Бродяга
Шрифт:
— Ярос …, - Кьяра затрясла головой, — Ярос … ты этого не сделаешь. Ты не оставишь меня одну!
— Каван? Мы теряем время, я всё ещё жду! — будто нарочно игнорируя нарастающее состояние девушки, скворанин резко перевёл разговор на Кавана, но смотреть на него в эту минуту было страшно.
— Не думаю, что у нас есть другие варианты. Если ты скворанин так железно уверен, тогда по рукам.
— Ярос…, - подбежав к нему, Кьяра в полном отчаянье вцепилась в его жилет. — Я не выживу, если потеряю ещё и тебя, — пробормотала она вслух, не стесняясь, что выставляет свои глубокие личные переживания посторонним. — Не бросай
— А разве разбудить Ская не единственная наша цель? — с горечью произнес Яр, презирая себя в глубине души за то, что эта его цель теперь не так искренна. Теперь она знала о его любви, они иступлённо занимались ею несколько раз, и охватывающее его состояние эйфории не желало иметь преграды на своём пути, … но он был обязан Роверу жизнью, многим он был обязан своему другу. И осознание того, что он предал — разрывало Яросу душу пополам. И обе половины были выжжены — одна любовью, вторая раскаяньем. И все эти чувства вращали скворанские эмоции бешеным волчком.
— Через полчаса я буду на грузовой платформе, пусть твои люди подготовят груз. … Пошли! — схватив Кьяру за руку, ощущая её возражение каждой своей нервной клеткой, Яр упрямо потащил девушку за собой, будто рвущиеся из него откровения он может сообщить ей лишь в одном месте — на их корабле.
— Кьяра, не убивай меня этим! — её лицо оказалось в его ладонях, как только входной отсек отделил их от внешнего мира. — Ты и так привязала меня к себе сильнее, чем можно себе представить. Я так люблю тебя, но я из кожи вон вылезу, только бы разморозить Ская. И ты и я это понимаем. Просто верь в то, что я вернусь — и тогда я обязательно вернусь. Моя птичка, — губы Яра покрывали её лицо, не давая ей произнести ни слова.
Да, Кьяра понимала, понимала, что не сможет ни уговорами, ни слезами изменить принятого им решения. Ей оставалось лишь провести с ним последние минуты после погрузки товара и крепления, которое Яр проверял лично. Говорить она не могла, говорить было больно. Возможно, это было их последние минуты, возможно неимоверную синеву в этих обожаемых ею скворанских глазах она видела в последний раз. Обняв парня, Кьяра прижалась к нему в немой тоске. Поцелуй вышел в спешке. Но у самого люка она всё-таки окликнула его.
— Ярос! … Умоляю тебя, вернись. Я буду ждать.
Задержав на ней взгляд, он просто кивнул.
Для неё это был тяжелый момент, один из тех, который она ни за что бы не захотела переживать снова. Ярос улетел и Кьяре словно перекрыли кислород, выдернули из-под ног последнюю жердочку, на которой она стояла над пропастью. Тяжести ещё прибавляло то, что совсем неподалёку в криокапсуле лежал Ровер…
«Он рядом, ещё совсем недавно любящий меня Ровер. Мой любимый Ровер, фактически мёртвый и совершенно холодный, с искаженным болью лицом, на которое я не в состоянии смотреть. Он вроде бы есть, и как бы уже нет. Это жутко. И шансов, что у нас всё получится пятьдесят на пятьдесят. Хочу пойти к нему, вдруг моё присутствие каким-то чудесным образом увеличит наши шансы, … но ноги отказываются подходить к шахте. … Не могу заставить себя взглянуть на это ещё раз. Любить больно, особенно больно, когда теряешь.
Моя жизнь превратилась в замысловатый лабиринт, в котором брожу раздвоенная «Я». Потому что появился Яр. Нет, он и был, был в жизни, а теперь появился в
Ярос дал мне этот воздух, дал опору, тепло. И я сама поразилась, как я раньше могла без него. А теперь вот ни как. Он сейчас далеко, так далеко, что я даже не могу с ним связаться, но, когда я думаю о нём, моё сердце бьётся так быстро и сильно, словно моё сердце огромный маяк, указывающий ему дорогу назад. Я не знаю, что теперь будет и как будет. В любом случае будет невыносимо сложно разобраться. Сейчас я хотела бы отключить все эмоции, а не медленно умирать от этого ожидания. Знать бы, как они отключаются»
Свернув свой эл, Кьяра нацелено отправилась на поиски распорядителя колонии. В поселении девушка бывший офицер коалиции, выкравшая из имперской тюрьмы приговоренных к стазису, была известна уже всем и каждому. Поэтому куда бы Кьяра не шла — её везде сопровождали заинтересованные взгляды. Нуку Андулу уже сообщили, что его разыскивает героиня последних событий, поэтому он сам вышел ей навстречу.
— Я слышал, у тебя есть ко мне вопросы Кьяра Сноу?
— Да. Можете предложить мне работу? Только работу, не связанную с монтированием установки, с вооруженными вылазками или уход за ранеными. Мне сейчас нужно заняться чем-то таким, что вывернет мои мозги в совершенно иную сторону. Есть хоть что-то на примете?
— Пожалуй есть, — усмехнувшись кивнул Нук. — Иди за мной.
Когда Нук Андул привёл её в теплицу, Кьяра поняла почему он улыбался. Она и овощи картина, конечно, странная.
— Сторонники органического питания? — скептически скривилась девушка. — Вот уж действительно совершенно иной профиль. И что я должна делать?
— Брук тебе всё расскажет и покажет, ей как раз нужна помощница. И, по-моему, эта работа уводит мысли от нанотехнологий, возвращая к обычной примитивной мотыге.
Кьяра не могла это объяснить, но она чувствовала огромную внутреннюю потребность отстраниться на время от сбора такого необходимого оборудования для биотермостата, тут она полагалась на людей Кавана, а снятие показаний с находящихся в криокапсулах тел, Кьяра полностью предоставила своей сестре. С Хайди ей кстати тоже видеться пока что не хотелось. Кьяра словно забралась в некий кокон ожидания. Она даже почти ни с кем не разговаривала, упорно окучивая кусты томатов и салата.
— Мне не нравится, как ты выглядишь, — несмотря на то что её компания была нежелательна, Хайди всё равно упрямо навещала сестру. — Ты как солдат после кровавого сражения. Я их много таких повидала. Ты пережила сильнейший стресс, провёрнутая операция вовсе не шутка.
— Я уже не знаю, какой из моих наслоённых стрессов больший, — вымыв спелый помидор, Кьяра с удовольствием вонзила в него зубы. — Всё что произошло, шаг за шагом… Но здесь думается иначе, — тряхнула головой девушка, отгоняя мысли. — Тут всё просто — полил, взрыхлил, подвязал. Пожалуй, останусь в этой теплице навсегда, … и витамины всегда под рукой, и толк от меня хоть какой-то.