Бриллиант в пыли
Шрифт:
— Никогда, пока бьется мое сердце, — прошептал Джон.
Он испытывал искреннюю симпатию к миссис Пил, но думал, что ее случай безнадежен. Однако необходимость заставила Кэсси привезти ее мать сюда, и вот он, чудесный исход трагедии. Звено цепи, которое облегчит жизнь троим людям.
Девушка вытерла глаза и рассмеялась.
— Извини. Кажется, я израсходовала запас слез на всю жизнь. Я так тебе благодарна. Что же ты все-таки сделал? — спросила она опять.
Джон улыбнулся:
— Я
Она тряхнула головой.
— Надо же! И еще у них как раз оказался какой-то замечательный хирург, который обучает новой технике удаления опухолей. Он и будет оперировать маму, представляешь?! Мы привезли ее сюда умирать… И вот как все обернулось! Она будет жить и увидит, как Селена окончит школу и поступит в колледж. — Ее глаза с восхищением смотрели на него. — Спасибо тебе!
— Рад был помочь. — Он взглянул на Селену и подмигнул ей. — Ты слышала? Тебе придется ходить в колледж.
— Я теперь хочу быть доктором, — твердо заявила малышка.
— Есть такие стипендии, которые помогут твоей мечте стать реальностью, — уверил девочку Джон.
Кэсси обняла свою сестренку.
— Все будет замечательно!
— Спасибо, что ты помог нашей маме, — сказала Селена серьезно. — Мы ее очень, очень любим.
— Она тоже тебя очень любит, — в тон ей произнес Джон. — Это много значит, особенно в твоем возрасте.
В его словах заключалось гораздо больше, чем было высказано вслух.
Кэсси послала Селену к автомату, купить яблочный сок.
— А какой была твоя мать, когда ты был маленьким? — спросила она.
Его лицо потемнело.
— Я не знал свою мать, когда был маленьким. Мы с братом росли у дяди.
Она была поражена.
— Твои родители… еще живы?
— Да. Но мы были им не нужны.
— Что?
Он отвел глаза.
— Нам приходилось несладко, пока дядя не забрал нас, мы были… — он чуть было не сказал в частном интернате, но вовремя спохватился, — в ужасном положении.
— Вы до сих пор так и не общаетесь?
— Мы начали видеться только в прошлом году. Это было нелегко. Между нами накопилось столько обид. Но мы работаем над этим. Поздновато, конечно, — невесело усмехнулся Джон.
— Мне трудно это представить. Моя мама была со мной всю жизнь. Она целовала мои синяки и ссадины, поддерживала меня, когда мне приходилось туго… Не знаю, что бы я делала без нее.
Джон вздохнул.
— Я бы очень хотел иметь такую мать, как твоя. Она самый жизнерадостный человек из всех, кого я встречал. В ее-то положении…
— Господи, я думала, что мы скоро ее похороним, когда приехали сюда…
Он нежно коснулся ее щеки.
— Я
— А как ты узнал, что мы здесь? — вдруг спросила Кэсси.
— Я приехал в магазин и увидел, что Бак держит фронт. Он мне все и рассказал.
— И ты сразу же поехал сюда, — сказала она восхищенно.
Он обхватил ее обеими руками ее за талию и повернул к себе. Его глаза были серьезны.
— Я никогда не намеревался сблизиться с тобой или твоей семьей. Но, кажется, я уже стал ее частью.
— Я рада, — улыбнулась Кэсси.
— Только мои интересы отнюдь не братские, — добавил он.
Выражение ее лица заставило Джона пожелать, чтобы они очутились сейчас в более уединенном месте. Он опустил глаза на ее нежные губы. Но прежде чем успел поддаться этому безумному импульсу, дверь открылась, и в комнату вошел доктор в сопровождении высокого темноволосого мужчины.
— Мисс Пил, это профессор Бартон Кроули, — сказал доктор. — Он будет оперировать вашу маму завтра утром.
Кэсси тепло пожала профессору руку.
— Рада с вами познакомиться. Это просто чудо! Мы и не знали, что существуют гранты на операции.
Джон послал мужчинам предостерегающий взгляд. Но он напрасно беспокоился.
— Мы всегда можем найти способ выйти из критического положения, — сказал доктор с улыбкой. — Профессор Кроули учит нас новым техникам удаления опухолей. Это большая удача, что он оказался здесь, когда вы прибыли. Он работает в клинике Джона Хопкинса, — добавил он со значением.
Джон наклонился к Кэсси:
— Это один из самых известных госпиталей на Востоке.
Она неловко рассмеялась.
— Извините, — сказала она профессору. — Я мало знаю о таких вещах.
— Она работает в магазине, — объяснил Джон. — Единственная поддержка в семье. Ей приходится заботиться о своей матери и приемной сестре. А ведь она сама почти еще ребенок.
— Не надо представлять меня образцом добродетели, — пробормотала Кэсси. — Я просто люблю свою семью. Вы действительно думаете, что сможете помочь маме? Наш местный доктор сказал, что болезнь уже далеко зашла.
— Да, это так. Но предварительное обследование показало, что опухоль захватила только одну долю правого легкого. Если ее удалить, а затем провести курс химиотерапии и облучения, то есть надежда, что мы сможем продлить ей жизнь.
— Пожалуйста, сделайте все, что в ваших силах.
— Она была очень взволнована, когда я говорил с ней, — улыбнулся доктор Кроули. — Сказала, что беспокоится больше о своих дочерях, чем о себе самой. Редкая женщина.
— Верно, — согласилась Кэсси. — Мама всегда заботилась о других, а о себе забывала. Она одна воспитала меня, без всякой помощи, а это было нелегко.