важный дорожный мост между крепостью и городом Брест–Литовском, проходящий над каналом Мухавца, вопреки сильному вражескому сопротивлению взят штурмом (и притом неповрежденным) штурмовой группой лейтенанта Лера [210] . Еще и сегодня доска у этого моста напоминает о смелом офицере и его людях.
Но в этом случае я не хотел бы оставить неупомянутым еще и другого офицера — лейтенанта Кремерса, который был тоща же с признательностью упомянут в сообщении вермахта.
210
Лейтенант Лер погиб в феврале 1943 г. во время большого оборонительного сражения в районе юго–восточнее Орла. (Прим. автора воспоминаний.)
Лейтенант Кремерс, командир штурмовой лодки, имел задачу с началом общего наступления пехоты опустить свои лодки на воду и, идя с ними вниз по течению Буга, проникнуть в один из рукавов, которые омывали цитадель.
Затем оттуда он — предоставленный только себе самому — должен был пойти дальше, по водному пути в крепость, а именно — идя по фарватеру Мухавца, проникнуть далеко во вражеский глубокий тыл. На этом участке пути он должен был пройти еще хорошее расстояние по реке — до 2 больших
211
Мосты «Гипп» и «Холм».
Еще в исходном положении три его лодки (из девяти) были разбиты недолетом собственных реактивных установок, однако оставшиеся шесть он успешно спустил на воду. Загрохотав, взвывая моторами, штурмовые лодки устремились к цитадели и повернули в ранее намеченный рукав [212] .
Внезапно лейтенант Кремерс заметил, что киль его лодки захрустел на песке, но слишком поздно — и другие лодки неслись сюда и застряли на коварной песчаной отмели. Русский [213] , отойдя от своего первоначального ужаса, взял лодки под достаточно меткий огонь из стрелкового оружия с берега. Лейтенант Кремерс и его люди попрыгали в воду и объединенными силами сорвали лодки с песчаной отмели, толкая их до тех пор, пока они снова не имели достаточной глубины под килями. Под сильным вражеским огнем лейтенант Кремерс ушел назад до Буга, чтобы оттуда взять курс на другой рукав [214] . И на этот раз он имел большее везение, несмотря на то что три из еще оставшихся у него шести лодок, получив пробоины от вражеского огня, затонули.
212
Р. Мухавец.
213
Бойцы 84 сп или 132 обкв.
214
Ему пришлось сделать изрядный крюк, идя по передовому рву.
С последними 3 лодками ему удалось достичь Мухавца, но на этом последнем участке ему пришлось оставить еще одну, так как она приняла слишком много воды и поэтому была полузатоплена. Достигнув, лишь с 2 лодками, Мухавца, он продолжал идти к ранее упомянутым мостам, все приближаясь, — пока снова не попал под огонь вражеской пехоты. Сразу же, решительно, он подошел к берегу, высадился и атаковал своими, еще оставшимися у него людьми оба моста с суши. В ходе атаки удалось достигнуть обоих мостов над крутыми склонами и вывести из строя вражеский гарнизон. Обозначая овладение моста в целости и сохранности, лейтенант Кремерс хотел поднять на его перилах, наверху, флаг со свастикой, там и настигла его вражеская пуля, ставшая для него смертельной. Он умер несколькими минутами позже, среди своих солдат, с сознанием полностью исполненного долга.
Между тем штурмовым ротам, обтекая цитадель по южному краю, как предписывалось задачей, удалось проникнуть в город Брест–Литовск. Теперь здесь развился жестокий бой [215] . Из подвалов, окон, слуховых оконцев, от деревьев, новостроек, бункеров бил по нам огонь. Несколько наших, пораженные им, упали на землю. Среди дыма, чада и пыли, разрывающихся снарядов и горящих домов мне было очень тяжело засечь вражеских стрелков. Тут грузовики — полностью набитые русской пехотой — снова пытались достичь цитадели или же найти выход из города на восток. В большинстве случаев они были расстреляны пулеметами или противотанковым орудием в упор.
215
О каком–либо жестоком бое на улицах Бреста (кроме обороны облвоенкомата (ул. Дзержинского, д. 19) с наступающими с юга подразделениями 1–го батальона 130–го полка мне неизвестно. Ничего не упоминают об этом ни немецкие, ни советские источники. Однако в КТВ 34–й дивизии говорится о «жестоком бое», который пришлось выдержать в городе пробивающемуся на соединение с дивизией подразделению 201–го дивизиона штурмовых орудий.
