Британский вояж
Шрифт:
— Думаю мы скоро найдем красотке Элизабет достойного жениха. Присмотритесь к герцогу Крассу…. Насколько я знаю, он давно неровно дышит к Элизабет… Тем более раньше среди рыцарей был обычай, когда на войне погибал старший брат, младший непременно женился на его супруге.
Премьер-министр слегка поклонился и вышел из зала.
Королева сурово взглянула на супруга:
— Пожалуй,мне нужно закончить картину…
Принц-консорт обнял королеву и прошептал:
— Ты самая мудрая правительница в мире…
— Только самая мудрая?
—
Санкт-Петербург 20 октября 1854 г.
Столица встретила меня холодным осенним дождем. Над заливом низко кружились серые свинцовые тучи. Ветер будто пронизывал насквозь. Я знал, что меня будут встречать и не ошибся. Только попрощался с капитаном Добричем и командой, как на причале подошли два рослых офицера в новеньких серых шинелях.
— Андрей Никитин? — прищурился черноусый майор.
— Да.
— Прошу следовать за нами.
— Куда?
— Не задавайте лишних вопросов.
Я был уверен, что меня привезут в Министерство Обороны, но офицеры доставили меня в Канцелярию Третьего Отделения, где мне уже довелось побывать раньше, и в памяти еще остались далеко не лучшие воспоминания.
В небольшом кабинете сидел старый знакомец Кальницкий, он был уже полковником. Рядом в кресле развалился полненький мужчина с аккуратными усиками в гражданском черном фраке. Толстячок заинтересованно взглянул и дружелюбно кивнул:
— Присаживайтесь, Андрей Иванович. Устали с дорожки?
— Особо не устал. Не скажите, что с Грегори Добсоном?
Кальницкий сидел в углу и смотрел волком.
— Не волнуйтесь. С вашим приятелем все в полном порядке,– улыбнулся толстячок.– Позавчера он обстоятельно побеседовал с военным министром Долгоруковым и подтвердил готовность работать на Российскую империю. Все необходимое для работы и проживания англичанину уже предоставили. Кстати, я не представился, подполковник Алексей Владимирович Юрцев. Департамент Генерального штаба. Я и полковник Кальницкий будем вести ваше дело…
— Какое еще дело?
— Времени у нас предостаточно. Так что расскажите подробно о своих приключениях. С того самого момента, как вы покинули корабль «Святослав» близ Синопской бухты, в ноябре прошлого года.
Я понимал, что от этого рассказа зависит моя судьба и потому решил поведать все без утайки. Мы беседовали несколько часов, даже делали перерыв на чаепитие. Иногда Кальницкий или Юрцев прерывали меня и задавали вопросы.
— Совершенно непонятно, зачем вы лично отправились в экспедицию в Западную Африку…– пробормотал Кальницкий.– Для чего рисковали, когда прыгали в море и штурмовали форт…
Я пожал плечами:
— Чтобы спасти заложников и Элизабет Гамильтон.
— Значит позднее вы все же решились сделать леди Гамильтон предложение…
— Не я лично. Не скрою, у меня вспыхнули чувства
Подполковник Юрцев задумался:
— Значит изначально вы все же попали под подозрение к «вашему дядюшке» Ричардсону Мельбурну.
— Да. Старик даже нанял сыщика. Но куратор вовремя успел убрать человека, который знал настоящего Джеймса Мельбурна в Бомбее и подкупил грека, с которым Джеймс Мельбурн оформлял сделку в Афинах…
— Поначалу у вас складывалось неплохо,– кивнул Юрцев.– Вы даже устроились на службу в Британскую разведку. Но зачем понадобилось сближаться с королевой? Хорошо. Вы поймали одного из террористов на празднике, но для чего понадобилось раскрывать заговор британской аристократии? Может английская королева тоже вызвала у вас какие-то чувства?
— Послушайте, меня попросила об этом расследовании графиня Кроули, приближенная королевы.
— Почему именно вас?
— Не знаю…я слышал, королеву впечатлила история, когда я спас раненного напарника в Валахии… к тому же бывший премьер-министр Мельбурн заменил королеве отца в юности, она считала что я — дальний родственник ее бывшего покровителя. Королева тоже не лишена сентиментальности. В первую очередь она все же женщина.
— При раскрытии заговора британских аристократов — вы убрали с политической доски барона Лирьярда и его приближенных. Барон был противником роялистов, если бы он занял кресло премьер-министра, это было только на руку России. Барон давно мечтал развязать войну с соседней Францией. Вторая ваша серьезная ошибка — гибель посла Мордвинцева в Вене и пожар на оружейном складе.
— Оружие могло попасть в руки польских сепаратистов, так мне сказал связной в Вене. Гибель Мордвинцева была случайной, при перестрелке в особняке.
— Однако именно вы спровоцировали перестрелку, а мы потеряли важного и опытного агента…– Юрцев вздохнул.– Никитин, вы должны были вести себя скромнее, но вели в Англии жизнь богатого буржуа, женились на аристократке, подобрали бежавшего майора Разумовского на Мадейре, этого подлеца и мерзавца…
— Егор Константинович Разумовский погиб в Виндаве, защищая меня. Не надо о нем в таком тоне.
— Вот еще одна серьезная ошибка. Вы притащили в российский порт Джерри, человека, которого как следует не проверили. Он мог той ночью ликвидировать вас троих…
— Я уже в море узнал, что Добсон завербовал Джерри. Он доверял ему как родному сыну.
— Это непростительная ошибка. Еще хорошо, что Джерри вскрылся в Виндаве, а не добрался до Петербурга. Кстати, позавчера он был застрелен при попытке побега.
Кальницкий привстал и прошелся по кабинету. Он неожиданно подсел рядом и усмехнулся:
— Никитин, в Лондоне вы вели и вправду разгульную жизнь. Слонялись по салонам, офицерским клубам и борделям… хорошо за границей, правда, Никитин? Пока наши солдаты льют кровь в Крыму. Как там британские графини в постели, сладенькие?