Бриллианты имперской короны. Осколок Ока Разума
Шрифт:
— Сэр?
— Могу я со всей деликатностью осведомиться о ваших отношениях с мисс Николь?
— Мы старые друзья, сэр.
— Возможно, даже больше, чем друзья. Вы провели три ночи в ее обществе.
— Разве?
— Вы утверждаете, что это не так?
— Я полагаю — со всей деликатностью, пользуясь вашим же выражением, — что ваши вопросы предполагают гораздо больше, чем какие-либо мои ответы. — Мейстрал скосил один глаз в сторону лейтенанта Наварра. — А теперь извините меня,
Капитан Тарталья вместе со своими рейнджерами в ярости смотрел видео. Что там бубнит этот репортеришка? Почему не задаст ему дельный вопрос, например, где, черт побери, находится императорская сперма? Будь на его месте Тарталья, можно держать пари, что Мейстралу пришлось бы ответить на парочку крутых вопросов.
В гневе кусая губы, Тарталья искал на заднем плане Амалию Йенсен и Пьетро, но увидел только прямую массивную фигуру этого предателя генерала Джералда, шагавшую в конец зала. Приглашения на бал были выписаны на их имена, и никто из них не пожелал передать свое приглашение Тарталье. Черт бы их побрал за нарушение субординации.
Чувствуя вкус крови, Тарталья зарычал на видео. Кто-то должен поплатиться за это, если план Мейстрала окажется просто трюком.
— Да, — улыбнулась Амалия Йенсен. — Определенно имперская культура.
— С вашего позволения, мадам.
Грегор вынул разрывной пистолет, тщательно прицелился и дважды выстрелил в анализатор. Машина зашипела и умерла. Генерал Джералд, возвышавшийся за спиной Пьетро, гулко рассмеялся.
Улыбка озарила черты Пьетро и Амалии.
— Стерилизован, — выдохнул Пьетро. И взвесил на руке сумку с наличными.
Грегор вынул флакон из машины.
— Империалисты получат вот этот стерилизованный флакон. Вы же, в обмен на ваши деньги, получите оставшуюся живую культуру. До начала танца можете держать меня под наблюдением, чтобы убедиться, что все идет, как запланировано.
— Не бойтесь, сэр, — заявила Амалия. — Мы так и сделаем.
— М-р Мейстрал, — продолжал Грегор, — будет танцевать в стороне от всех обменов. Флаконы рядом с ним даже не появятся. — Он прочистил горло — Я предложил так поступить. Подумал, может, вам так больше понравится.
Мейстрал и лейтенант Наварр рука об руку прогуливались вдоль зала. — Прошу вас, не следует недооценивать давления, под которым придется жить вам обоим, — говорил Мейстрал. — Быть все время на виду. Бесконечные меры службы безопасности. Назойливые вопросы.
Наварр навострил уши в направлении парящих информационных шаров:
— Я могу к этому привыкнуть, — произнес он. И хоть однажды сумел подавить желание обернуться и бросить
— Я не смог, лейтенант, а у меня уже был определенный опыт даже до того, как я вообще познакомился с Николь. Но желаю вам большего успеха, чем я.
— Благодарю вас, сэр. Принимая во внимание обстоятельства, вы более чем великодушны.
Оркестр смолк, и публика в знак признательности потопала ногами. Запели трубы. И стали выстраиваться ряды для «Паломничества к Коричному Храму».
Мейстрал взял Николь за руку и ощутил ее нервозность. Он сжал ей руку:
— Смелее, мадам, — сказал он. — Я тебе полностью доверяю.
— Я боюсь, Мейстрал.
— У тебя все прекрасно получится. Я, кажется, припоминаю, что твой страх перед сценой всегда проходит, когда оркестр начинает увертюру.
— Увертюра только что закончилась, а я все еще дрожу.
В ленивых глазах Мейстрала зажглись зеленые огоньки:
— Танец начинается, мадам. А вместе с танцем начинается комедия. Потому что это всего лишь комедия, и ничего более. Мы должны смеяться над этим обстоятельством, а не чувствовать укоров. — Он поцеловал руку Николь и повел ее на ее место.
— Граф Квик. Ваша слуга.
— Салли Элронд, милорд. Я видела вас вчера в зоопарке.
— Вы казаться знакома.
— Я провожу там много времени. Я говорю на языке метанитов.
Пауза.
— Правда, вы говорить?
— Пааво Куусинен, мадам. Прошу вас, окажите мне честь?
— Амалия Йенсен, сэр. С удовольствием.
— Ваш самый покорный слуга.
— К вашим услугам.
Куусинен исполнил прыжок.
— Разрешите заметить, мадам, что вы кажетесь вполне оправившейся после вашего несчастного приключения.
— Я пришла в себя, да. Благодарю вас.
— Это не могло доставить большого удовольствия — сначала быть узницей, а потом стать объектом любопытства публики.
— Я сенсация на один день, м-р Куусинен. Будут другие сенсации, и я кану в благодарное небытие.
— Кажется, вас развлекает краткое знакомство с известностью.
— Я просто развлекаюсь, сэр. Но, возможно, не по этой причине.
— Барон Синн.
— Большая честь, милорд. Альтегн Воль.
— М-р Воль, я только что обнаружил сумку, принадлежащую м-ру Мейстралу. Не будете ли вы так любезны передать ее по ряду в его направлении?
— А. О. Разумеется, милорд.
— Вы меня очень обяжете, сэр.
— Рад видеть тебя, Этьен.
— К твоим услугам, Мейстрал. Как всегда.
— Пеленг пришелся тебе не по вкусу. Мои соболезнования.
Этьен добросовестно отплясывал, придерживая шпагу, чтобы не задевать ею людей, танцевавших по другую сторону.