Также несколько вражеских танков пытались сломать наш темп наступления. Однако, когда они понесли потери и поняли невозможность своих начинаний, то медленно удалились. Если время от времени сквозь плотный покров чада и дыма над нами проглядывал кусок синего неба, мы видели, как небольшими эскадрами тянут к востоку бомбардировщики и эскадры пикирующих бомбардировщиков свой ревущий строй.
Над нами в том числе развивались и сильные воздушные бои между немецкими и русскими истребителями. С немецкой стороны для района действий нашего корпуса действовала истребительная авиационная эскадра Мёльдерса, которая пришла как раз с французского побережья канала. Поэтому русские летчики попали в тяжелое положение и таким образом сбивались дюжинами.
Но русские пилоты были вырезаны из жесткого дерева. Качаясь под парашютами — как сообщается во многих случаях, — они стреляли по нам вниз из пистолета–пулемета [216] и не думали о сдаче в плен.
Между 07.30 и 08.00 ч. мой батальон, установленный как батальон участка главного удара на город Брест–Литовск, уже держал твердо в своих руках первую цель наступления, так называемую «высоту 140», на восточной окраине города. Также удалось получить (не разрушенными) в свои руки все важные дорожные и железнодорожные мосты, уличные виадуки. Таким образом, уже к полудню передовой отряд корпуса смог пройти город и приступить к своему продвижению на восток по направлению к Кобрину, Барановичам и соответственно Пинску.
216
Вряд ли большинство советских летчиков имело в качестве личного оружия пистолет–пулемет. Скорее всего, речь идет об одном и том же случае, описанном в том числе и священником 45–й дивизии Рудольфом Гшопфом: «Фанатизм русских летчиков иллюстрирует маленький случай. Примерно в 100 м перед перевязочным пунктом батальона, на котором я находился, опустился русский с парашютом. Так как он больше не поднимался, мы предположили, что он ранен. 2 наших санитара с носилками хотели прийти на помощь противнику, однако при приближении обстрелянные им из пистолета–пулемета были вынуждены залечь в укрытие. Русский летчик отказался от нашей санитарно–медицинской службы с оружием в руках». (Gschopf R. «Меіn Weg mit der 45 Infanterie Division» Linz, 1955, s.150).
На горизонте мы видели лишь могучие грибовидные облака, которые объединялись в огромную стену дыма. Там всю работу выполняли наши штурмовики и бомбардировщики, забрасывая откатывающиеся русские колонны бомбами и таким образом освобождая дорогу нашим моторизованным силам.
Источник:
№ 58. «3 дня в цитадели Брест–Литовска» (воспоминания командира отделения штурмовой группы 1–го взвода 10/I.R.135 ефрейтора Ганса Тойчлера (описание событий 22.06.41).
10/I.R. 135 с другими ротами батальона располагалась в Тересполе, ее 1–й взвод под командованием лейтенанта Вильча на самой окраине местечка, напротив Брест–Литовска. Когда прибыл приказ о нападении, лейтенант Вильч сформировал из взвода сильную штурмовую группу, в составе которой я, как имевший тоща звание ефрейтора, должен был повести отделение. Используя ящик с песком, мы досконально обсудили проведение нашей операции и в ночь на 22 июня выдвинулись в исходный район, старый русский бункер [217] примерно в 30 м по эту сторону реки Буг. В 03.15 ч. начался настолько мощный огневой налет артиллерии, какого я никогда больше не испытывал во время всей Второй мировой войны: от бесчисленных огней разрывающихся снарядов всех калибров пылало небо, страшный грохот, треск, тарахтение и вой, как будто бы поистине на землю пришел ад. Зловещее предчувствие овладело нами. Около 03.19 ч первая волна штурмовой группы спустила надувные лодки на Буг. В течение 4 минут артиллерийский огневой вал был переносен вперед приблизительно на 100 м. Вторая волна, к которой принадлежал и я, пошла к реке на 4 минуты позже. В полном составе мы достигли противоположного берега, взобрались на крутой склон, устранили скудное проволочное заграждение и теперь лежали, готовые к бою, в высокой почти с метр траве. И тут командир взвода поднялся, и вслед за ним встала и штурмовая группа. Без существенных