Британский вояж
Шрифт:
Разумовский упрямо молчал.
— Видите, а говорят что Британская Секретная служба плохо работает…– усмехнулся полковник.– Давайте продолжим. В плену вы согласились сотрудничать с французами, рассказав о своем прошлом. В ноябре 1853 года вместе с четырьмя соотечественниками вас отправили во французский лагерь на переподготовку. Вашу группу готовили для диверсионной деятельности в Крыму и на Кавказе, однако вскоре вы сбежали из лагеря и оказались на острове Мадейра. Но через месяц уже прибываете в Портсмут на фрегате «Венгард». Удивительное везение!
Полковник привстал и грозной тенью навис над заключенным:
—
— Вам бы книги писать. Думаю вы приняли меня вовсе не за того…
Полковник побагровел, но тут же взял себя в руки.
— Вы же ненавидите русского царя, пол жизни мечтали свергнуть монархию и ввести в России Парламент. Декабристы тоже об этом мечтали. Россия отброшена в развитии от европейских стран на пятьдесят, а то и на сто лет. Император Николай, этот романтичный медведь, грезит прошлыми победами, но его армия — это колосс на глиняных ногах….– полковник вздохнул.– Послушайте, мы вовсе не хотим истребить русских. Англия — светоч демократии в мире. Великая Метрополия. Мы заставим себя уважать и накажем самодовольного русского царя, забрав Кавказ и Крым, и отрезав Россию от Черного моря и торговых путей. Навсегда избавим Российскую империю от звания европейского жандарма…
— Не понимаю, зачем вы мне это рассказываете….– пожал плечами Разумовский. — Я человек далекий от войны.
— У меня более десятка свидетелей. Корабль, на котором вы прибыли в Портсмут — принадлежит ВМС Британии, но руководил экспедицией мистер Мельбурн. Вас видели вместе в Портсмуте, в том числе с тем чертовым итальяшкой, которого пристрелили при побеге. Именно вы вынудили профессора Зинберга покинуть Англию, а после занялись обработкой вдовы Рауттер…
Разумовский пожал плечами.
— Мне нужно только одно,– грозно произнес полковник.–Чтобы вы подтвердили свою связь с мистером Мельбурном и имя лондонского куратора. Вы можете стать двойным агентом или мы отпустим вас на все четыре стороны, с условием, что вы навсегда покинете Англию. Но если вы все же примете нашу сторону — поверьте, вовсе не пожалеете.
Разумовский отвернулся и посмотрел в маленькое окно. Уже забрезжил рассвет.
— Поверьте, мы хорошо умеем развязывать языки,– произнес полковник.– И боль тоже бывает разная. Я могу дать вам порошок и вы мгновенно умрете, совершенно ничего не почувствовав, а можем превратить вас в калеку или живой труп, обычно на этой стадии люди рассказывают все что угодно и сознаются абсолютно во всем. Но они уже не в состоянии контролировать свой организм. Это очень ужасно… В нашем подвальчике много приспособлений, от дыбы до хирургических инструментов. Есть даже кое-что современное, например, электрическая катушка…
— Похоже вдова подсыпала мне в чай лошадиную дозу снотворного,– пробормотал Разумовский.– Я пока ничего не соображаю. Дайте хоть немного времени подумать.
— Только немного. У меня тоже была бессонная ночь. Мы вернемся к разговору во второй половине дня.
Полковник обернулся к агенту:
— Отведите нашего гостя в комендатуру и глаз с него не спускайте!
Глава 11
Мы встретились с Редклифом на явочной квартире уже ближе к вечеру.
Я вкратце рассказал о предстоящей экспедиции, и протянул записку с именем
— Завтра утром эта информация будет в Черноморском штабе.
— Я хочу чтобы вы передали не только эту информацию. У меня появился довольно интересный план…
— Расскажите, только в двух словах.
Когда я изложил свой план, Редклиф усмехнулся:
— Но это настоящая авантюра!
— Вовсе нет. На самом деле я все просчитал.
— Хорошо. Я передам ваше предложение. Однако у меня имеются и плохие новости…
— Что случилось?
— Разумовского прошлой ночью взяли. Он сейчас в комендатуре Секретной службы.
Я похолодел.
— Послушайте, Разумовского нужно вызволять… они же жилы из него вытянут, но заставят говорить…
— Это невозможно, Андрей Иванович. Сожалею, но Разумовский провалился. Этого уже не исправить. Молите Бога, чтобы он не выдал вас, пока вы не покинете пределы Англии.
— Он не выдаст не вас, ни меня. Но все же давайте придумаем план, как его вытащить.
— Забудьте. Это не тюрьма, а комендатура Секретной службы. Есть вещи, которые сделать просто невозможно… Редклиф задумался.– Мне тоже нравился Егор Константинович, смелый и отважный человек, хорошо проявил себя в деле, но в нашей работе случается всякое… помните, что я вам говорил еще весной? Если я попадусь — можете поставить к моей голове дуло пистолета и нажать на курок. Забудьте о Разумовском. У вас сейчас очень важная миссия и дай Бог, чтобы все прошло удачно.
— Мы просто обязаны его вытащить…
— Я запрещаю вам даже думать об этом. Тем более сейчас, когда вы готовитесь перевезти в Россию не только завербованного ученого, но и его подводный аппарат. Это война, а на любой войне бывают потери.
Я не мог поверить, что Редкиф оказался таким равнодушным циником. Он столько лет живет в Лондоне и наверняка знал какие-то подходы к сотрудникам комендатуры. Не верю, что у него нет завербованного хотя бы рядового агента в Секретной службе.
Редклиф привстал и протянул руку:
— Прощайте, Андрей Иванович. Ни пуха вам, ни пера!
— К черту!
Куратор первым покинул квартиру, оставив меня в тяжелом раздумье. Редклиф однажды признался, что он наполовину англичанин, наполовину русский. Наверное, он все же больше англичанин и никогда до конца не поймет нас, русских. Я просто не мог оставить Разумовского в застенках Секретной службы. Не мог и все. Потому что русские на войне своих не бросают. В голове быстро закрутились шарики и вскоре у меня возник дерзкий план. Но действовать нужно быстро. До поездки в Портсмут оставалось всего одиннадцать часов. Я вышел из подъезда и направился по знакомому адресу.
Пока я брел по вечернему городу, мучительно размышлял. Редкиф вовсе не циник, он профессионал. Расчетливый и хладнокровный. Он как в шахматах всегда просчитывает на три хода вперед, потому и сумел так долго продержаться на нелегальной работе. Я совершенно другой и потому мне не суждено стать настоящим шпионом…
Кэтрин вздрогнула, когда открыла дверь.
— Мистер Мельбурн? — она испуганно отступила.
Я вошел в прихожую и захлопнул за собой двери.
— Вы одна?
— Пока одна. Но через полчаса должен прийти важный джентльмен из Префектуры.