Британец китайского производства. Народный детектив
Шрифт:
Мои родители воспитывали дочь просто, постоянно твердили ей: «Лучшее украшение девушки – чистота» и «Старайся прожить честно, никогда никому не лги». Если с первым утверждением трудно поспорить, то второе сейчас вызывает у меня легкую улыбку. Человек, постоянно сообщающий всем абсолютную правду, выглядит либо идиотом, либо хамом. Мы врем, как правило, по двадцать раз на дню, причем очень часто желая сделать другому человеку приятное. Что скажет любящий муж, услыхав от жены вопрос:
– Милый, тебе нравится, как я оделась в гости? Мне идет это новое прелестное платье,
Неужели она услышит в ответ неприглядную истину:
– Ты похожа на тумбу, что ни натяни – все плохо. Само по себе платье очень даже ничего, только на твоей жирной заднице оно смотрится, как на корове седло!
Наверное, муж скажет нечто типа:
– Дорогая, ты изумительно выглядишь!
Очень хорошо помню, какой казус приключился на моем последнем месте работы. Наш начальник вышел из кабинета в общую комнату и весело спросил у одного из сотрудников:
– Сергей Иванович, вы верите в жизнь после смерти, или там в привидения, или в покойников, восставших из могилы?
– Нет, – усмехнулся Сережа, – а почему вы спрашиваете?
Начальник потер рукой подбородок.
– Да мне сейчас звонила ваша бабушка, та самая, на похороны которой вы на неделю ездили в Конотоп, и очень просила вернуть милого внучка из длительной командировки в Индию, куда его отправили два года назад по делам фирмы. У старушки никаких родственников, кроме вас, нет, вот она и соскучилась очень. Да еще квартира ее, однокомнатные хоромы возле метро «Варшавская», ремонта требуют. Короче говоря, нуждается бабуля в заботе, а я, гад, услал мальчика на край света.
Под общий хохот красный, как рак, парень убежал в коридор, кличка «Сергей-индей» прилипла к нему потом намертво.
Я могу смело утверждать: на этом свете нет ни одного человека, всегда говорящего правду, и не следует требовать от детей невозможного. Надо просто объяснить им, что ложь бывает разной: корыстной, отчаянной, вежливой, во спасение, для собственного спокойствия, от страха, от горя, от радости, просто фантазия. Но мои родители не классифицировали вранье, мне доставалось по щекам даже за невинные заявления типа: «Нам сегодня по математике ничего не задали». Причем сила пощечин не дозировалась, и этим дело не заканчивалось, далее следовали репрессивные меры, всегда одинаковые: у меня отнимали возможность пойти гулять, смотреть телевизор, читать книги… Меня запирали в темной комнате и заставляли сидеть там целый день. Наверное, поэтому я и выросла такой неуверенной в себе и толстой. Выпущенная наконец-то из заточения Танечка бросалась к холодильнику и начинала горстями есть все, что попадалось на глаза: кашу, творог, конфеты… От переполненного желудка по телу разливалось блаженное тепло, привычка «заедать» стресс осталась со мной на всю жизнь. Конечно, мои родители действовали из благих побуждений, а что вышло?
Но даже я, до сих пор подспудно боящаяся наказания за вранье, не стала бы раскрывать сыну правду о темнокожем братце. Зачем будоражить ребенка? Но Миша-то знал все. И почему мне не сообщили о его предыдущих женах? Отчего врали, что я стала первой, единственной супругой?
Мы живем не в средние века,
– Что мне делать? – вырвалось у меня.
Игорь вздохнул.
– Хочешь совет?
– Да, очень.
– Ложись спать, завтра выходи на работу, я тебя устрою, а там видно будет!
– Но кто-то втягивает меня в странную ситуацию!
– Вот и погоди, пока рассветет, – ответил Подаркин, – лучше всего затаись и прикинься ничего не понимающей особой.
– Но почему?
Игорь потер рукой затылок.
– Мы ведь пока бродим в темном лесу, да? Не понимаем ничего: кто, по какой причине вдруг решил замутить вокруг тебя странные действия, верно?
– Да.
– У тебя есть любовник?
– Нет, конечно!
– Почему «конечно»?
– Не придирайся к словам, – я потеряла остатки самообладания, – после смерти мужа я живу одна!
– Твои родители умерли?
– Да.
– Оставили большое наследство?
– Издеваешься?
– Ответь, пожалуйста.
– Папа с мамой ничего не имели.
– Может, у тебя есть богатый дядюшка в Африке или тетушка в Израиле?
Я засмеялась.
– Игорь, ничего глупей до сих пор не слышала! Я одна-одинешенька на этом свете!
– И подруг нет?
– Никого ближе Этти я не имею!
Подаркин поежился.
– Ладно, не парься, выходи на работу. Пусть тот, кто затеял спектакль, считает тебя окончательной идиоткой. В этом случае он расслабится, успокоится, решит, что почти достиг успеха, и непременно сделает ошибку. Тут мы его и поймаем.
– Предлагаешь мне роль живца? – возмутилась я.
– Имеешь другой вариант? Знаешь, кто преступник?
– Нет.
– Тогда придется изображать из себя червяка на крючке.
– Но это опасно! Мало ли что придет в голову преступнику!
– Так иного выхода нет, – жестко ответил Подаркин, – было бы более странно сейчас активничать, только вспугнем зверя. Ну что? Выходишь на службу?
В моей голове застучали невидимые молоточки. Внезапно мысли стали четкими, яркими, я словно проснулась после долгого, глубокого сна. Восстала из наркоза, вылупилась бабочкой из кокона.
– Конечно, я так тебе благодарна за совершенно замечательное место, поработаю пока на кассе, думаю, сумею легко обучиться новой профессии, ничего особо сложного в ней нет, – вдохновенно врала я.
– Молодец, – воскликнул Подаркин, – такой ты нравишься мне больше, за счастье следует бороться! Если плакать, лежа на диване, и ждать, что чья-то рука развеет тучи над головой, то ничего путного из этого не получится. Извини за банальность, но каждый сам кузнец своего счастья.
– Только можно мне выйти на службу через три дня? – спросила я.
– Что тебе мешает завтра приступить к исполнению обязанностей? – помрачнел Миша.
Я смущенно улыбнулась.
– Хочу сходить в парикмахерскую, привести волосы в порядок, и еще купить приличную одежду. Знаешь, ты был прав, когда сказал, что встречают по внешнему виду.