трудностей мы смогли прочесать лежащий перед нами сад и несколько конюшен, до тех пор, пока не была достигнута проходящая по высокой дамбе улица, которая вела через мост [218] к большим воротам [219] во внутреннюю часть цитадели. Рядом с этим единственно возможным входом стояло длинное здание со множеством больших ворот, за которыми русские, которые уже преодолели свой первый испуг и собрались в группы, расставили на постах пулеметчиков и стрелков. Ворота одни за другими должны были забрасываться ручными гранатами. Площадь перед ним была заполнена густым дымом, частично изрыта снарядами и покрыта обломками стен, единственной незначительной возможностью укрытия. Снова мы пробегали как раз мимо ворот [220] , как вдруг откуда–то прямо на нас загромыхали 2 русских танка. Я лишь успел крикнуть: «Приготовить пули повышенной бронебойности, открыть огонь!», как мы уже очутились в их поле обстрела. Тем не менее после короткого боя танки были вынуждены свернуть и отступили [221] . Это были еще те времена, когда таким образом можно было отгонять вражеские танки — разумеется, только легкие. Так мы пробивались до тех пор, пока не достигли вторых больших входных ворот [222] , где уже собирались другие части нашей штурмовой группы и батальона, которые наносили удар справа от церкви [223] .
217
Пкт 260 или 264.
218
Тереспольский мост.
219
Тереспольские ворота.
220
Трехарочные ворота.
221
На фото виден подбитый (брошенный?) Т–38 у Трехарочных ворот.
222
Трехарочные ворота.
223
Бели Тойчлер стоит у Трехарочных ворот, то «справа от церкви» может обозначать либо улицу вдоль ограды Инженерного управления, либо улицу между Инженерным управлением и Белым дворцом. Из текста можно сделать вывод, что «атака Матевосяна» еще не состоялась, иначе как бы очутились у Трехарочных ворот те солдаты III/I.R. 135, что наступали возле 84 сп (т.е. у Холмских ворот)? Только в двух случаях — либо спасшиеся бегством, либо благополучно прошедшие мимо Холмских, не встретив какого–либо сопротивления. Последнее представляется наиболее вероятным, ибо в противном случае они должны были бы в эти минуты сражаться с бойцами 84 сп.
Здесь произошел перерыв между столкновениями. Но это скопление мне не нравилось, тем более что сразу же снова начались потери. Я закричал: «Кто–нибудь пойдет со мной добровольно?» С 6 рядовыми, имевшими в том числе и два IMG, я галопом пересек лежащий за упомянутыми входными воротами мост [224] , который снова вел через широкий канал. Там мы успели как раз вовремя, чтобы поддержать залегшие здесь группы нашей 12–й роты, ведущие бой с русскими противотанковыми пушками. Беглым шагом, пройдя по левой руке от каземата и лежащего перед ним большого палаточного городка, мы шли до тех пор, пока не захватили лежащую на возвышении окопанную огневую позицию русской зенитной артиллерии [225] . Этим быстрым ударом мы так быстро и неожиданно зашли во фланг русской противотанковой пушке, что её расчету пришлось обратиться в бегство с большими потерями. Внезапно на каземате, лежащем перед нами примерно в 300 м [226] , показалось трое солдат, сначала их принадлежность не могла точно устанавливаться. Я уже разрешил было открыть огонь, как гауптман [227] , который приблизился между тем с подразделениями своей части, начал оживленно протестовать, предположив, что это немцы. Скоро, однако, оказалось, что это были все же русские, и к тому же достаточно опытные снайперы. Они ложились на край каземата, где их подстрелить можно было только при большом везении, и прямо–таки с удовольствием устроили «охоту на зайцев», при которой смерть начала богато пожинать свои плоды.
224
Мост через Мухавец у Трехарочных ворот (т.н. Северный мост).
225
Позиции зенитных орудий 393 озад на оконечности внешнего вала Восточного форта.
226
Вероятно, бойцы 98 опад, занявшие позиции на внешнем склоне главного вала. К этому времени (до 5 утра) подразделения I.R.130 еще не переправились через мосты Мухавца, и, залегая на главном валу, можно было эффективно обороняться против проникших в крепость подразделений I.R.130.
227
Командир III/I.R.135 Роберт Пракса.