Бритва Оккама в СССР
Шрифт:
— Листья дубовые падают с ясеня, быстрые вы аж нихрена себе! Так вообще — можно?
— Можно, — засмущался Соломин. — В исключительных случаях.
— А у вас…
— Ой-ёй! — на сей раз смущаться начала Яся.
Вот же, блин! Как к этому относится я понятия не имел, но они оба были хорошими ребятами, и потому всё вроде как сложилось довольно хорошо, но…
— Мужчины — женитесь, женщины — мужайтесь! — если не знаешь, что делать — пори очередную дичь!В этой жизни такая политика меня не раз выручала. Вот и теперь — влюбленные рассмеялись, я обнял их обоих, скомканно попрощался и побежал запихиваться в ржавую и тарахтящую
Дверь автобуса до конца не открывалась, из выхлопной трубы исторгался черный дым, внутри пахло пылью, потом, нагретым дерматином, дешевыми духами, куриными яйцами, табаком… Черт возьми, это было странно — но я почувствовал себя так, будто вернулся домой!
Глава 13, в которой случается приятные встречи и неожиданные откровения
— Мама, а мы уху ели!
Я даже с расстояния в пятьдесят метров увидел, как Тасины глаза постепенно меняли цвет на угрожающий крыжовниковый. Девочки заметили ее чуть раньше меня и, вырвавшись из моих цепких лап, побежали обнимать в четыре руки. Косички в одну сторону, ноги — в другую, ветер в лицо… Попробуй тут удержи!
— Что с вами случилось? — раздался голос возлюбленной женушки, в котором я отчетливо услышал звук клацающего затвора.
— Мы уху ели! Мы с Герой ловили рыбу и готовили уху! — пояснила Василиса. — Из мелочи. А Нафаню Аська не дала варить. Нафаню она посадила в ведро, и мы оставили его себе! Он теперь с нами жить будет. Всё-таки два мужика в доме лучше, чем один.
Очень рассудительная девочка. Не по годам.
— Кого? — лицо Таси заметно разгладилось, и она смотрела на приближающегося меня уже без очевидного желания сделать предупредительный выстрел в голову. — Кто с нами будет жить?
Это было какое-то наваждение: поворот головы, походка, весь ее стан — я просто не мог оторвать от Таисии глаз!
— Нафаня такой хоё-о-о-сый! — пояснила Ася. — Кьясивый-кьясивый! С такими рогами!
И показала пальцами, какие у Нафани роги.
Тася снова напряглась, а я не выдержал и заржал: Нафаней девочки назвали ерша. Наверное, он обладал своей, особой ершиной харизмой, и поэтому отправлять его в уху с сибильками, плотвичками, окуньками и прочей нашей не Бог весть какой добычей они посчитали неправильным. Дали ершу имя, сунули в ведро и кормили хлебом с небывалым энтузиазмом. Мне приходилось украдкой выуживать мякиш и кидать его в кусты, потому как один небольшой ёрш, да еще и после стресса, связанного с вылавливанием оного из естественной среды обитания, съесть всё это изобилие не мог чисто физически.
Вообще, эта страсть детей ко всему жуткому и мерзкому достойна отдельного психлогического разбирательства. Почему не изящная щучка? почему не яркий окунек? Каким-таким мистическим образом самый обыкновенный, невзрачный ёрш завоевал чистые сердца двух красавиц? С другой стороны — по большому счету я тоже такой самый ёрш, только среди людей… А мама этих двух красавиц почему-то смотрит в мою сторону очень даже благожелательно. Может быть — это наследственное?
Да, да, я не придумал ничего лучше, как повести двух гордых юных девиц шести и трех лет на рыбалку, на Заславское водохранилище (оно же — Минское море). У нас была палатка, удочки, радиоприемник, полный рюкзак провизии и всё необходимое, чтобы отлично провести время. Разве что — имелась
— Рыбу ловили? — заинтересовалась Таисия. — На удочку?
Проблема заключалась в том, что я не умел ловить рыбу. Ну, то есть — она меня не признавала. Игнорировала наглухо.
В какой-то книжке про моряков я вычитал такой термин— -«Иона», в честь библейского пророка, которого сожрал и выплюнул кит. Это словечко обозначало человека в морских делах невезучего. У него и узлы на всех этих шкотах и бом-брамселях развяжутся, и весла из рук выпадут, и рыба на крючок не полезет. Вокруг все будут таскать огромных марлинов и сверкающих серебристыми боками на солнце тунцов, а Иона даже паршивого морского ежа на удочку не поймает.
Не знаю, можно ли было считать меня Ионой в классическом понимании этого термина, но, если я шел по набережной — рыбаки у воды не вытаскивали ни одной рыбешки. Все мои попытки поймать хоть что-то на удочку что в той жизни, что в этой были обречены на провал. Даже матерые рыболовы, которые пытались обучить меня своим премудростям, только пожимали плечами и матерились — не было рыбацкого фарта у них, если рядом находился я.
Потому — удочки я взял для проформы. Так, сделать вид, мол — настоящие рыбаки, матерые! Ну и девчатам руки занять, да. А основная снасть у меня была другая, как сказали бы в мое время — «читерская». Если судьба не хочет вам улыбаться — ухватите эту вредную подругу за обе щеки и растяните ей рот до ушей! Ибо нехрен! Не ловится она на удочку, понимаешь…
— Мы ловили рыбу на телевизор! — с гордостью заявила Василиса.
— А это что еще за чудеса? — искренне удивилась моя ненаглядная, подходя совсем близко.
Действительно: откуда было белокурой дщери Севера знать полубраконрьерские ухватки полесских невезучих рыболовов? Небось, в их полярных морях только с гарпунами на китов и с противотанковыми ружьями на медведей охотятся.
Я смотрел в ее смеющиеся глаза, и — как всегда после разлуки — тонул в них. Неважно, как надолго мы расставались: на час, на день, на месяц — встреча была большой радостью. Ну вот улыбнулась мне судьба — люблю я свою жену, что тут поделать? Может это компенсация за неудачи в рыбной ловле?
— Иди сюда, — сказала Таисия и закинула мне руки на плечи, обняв за шею.
— Алекс — Юстасу, — сказал я. — Срочная радиограмма: обнаружена самая красивая девушка в мире.
— Юстас — Алексу, — отзеркалила она. — Не будьте олухом, Алекс, возьмите у самой красивой девушки в мире чемоданы.
И рассмеялась. То-то ее руки на моих плечах ощущались как-то увесисто!
— Никогда Штирлиц не был так близок к провалу! — я выпутался из объятий, подхватил чемоданы и позволил барышням пройти вперед: три красавицы на фоне пышной зелени, тротуарной дорожки и ярких лучей солнца, которые пробивались сквозь листву… Какой вид может быть прекраснее?
Мы шли к стоянке, где ожидал верный «козлик», и я насвистывал «Марсельезу», шагая едва ли не вприпрыжку от прилива хорошего настроения. Вот, теперь всё оказалось на своих местах! Теперь паззл сложился — мы снова были вместе!
— Гера-а-а, — когда мы подошли к машине, Тася слегка сбавила темп, позволяя мне погрузить багаж, открыть им всем двери и вообще — побыть джентльменом, компенсируя косяк с чемоданами. — Гера, а почему — рыбалка? Нет, всё очень даже хорошо — вон сколько у девчонок впечатлений, но ты же в деревне был! Неужели ты там не наловился рыбы?