Бриллиантовый дождь
Шрифт:
— Глухое помещение. Выход только один, через ту дверь, в которую мы вошли.
— Ты хотел сказать, в которую нас втолкнули, — поправила его я.
— Или так, — не стал он спорить.
Он стоял достаточно близко от меня. Так, что я даже чувствовала на лице его горячее дыхание.
— Давно я не оказывался в такой ситуации, — промолвил Граф спустя минуту. — В молодости мне доводилось коротать время в карцере. Ощущение не из приятных, скажу я тебе. Но знаешь, в чем отличие? Тогда рядом со мной не было прекрасной женщины, близость
Я хотела было отступить назад и сказать при этом что-нибудь колкое в ответ на его высказывание, но не смогла. От Графа веяло таким мужеством и силой, что мои конечности буквально парализовало приятным оцепенением.
— Не было женщины, — продолжил Граф, — о которой можно только мечтать…
— Сейчас не время, — я собралась с духом и решительно отвела его руки.
— Почему? — не понял он.
— А ты сам не догадываешься? Забыл, где мы находимся?
— Какое это имеет значение? Для меня важно только одно. Ты и я. Мы рядом, вдвоем, а все остальное — пыль.
Похоже, Граф разгорячился не на шутку, но я уже успела совладать с собой.
— Не в этом дело, — я села на нижнюю ступеньку лестницы. — Мы здесь с тобой можем предаваться плотским утехам целую вечность, а между тем Шекспир обделает все свои делишки и найдет не только Индуса, но и ребяток с бриллиантами.
— Ты так загорелась этими камешками? — подковырнул меня Граф.
— Не говори глупостей. Бриллианты как таковые меня не интересуют. Я намерена отработать свой гонорар.
— Забавно, — наплевав на дорогой костюм, Граф сел рядом со мной прямо на ступеньку и вытянул вперед ноги. — В тебе, оказывается, нет ни капли романтизма. Ты — законченный прагматик. Тебе еще не говорили об этом?
— Тысячу раз.
— И что ты предлагаешь?
— Я же прагматик… Предлагаю выбираться отсюда.
— Есть какой-то план?
— Есть, но для этого необходимо иметь трезвую голову. Ты понимаешь, о чем я?
— Понимаю, — вздохнул он. — Выкладывай.
Я сообщила Графу о том взгляде, которым наградил меня напоследок Кудлатый, а затем поведала ему и свою идею. Выражение его лица при этом увидеть мне было не суждено из-за отсутствия малейшего лучика света, но по ответному молчанию я поняла, что Граф раздумывает.
— Это настолько просто, что может сработать, — сказал он наконец.
— Так ты согласен? — тут же ухватилась я.
— Не знаю, — замялся Граф. — Мне не нравится твоя роль во всем этом. Это может помочь нам выбраться, но слухи, которые поползут позже, будут губительны.
— Какое это имеет значение?
— Дойдет до ушей Комола.
— Мне наплевать на Комола, — отрезала я.
— А мне нет, — продолжал спорить Граф.
— Ты же не жениться на мне собираешься, — улыбнулась я, хотя он и не мог разглядеть моей улыбки.
— Кто знает, — рука Графа легла мне на бедро и стала неспешно поглаживать его.
Я отстранилась.
— Не говори глупостей. Решайся.
— Хорошо, — он
Бросив мне эту свою заключительную реплику, он все-таки направился к двери, ведущей наружу, осторожно ступая по лестнице. Я тоже переместилась вверх на три ступеньки.
— Эй, Кудлатый, — Граф вовсю забарабанил в дверь кулачищем. — Ты там? Ты меня слышишь?
Сначала ответом ему было только эхо, разносившееся в полупустом доме. Но по прошествии пары минут результат был достигнут. Послышались гулкие приближающиеся шаги, а затем наш старый приятель Кудлатый рявкнул по ту сторону двери:
— Чего надо?
— Не пыли, — немедленно откликнулся Граф. — Я тебе дело хочу сказать.
— Какое еще дело? — интереса в голосе собеседника не появилось.
— Нельзя ли меня с этой бабой по разным местам рассадить?
— Она тебе что, разонравилась, Граф? Или ты сменил ориентацию? — хмыкнул Кудлатый.
— Хорош базланить, — огрызнулся Граф, придерживаясь той же манеры общения, что и прихвостень Шекспира. — Говорю тебе, в натуре, достала она меня. Нимфоманка чертова.
— Кто-кто? — не понял Кудлатый.
— Дед Пихто. Я говорю, похотливая сучка она, вот кто. Ну, перепихнулись раз, ну второй, так нет же. Все ей мало. А я, думаешь, кто? Половой гигант, что ли? Я ж не могу трахаться как заведенный.
Граф замолчал, но в ответ не доносилось ни звука. Похоже, Кудлатый клюнул, но еще какое-то сомнение шевелилось у него в мозгу. Если последний имелся в наличии, конечно. Ну, давай же, мысленно подогнала его я. Желая ускорить процесс, простонала и сказала призывно:
— Иди же сюда, Олег!
Граф никак не отреагировал, зато по ту сторону двери раздались новые шаги, и мы услышали грубоватый голос Менделя:
— Чего ты тут мнешься? Что там случилось?
— Да вот, — растерянно произнес Кудлатый. — Бабе мужика захотелось до зарезу, а у Графа, похоже, полшестого. Просит, чтоб его в другое место отсадили. Достала она, мол, его.
— Херня все это, — веско возразил Мендель. — Мозги они нам парят.
— Какие мозги, Мендель? — взвыл Граф вполне натурально. — На черта мне это надо? Я же вас не совсем меня отпустить прошу, а лишь перекинуть в другую подсобку. Будь же человеком, войди в мое положение.
— Надо открыть и посмотреть, что у них там творится, — предложил Кудлатый.
— Ага. И схлопотать по чайнику, да? В кайф тебе такая перспектива?
— Да брось ты! Че нам дрейфить? У нас же волыны в руках, а у них нет. И потом…
Что дальше говорил Кудлатый своему недоверчивому дружку, услышать было невозможно, потому как он переключился на шепот, но я догадывалась, о чем шла речь и какие неопровержимые аргументы он приводит.
— Хорошо, — произнес Мендель спустя минуту. — Черт с тобой, банкуй. Только для начала встань в сторону и держи дверь на прицеле, я сам отопру.