Бриллиантовый дождь
Шрифт:
— Пока еще сам точно не знаю. Но для начала проеду-ка я до «Инвестбанка».
— Я с тобой, Пастор, — мои слова прозвучали как аксиома.
— И я тоже, — поднялась вслед за мной Виолетта.
— Не надо, — я остановила ее жестом. — Жди здесь. Граф присмотрит за тобой.
По глазам экс-смотрящего Москвы я поняла, что он тоже недоволен подобным раскладом, но спорить со мной не стал. Спасибо и на том.
— Только будь настороже, — напутствовал он. — Пастор у нас еще тот ловелас.
Я ничего
Пастора сейчас напоминал мне бомбу с часовым механизмом. Раньше за ним такого не наблюдалось. Он буквально загорелся поиском. Вел себя, как гончая, взявшая след во время охоты. Даже я не всегда с таким энтузиазмом хваталась за заинтересовавшую меня работу. Пастор был полон азарта. Сидя на заднем сиденье своей машины рядом со мной, он то и дело подгонял водителя. Кстати, надо заметить, что тот и в самом деле оказался китайцем, но по-русски говорил и понимал очень хорошо.
Скорость, которую мы развили, была бешеной. Никто с такой по центру не ездил. Автомобили и пешеходы испуганно шарахались от нас в разные стороны, а что касается встречавшихся на пути гаишников, то те отворачивались с бесстрастным видом на лице, якобы не замечая никаких нарушений. Похоже, машина господина Монькина в Москве была известна всем. Идти наперекор воле такого большого человека — себе дороже.
За считанные минуты мы достигли цели. Водитель Пастора со свистом затормозил возле центрального входа в банк. Мой спутник в мгновение ока покинул салон и по-молодецки взбежал на крыльцо. Я еле поспевала за ним.
Охранник на входе встретил нас с большим радушием.
— Мы рады приветствовать вас, Виталий Александрович, — заискивающе обратился он к Пастору.
Но тот никак не отреагировал на раболепие здоровяка.
— Карп Никанорович у себя? — коротко осведомился он.
— Я его сегодня не видел.
Охранник был здорово разочарован, что не смог выдать уважаемому в столице господину Монькину положительный ответ. Ему очень не хотелось расстраивать такого великого во всех отношениях человека.
— Ладно, разберемся, — буркнул Пастор и, качнув в мою сторону головой, добавил: — Дама со мной.
Радушие секретарши в приемной президента банка было еще большим, чем у охранника. Она даже встала из-за стола при нашем появлении. Но Пастор не дал ей и рта раскрыть. Прежде чем она успела всего лишь поздороваться, он задал ей лобовой вопрос:
— Где Карп?
Вопрос ее явно смутил. Девушка растерялась.
— Я не знаю, — залепетала она. — Карп Никанорович уехал с самого утра и сообщил, что будет отсутствовать весь день. Куда он направился, мне неизвестно.
Не спрашивая разрешения, Пастор подошел к ее столу и, развернув к себе телефон, снял трубку. Набрал какой-то
— Дома его тоже нет, — сообщил он, резко возвращая трубку на исходную позицию.
Я посмотрела на секретаршу. Вид у нее был обескураженный. Похоже, она и в самом деле не имела представления, где может находиться ее шеф. Меня такой расклад совсем не устраивал. Интуиция услужливо подсказывала, что Карп Никанорович просто-напросто смылся. Но мог еще и не успеть.
— Виталий Александрович, — обратилась я к вору в законе. — Надо перекрыть все вокзалы и аэропорты.
— Не вопрос, — мгновенно отреагировал он. — Ты думаешь…
— Почти уверена. Девяносто девять процентов.
— Ладно, — он снова снял трубку и набрал номер. — Гуля, это я. Распорядись перекрыть все въезды и выезды из города. Да, от моего имени. Вопрос с Комолом я улажу. Кого ловим? Глинского. Да-да, его самого. Знаешь что, попробуй-ка дополнительно поискать его по нашим каналам. Кинь на это все основные силы. Да, немедленно. А я скоро подъеду.
Повесив трубку, Пастор обернулся ко мне.
— Порядок, — сообщил коротко.
«Если, конечно, Глинский не успел улизнуть раньше», — подумала я. Но вслух об этом не сказала. Я знала, что чувствительный Пастор расстроится.
Напоследок хозяин «Короны» бросил секретарше банкира:
— Если Карп появится или даст о себе знать, передай ему, что я просил немедленно созвониться со мной по моему мобильнику.
— Хорошо, — кивнула она.
Девушка была ошарашена исходящей от Пастора информацией.
Мы покинули «Инвестбанк» и решили расстаться. Пастор вместе со своим водителем отправился к себе, держать руку на пульсе поисков Глинского, а я, поймав такси, собралась вернуться в особняк Графа. Нам необходимо было решить сообща, как поступать дальше, какие действия предпринять. Но стоило мне остановить первого попавшегося частника, как из-за угла вывернул белоснежный «Мерседес» Графа и плавно подрулил к обочине, на которой я стояла.
— Я передумала, — сообщила я молодому парню за рулем. — Поезжайте.
Разочарованный тем, что калым накрылся, он отвалил. Из «Мерседеса» тем временем выбрались Граф и Виолетта. Мичиган традиционно остался сидеть на водительском месте. Граф успел переодеться и сейчас был в темных брюках, канареечного цвета двубортном пиджаке и обычной водолазке. Как рядовой обыватель.
— А где Пастор? — спросил он меня, приближаясь.
— Только что уехал.
— Что-нибудь не так? — сразу заподозрил он неладное.
Виолетта тоже вся напряглась. Похоже, она только и ожидала известия о смерти мужа. Старалась заранее подготовить себя к этому удару.